О литературных канонах и достоинствах не думалось в момент написания и не думается сейчас.
Это скорее личные записки.
Может, кто-то что-то увидит для своей реальной жизни.
Ну, или в смысле постижения других миров...
Про Кота и про Щенка
Когда в доме появился Хозяин, Коту было пять лет. Вроде бы в расцвете, крупный, пушистый, очень красивый, но и очень больной. Молочные продукты и рыбу есть совсем не мог – сразу тошнило, да и мяса до отвала тоже было нельзя – расстраивалось сразу всё.
Поэтому в питании он сам сделал свой очень странный выбор - вермишель (!!!) и… хрустящий картофель, по-нынешнему – чипсы, только тогда «чипсы» были несколько погрубее. Мясо, прокрученную варёную вырезку, понемножку тоже, но не каждый день. А готовых кормов тогда не было.
Но бывали и на Котовой улице праздники. Он сам их себе устраивал. Например, забыли однажды хозяева на кухонном столе почти килограмм ветчины. Хорошей, нежирной, купленной «по случаю». И ушли-то всего на пару часов, пришли, глядь – а где?.. где, где… под диваном. И «добытчик» – на страже. На страже оставшейся половины. Бился как лев. Только перед пылесосом, своим заклятым врагом, отступил. Но обижался потом – месяц.
А в остальном это была обычная жизнь городского домашнего кота.
Летом сидел на балконных перилах. А напротив, на деревьях, любили кучковаться вороны. Однажды Кот засмотрелся на что-то внизу, а одна из ворон спикировала на него, заходя, как вражеский «юнкерс», от солнца. По чистой случайности именно в этот момент Хозяин вышел покурить и успел смахнуть Кота внутрь, на балкон. Ворона круто ушла на вираж буквально в двух метрах от перил.
В другой раз Кот поймал воробья. Прямо в квартире. Воробей прыгал по подоконнику, почему-то не соображая взлететь до уровня форточки. Тогда взлетел Кот… Добычу гордо положил к ногам Хозяйки и аж светился – вот, мол, в случАе чего я и себя и вас прокормлю…
В остальное время Кот ждал Хозяина. Как часы, за пятнадцать минут до прихода Хозяина домой – причём время это было разное - Кот направлялся в прихожую и усаживался в картинно-статуэточной позе.
Но любовь такая началась не сразу.
Поначалу Кот яростно воевал с новоявленным Хозяином. Метил его рубашки, брошенные на кресло. Разодрал портфель-«дипломат». На руки не шёл и вообще сторонился.
Но вот пришло время обострений Котовых заболеваний. Кот почти отказался от еды и хмуро лежал, сгрёбшись в кучку. Поддавшись внутреннему движению, Хозяин силком уложил Кота себе на колени и начал водить руками по бокам и по животу Кота. Лёгкий массаж, болевые потоки вытянуть, тёплые закачать… После третьего сеанса Кот будто вдвое помолодел и начал ходить за Хозяином как приклеенный, то и дело давая на себя наступить. Засыпал теперь только под хозяйской коленкой, а утром Хозяин спросыпу не мог понять – что за горячий мохнатый шарфик у него вокруг шеи…
Однажды Хозяин приболел и вызвал врача. Врач велел лечь, а сам хотел присесть на край дивана, готовя стетоскоп. Вдруг между Хозяином и врачом возник Кот и начал боком выпихивать медицину с дивана, издавая звуки, больше похожие на рычание собаки средней величины. Врач оторопел и весьма нервно попросил убрать животное. Что удалось не сразу, поскольку сначала Кота просто сбросили с дивана, но он немедленно туда вернулся и продолжил защищать Хозяина от чужака.
Вот так прошло несколько лет. А потом в доме появился Щенок.
И не просто щенок, а бультерьер. А было это в 90-м году, когда таких собак у нас ещё практически не знали. Из-за очень непривычного вида и мощной конструкции с огромной пастью пошли легенды о бесчувственном кровожадном убийце. Спустя несколько лет Хозяин даже статью написал, где на основе долгих наблюдений доказывал, что эти мифы были не более чем рекламной приманкой для «новых русских» - людей, признающих только грубую силу, и с тугими кошельками. А стоил такой щенок как «Жигули».
Нет, у Хозяина с Хозяйкой таких денег тогда не было. И желания непременно иметь что-то крутое – тоже. Они хотели просто собаку. Но у Хозяйки была давняя подруга – бывшая медсестра, с детства возившаяся с животными, девушка разведённая, практичная и без особых сантиментов. Она-то каким-то образом и вошла в формирующийся околособачий бизнес и стала заводчицей престижной породы. Но вот из очередного помёта не смогла продать одного щенка – на белой шкурке чёрное пятнышко лежало там, где по стандарту пятен не полагалось. Вот так Щенок и попал к Хозяевам. Спихнули-пристроили. Не бесплатно. По сути – в кредит, должок полагалось вернуть щенком же. Ибо бизнес сантиментов не терпит, а Щенок был девочкой, то есть, в категориях этого бизнеса, рожательным конвейером.
