Автор: karpa


Драматург Оссий



Космический корабль «Дилижанс», как и положено проворному экипажу, на крейсерской скорости безмолвно пронзал фиолетово-чернильное облако сильно разреженной Странной материи. Пыль, по-видимому, оставшаяся в этом секторе Галактики от древнего взрыва сверхгиганта, окружала вереницу каменистых астероидов, несущихся по собственным траекториям неизвестно куда. В тусклом свете красного карлика, едва виднеющегося на горизонте, забортная панорама напоминала испарения болотных газов, нарисованных на картине, висевшей в Главной кают-компании не первую сотню земных лет.
— Возьми правее, Чесс, трам-та-там! Заснул что ли? — рассерженно крикнул вахтенному лоцман Цыпа, худощавый мужчина средних лет, в самом деле, похожий на гадкого цыпленка с трехнедельным пушком. Большие карие глаза навыкате придавали его овальному лицу, обрамленному пшеничного цвета кудряшками, вид несерьезный и даже шалопутный. — По левому борту несется крупный астероид с острыми шипами. Хочешь получить пробоину?
— Цыпа, меня зовут, Честер. За два года дежурств мог бы и запомнить, — невозмутимо ответил Чесс и, захватив необыкновенно длинными пальцами штурвал, резко крутанул его, лавируя между астероидами. — Не дрейфь, пока все норм!

Напарник Честер, хоть и был значительно моложе Цыпуса, выглядел ничуть не лучше его. Как не вспомнить поговорку: «Два сапога — пара»? Периодически возникающая невесомость из-за отключения искусственной гравитации по-черепашьи незаметно, но верно, накладывала отпечаток на людей. Каждому следующему поколению астронавтов она удлиняла позвоночник, конечности и пальцы рук и ног, сближая человека с обитателем морских глубин из Аквариума «Дилижанса». Если бы не кибернетические экзоскелеты, усиливающие мышечную силу, вахтенным приходилось бы туго в форс-мажорной обстановке.

Но морской эволюции подвергались далеко не все члены экипажа, а лишь те, кто жил на «окраине», то есть в периферийном кольце звездолета, где и расквартировался отряд вахтенных матросов звездолета. Во Внутреннем Кольце космического «Дилижанса» в комфорте и изобилии жила и процветала на корабле элита, для которой невесомость оставалась практически неизвестным явлением. Обитатели из «внутреннего мира», называемого в обиходе Столицей корабля, зачастую имели не очень высокий рост и дородные тела с пропорциями бочонка, особенно в пожилом возрасте. Впрочем, молодежи в Столице, по замалчиваемым знатью причинам, водилось немного.

Маневр Честера не прошел незамечено. «Дилижанс» чувствительно тряхнуло, но он удержался на курсе.
— Эй, вообще-то, я тоже не Цыпа, а Цыпус, — с ленцой в голосе сказал лоцман, кидая мармеладку в рот. Он закинул ногу за ногу и откинулся в гибком кресле назад. — Ты того-этого, раз уж мы перешли на ручное управление, не закладывай виражи, как на велотреке. Пожалей народ! Мы попали в зону сильной магнитной аномалии, по борту слева где-то за воо-оннн тем облаком спрятался магнетар, если ты успел заметить. Да, кстати, к этому добавились коловращения пятой силы, взгляни на экран. Будет тебе «норм», если кэп Адриана не спит. Она баба крутая, с характером.
— Да-а, ты прав, магнетар еще тот звездный монстр! Приятных снов Адриане и дальше. Тоже мне ромашка: спит, не спит? Вот и не каркай, Цыпус! Лучше расскажи, когда в последний раз видел Драматурга? — Чесс старался повернуть разговор в другую плоскость. Житейское русло — завсегда благодатная тема.

Но Цыпус вскипел, сделал охранный жест и подскочил с места, сжав кулаки:
— Ты часом не больной? Чесс, кто об этом на смене говорит?

Чесс поднял брови и покачал головой. Скептическое выражение лица говорило само за себя. Он, как бравый служака, нес вахту усердно и, несмотря на бегущий экран компьютера, по привычке время от времени поглядывал вперед. «Компьютер компьютером, а человеческий мозг лучше», — думал Чесс. За поляризатором лобового иллюминатора клубились желто-сизые испарения Странной материи. Зигзаги красно-розовых молний пронизывали ее вдоль и поперек. Острые края астероидов иногда контурно очерчивались сквозь полупрозрачные завихрения, и тогда вахтенный матрос вынужденно маневрировал в этом космическом «болоте». Вот эту реальность Чесс понимал, а слухи об изгое по прозвищу Драматург, который бродит по слабоосвещенным коридорам и является изнеженным молодым юницам или экзальтированным старухам, он считал чистой фантазией.
— Серьезно, Цыпа? У-у как все запущено! Ты что так испугался, верующий никак? Знаешь, храбрость и суеверие — две вещи несовместные, вроде. Полагаю, — это все байки; их старушенции по закоулкам нижних палуб разносят, да молодой и незрелый экипаж пугают. А тому, кого посещает бессонница, зелье в мешочках продают из-под полы. И что, удивительно-то, ни одну заразу шарлатанку за руку не поймали, да за спекуляцию в криоизолятор не определили!? Куда смотрят стражи из сыскного приказа?
— Зато ты у нас в отряде весь из себя не верующий и абсолютно «твердый» материалист, атеист? Слов нет! Что сказать? Дураков не сеют, не пашут, они сами растут. Ей-ей, прости меня, Святая мать, Коннектия! Чесс, а ты, правда, никогда его не видел, даже в детстве?
— Ни разу, ни пока рос и ходил в школу, ни позже, да и сейчас я между сменами сплю как младенец. Насколько помню, в то время баек о Драматурге я и слыхом не слыхивал.
— Счастливчик, Честертон! — завистливо произнес Цыпус. — Я как-то наткнулся. Ни в сказке сказать, ни пером описать, чего натерпелся!
— Да ну?! Расскажи-ка, торчать здесь нам долго, глядишь время скоротаем.

Цыпус поерзал в кресле, ища удобную позу, покусал в нерешительности губу:
— Ладно, слушай! Но, чур, не смеяться, глупых вопросов не задавать и потом никому не пересказывать. Обещай!
— Клянусь любимым экзоскелетом! Буду нем как рыба в воде, аквариуме или на сковородке.
— Угу. Ты можешь не верить, конечно же, а дело было так…

***

Тем утром или вечером, он не понял, какое было время суток, техно-биолог Оссий, по прозвищу Драматург, проснулся не в четырехместной каюте, где проживал с двумя законными женами, а на тюфяке из струттофайбера, брошенном посреди такелажа в трюме. На себе обнаружил форму грузчика и блекло-серую фуфайку, какие он видел лишь в хронике, да и то подозревал, что кино ненастоящее, а компьютерное. Он долго вспоминал, как провел вчерашний день, и как его зовут, но в голове шумело, звенело и булькало. Не рождалось ни единой мало-мальски цельной мысли, за которую бы зацепилось сознание, и возможно стало бы думать.
— Да-а… Думки не думаются. Мозги не шевелятся. Не голова, а слабо бурлящий котел недоразумений, — произнес он вслух и наугад пошарил в карманах. — Ой, что это?

Что-то колючее ощутил он в ладони и вытащил комок мемориформа, который тут же расправился и превратился в конверт с неровно накарябанным текстом.
— О, да это письмо! — он нервно вскрыл его и принялся читать послание.

Это было письмо Оссия вчерашнего, адресованное Оссию сегодняшнему.

«Привет, симпатичная мужская мордашка! Не веришь? Посмотрись в зеркальце, оно лежит в нагрудном кармане.
Сегодня шестое число, месяца Юпитера. Это письмо тебе от тебя самого. Ближе к вечеру ты вспомнишь все, но сейчас читай свою биографию и думай, как выйти из этого положения, в котором ты оказался не по своей воле! Тебя зовут Оссий Макус, а по прозвищу Драматург (так уж получилось из-за твоего пристрастия: из любой ерунды делать драму). Двойное имя означает, что ты родом из Столицы.
Профессия техно-биолог. Имеешь две жены. Старшая Парамона, возраста твоей бабушки, но затейница — печет очень вкусные пирожки. Помнишь ее шедевр с топинамбуром и ламинарией? Ах! Слюной не захлебнись! Младшую жену Жорсину ты выбрал чисто по традиции, заведенной на корабле в незапамятные времена, — в надежде, что она позаботится о тебе в старости. Ну-ну, жди, щаззз. До некоторых пор, тех самых, пока тебя не изгнали из Внутреннего Кольца «Дилижанса», ты водил ее в Аквапарк, построенный в Среднем Кольце звездолёта, где обитают ихтиандры и их морские питомцы. А когда милая Жорсина вошла в возраст «конфирмации», тут-то все и началось. Однажды она спросила: «Что такое любовь? Почему она объявлена «вне закона» на корабле? Бывают ли интимные отношения между людьми и зачем они нужны вообще, если детей делают в пробирках»? Ты, голубь сизый, техно-биолог комнатный, так растерялся, что начал объяснять незрелой девице эволюцию «человека звездного» со времен зарождения одноклеточных микроорганизмов архей…
У-уу?! Это что-то было с чем-то!..».