Но ни сам Щенок, ни Хозяева ничего о будущем пока не знали, а просто привыкали к новой жизни. И отдельной частью привыкания стали отношения Щенка с Котом.
Между собой они договорились на второй день. Щенок удочерился мгновенно. Когда ставились две миски, Щенок, истекая слюной, ждал, пока Кот, лениво поковырявшись в обеих мисках – как армейский прапорщик, снимающий пробу, - уйдёт с кухни.
Остальное время отводилось игре и Делу. В игре Щенок проявлял, как и полагается, резвость, а Кот – мудрость. Игры было две.
Игра первая называлась «Нападение». Кот вразвалку шёл по середине комнаты, будто не замечая, что из засады за ним наблюдают. Щенок налетал как вихрь, валил Кота на бок и обозначал прихват пастью. Сначала это выглядело просто смешно, но скоро в «ротик» полугодовалого бультерьера стала помещаться чуть ли не треть Кота. Кот не отбивался, и в позиции «удержание» они оставались минут двадцать. После чего Кота выплёвывали. Обслюнявленный хищник обиженно удалялся приводить себя в порядок и обдумывать план мести.
Игра вторая – «Месть» - начиналась с того, что Кот падал на Щенка откуда-то высоко сверху и бил его лапой, после чего улетал под диван. Щенок рвался за ним и… застревал. И тогда Кот в полную волюшку лупил его по-боксёрски лапами по морде. Но – не выпуская когтей.
А потом наступал этап Хозяйского вмешательства, потому что для вызволения Щенка надо было приподнять диван. После одного раза, когда Хозяина дома не было и Щенок пробыл «под арестом» часа три, Хозяин построил «команду» и сделал внушение. «Команда» то опускала морды, то нервно зевала, но с места не двигалась. В дальнейшем «Месть» проходила только в присутствии Хозяина.
Хозяин просыпался теперь как свободный человек – без шарфика. Потому что после всех войн Кот и Щенок утром обнаруживались спящими непременно вместе, плотно вжавшимися друг в друга.
И Дело у них было общее. Ждали Хозяина они теперь вдвоём.
Кот сидел в своей статуэточной позе и Щенка при этом игнорировал совершенно, когда тот воображал, что это такая новая игра. Затем ждал, пока Щенок напрыгается вокруг Хозяина в радостном осатанении, и чинно подходил тереться о хозяйские брюки, громко и мелодично урча, как будто докладывая: «Божественный Хозяин, за время Вашего отсутствия никаких происшествий не произошло. Дежурный по дому Кот Филипп».
Вот так и проходили те несколько месяцев, на которые они пересеклись.
… Это пришло как-то вдруг. Ещё накануне вечером всё было как обычно, а с утра Кот вспрыгнул на горячую кухонную батарею, чтобы больше не сойти с неё. В давно изученной медицинской литературе симптомы совпадали. Прогноз единственный.
Заметно подросший Щенок ежедневно раз по десять навещал его – вставал на задние лапы, утыкался носом Коту в шею и они, казалось, долго молча шептались о чём-то…
… Через неделю, распечатав к утру третью пачку сигарет, накачав себя деревянным озверением, Хозяин в два движения завернул почти лысого Кота в полотенце, сунул за пазуху и выскочил из дома. И через три часа вернулся уже один.
Щенок встретил его, но не стал прыгать до потолка, как обычно. Вильнул хвостом, отвёл глаза и ушёл в дальний уголок. И даже время прогулки, обычно определяемое точнее всяких курантов, было проигнорировано.
А потом почти год Щенок несколько раз в день обходил места, где когда-то любил залегать Кот. И на улице радостно бросался к похожим кошкам. Вот только уличные коты трактовали бультерьерскую радость строго по-своему, и дважды собачья морда была располосована вдребезги. Чудом глаза не пострадали.
Много ещё приключений, порой невероятных, было в жизни Пса, «кровожадного монстра», так стеснявшегося своей огромной силы и необычной внешности, друга всех окрестных спаниелей, бассетов, ротвейлеров и проч., любимца их хозяев. Даже бабушки у подъезда, после прочтения жёлтой прессы вовсю крушащие всё живое, вынесли вердикт: «Бойцовых собак в нашей стране быть не должно, но в 22-й квартире – можно»…
И Пёс тоже не прожил всего что по породе положено… Но подарил почти десять лет бесконечного удивления океану благородства, доброжелательности и отзывчивости. И удивительного трепетного доверия.
А Хозяин с Хозяйкой, когда со временем обрели способность вспоминать без спазмов, вспоминали Кота и Пса - одновременно. Как дуэт.
.