Он прервал чтение письма, почесал затылок и вздохнул. Память не подарила ни единого намека на вчерашний день.

«…В тот день после работы ты зашел в бар, перехватить пару кружек пива из хмельных водорослей и… вскоре в заведение буквально ворвалась Лорка Унна (тебе лучше знать, кто это?) в сопровождении дьяка Разбойного приказа и подьячих — его накачанных помощников со свирепыми мордами. Дьяк зачитал тебе постановление об изгнании из Столицы. «Свирепые морды» надели на тебя браслет ложной памяти, выволокли наружу и усадили в скоростной лифт с билетом до периферийного кольца «Дилижанса». Посмотри на левое запястье, — это он. Снимешь браслет — станешь хозяином положения. Вчера, как и три года и два месяца назад, у тебя ничего не получилось, а потому думай! Надежда остается. Несмотря на долговечность, аккумулятор у браслета постепенно садится, и истинная память возвращается к тебе с каждым днем все раньше и раньше, примерно на десять минут за неделю…
Пару слов о прецеденте. Около семи лет ты проработал техно-биологом третьего ранга под руководством этой «милой» коллеги Лорки Унны, тетки умной, расчетливой, охочей до карьеры и жадной настолько, что если она чувствовала хорошую прибыль, то ее хватке позавидовал бы самый породистый бульдог.
Как-то ты забыл любопытную книженцию на рабочем столе, и Лорка Унна заинтересовалась этим философским трактатом о любви. Она тоже, как истинный экспериментатор, не ограничилась одной теорией и также бросила принимать капсулы «анти-секс». В этом вопросе каждый из вас прибегнул к похожим методам. Гормональный взрыв не заставил себя долго ждать. Вскоре (по неизвестным причинам) между вами вспыхнула антипатия, и вы стали врагами. Но сейчас не об этом…
Еду и питье можешь добыть там же в трюме, ищи контейнеры со значком скрещенных ложек. Открываются контейнеры просто; сообразишь, не маленький. Ищи таких же отверженных обществом собратьев по несчастью. Не унывай, выход всегда есть, сдаваться рано! Где-то среди такелажа есть контейнеры, помеченные аптекарским индексом, в них должна быть вакцина памяти.
За время изгнания ты обрел новое увлечение — театр одного актера, где ты сам себе режиссер, драматург и исполнитель главной роли. Изредка тебе удается попасть на верхние палубы Окраины. Жители оных прозвали тебя Драматургом. Но задача не в том, чтобы пугать суеверных обывателей «Дилижанса», а чтобы вернуться в Столицу…
Впрочем, ближе к обеду ты и сам все вспомнишь…».

Далее следовала гармошка из нескольких страниц.
«… и не забудь. Перед сном в начале письма ставь дату завтрашним днем, а в конце дописывай все достижения за сегодня.
Оссий Макус».

Оссий честно пялился на себя в зеркало, в надежде узнать что-нибудь еще. Добродушное круглое лицо с пухлыми щеками, широко расставленные синие глаза и высокий лоб — мало добавляли новизны в белом листе биографии. Белокурые волосы, туго закрученные в мелкие локоны, и редкая курчавая светлая бородка завершали портрет молодого тридцатипятилетнего человека, похожего на мифического Амура. Оссий улыбнулся отражению и остался сим доволен:
— Я самый обаятельный и привлекательный, однако. Стрел только не хватает!

Тут он на что-то наступил и чуть не потерял равновесие. Нагнулся и увидел супермодный никелированный арбалет. Рядом с ним валялась кевларовая сумка с металлическими стрелами.
— Ого-го! — удивился Оссий и пересчитал стрелы. — Всего семь, а должно быть десять. Три выстрела кто-то уже сделал. Кто?

Чисто автоматически он поднял арбалет, ощутив в руках приятную тяжесть оружия, повертелся, ища наугад направление полета стрелы. Затем расставил ноги шире и прищурился, глядя в оптический прицел. Тоннель уходил вдаль, и все линии сходились где-то там, в темноте. Движущихся мишеней он не увидел и опустил арбалет.
— Никого. Интересно, кто же стрелял? Сегодня точно не я, потому как только проснулся. Вчера? Не помню. Да и в кого можно стрелять на звездолете, если все свои? Или не все свои, и есть чужие?

Он положил арбалет на пол ближе к тюфяку, сложил руки рупором и крикнул:
— Ау! А-аа-у-уу!

Лишь монотонное гудение двигателей и вентиляции было ему ответом. Ни единого звука человеческого голоса или же шороха животного не слышались ни справа, ни слева. Он понял, что в трюме поблизости в секторе с продовольственными контейнерами более никого нет. А потому смело мог говорить вслух и даже спорить с внутренним голосом.
— Любопытно, за что меня изгнали из Внутреннего Кольца звездолета? Не помню совершенно. Кажется, натощак думать тяжело.

Оссий Макус смело осмотрелся кругом. Тюфячок на магнитных манипуляторах-захватах уютно разместился между двумя контейнерами, высотой до потолка. Местами ржавые сине-зеленые дверцы каждого из них закрывались неплотно. Естественное чувство для человека: осваивать прилежащие территории, — не обошло и его. В левом он нашел нехитрую одежду: пару спортивных штанов из эластоброни, куртку попроще, ботинки на магнитной подошве, перчатки-краги и шлем с микрофоном и радиоантенной.
— Прикид ничего так, но хочется чего-нибудь съедобненького, — Оссий залез в правый контейнер. — О, еда! Чего здесь только нет?! Баночки с синтетической индюшкой, бутылки с водой, бадановым чаем и вином из водорослей, а дальше тюбики с супами, пакетики с жидкой кашей и краником-соской, запаянные булочки хлеба и сыра на один укус и много чего другого. Жаль, нет ни пирожочков, ни булочек моей старшей женушки Парамоны. Эх!

Захватив набор для калорийного завтрака, он вновь уселся на тюфячок. Бледно-желтый свет, льющийся с некогда белого потолка, открывал взору, уходящий вдаль все тот же длинный тоннель, сплошь и рядом заставленный разнокалиберными контейнерами, несгораемыми шкафами, рундуками, бочками, электро-скутерами и роботами-ассенизаторами. «До лестницы, ведущей на первую палубу, — минут двадцать тащиться пешком, — подумал он, наворачивая космические бутерброды без названия, но со вкусом то ли курицы, то ли собачьего корма. — Химия нынче далеко шагнула за пределы звездолета: ни один дегустатор не отличит натуральную пищу от синтетической!».

Постепенно к Оссию Макусу возвращалась память, сначала видения приходили отрывками, словно отдельными фотографиями, затем эпизоды из жизни обрели вид рекламных роликов, и наконец, они сложились в ряд осмысленных фильмов. Но в памяти еще копошился червячок неразгаданных выстрелов из арбалета.
— Надо бы проверить вон те шкафчики, на предмет запрятанных скелетов, — мрачно пошутил Оссий. — И все-таки кто чужой?

***
В тот вечер сразу же после смены Цыпус отправился в Аквапарк. Настроение позволяло насвистывать какую-то легкомысленную песенку, весьма популярную среди докеров, не отличавшихся великосветскими запросами. Мотивчик запоминался с первых же куплетов и припева. Чтобы из Внешнего Кольца попасть в Среднее Кольцо, Цыпусу нужно было вызвать робоскутер или прогуляться по тоннелю-переходу. Он никуда не торопился, не опаздывал, а потому вечерний моцион счел за благо:
— Добра всем, звездным волкам! — попрощался он с новыми вахтенными и шагнул за порог Рубки Управления.
— Быть добру, — дружно ответили сменщики, помахали рукой.

Цыпус небрежно сунул руки в карманы. Двери шлюза сомкнулись за спиной. За иллюминаторами тоннеля-перехода фиолетово-черный космос подмаргивал близкими и далекими светлячками чужих солнц, до которых лететь гораздо дальше и дольше, чем до намеченной предками цели. Он расправил плечи, как бы стряхивая с себя многочасовую усталость, и бодро зашагал вперед. В переходе кроме магнитного рельсотрона для робоскутера не наблюдалось ничего лишнего, а вдоль него по бокам шла пешеходная дорожка. Он крутил головой налево и направо, вглядываясь в бархат извечной ночи. Красивое зрелище, сопровождающееся лучами звезд-маячков, менялось непрерывно.
Внезапно Цыпус остановился. Страх, заморозив шею, плечи и спину, вдоль позвоночника спустился до поясницы, а волосы на макушке встали дыбом. Майка под униформой вмиг взмокла от пота. Метрах в пятидесяти он увидел фигуру крепко сложенного мужчины в металлизированном комбинезоне и куртке с блестящими заклепками. Длинные вьющиеся волосы развевались, словно флаги в порывах ветра от вентиляторов. В руках он держал арбалет, нацеленный, как ему показалось прямо на него. Цыпус остолбенел и поднял руки. «Это Драматург»! — отстраненно подумал он. Тот ему что-то прокричал, но Цыпус не услышал из-за гула мощных вентиляторов. Он видел, как Драматург натягивает тетиву, и Цыпус инстинктивно рухнул вниз, закрывая голову руками. Он чувствовал: прямо над ним просвистела металлическая стрела. Цыпус вжался в шершавые плиты пола и ждал. Лежал так пять минут, десять, двенадцать, но ничего не происходило. Тогда он отважился поднять голову и осмотреться. Впереди страшного и ужасного Драматурга не было, и сзади тоже. Цыпус сел на четвереньки и увидел в конце тоннеля быстро удаляющуюся серо-зеленую спину с гребнем. Из туши торчала стрела; зеленая жидкость сочилась на пол.
— Чей-то обед или перекус отменяется, к счастью, — пробормотал Цыпус и двумя перстами истово трижды перекрестился. — Случайность или Драматург на охоту вышел?

Он поднялся на ноги и рванул к Среднему Кольцу со скоростью, небывалой для него даже на спортивной дорожке. В Аквапарк идти как-то расхотелось и появилось желание надраться как свинья и рухнуть мордой в салат. Цыпус изменил маршрут и пнул двери недорогой забегаловки…

***

Вопрос о любви, прозвучавший в устах юной Жорсины, казался Оссию кощунственным. Святая Коннектия! Кругом ведь видео- и аудио-жучки. Любая болтовня сразу ложится в архив, а если обнаружится «сигнал», то мигом материал окажется в досье. Служба безопасности Внутреннего Кольца, или как в народе кличут «Святая инквизиция», не дремлет. Где несносная девчонка могла такое слышать, в школе или в секции по гимнастике? Но «детский» вопрос, засел в голове, и Оссий кинулся в электронную библиотеку, стараясь понять суть явления. Было оно в истории человечества или не было?

Как-то раз в информационной сети Внутреннего Кольца Оссий наткнулся на термин «тема любви в творчестве». Вскоре ему повезло, и он скачал на «ридер» философский трактат, который взахлеб читал между опытами в биологической лаборатории. Этот период его буйного познания, сопровождался полной свободой для хвостатого племени: мышей, хомячков, голых землекопов и кроликов. Оссий листал страницы, искоса глядя на городок-теремок с питомцами, накрытый прозрачным куполом. Он невпопад включал и выключал свет, подачу корма и воды, путал биодобавки для здоровья с порошками для контрацепции. Книга, особенно раздел «Дополнительные материалы: виды любви» захватила Оссия не на шутку. Он выписывал в блокнот цитаты: «Любовь — это чувство глубокой симпатии к человеку, животному или творческому продукту…», «Это интимное избирательное чувство есть индикатор счастья». Мыши и хомячки вкупе с другими обитателями гордка-теремка тоже были счастливы, они делали что хотели сами, а не то, что надо хозяину лаборатории, и «отрывались» по полной программе.

Оссий читал запоем: на работе, дома, в лифте, в столовой, украдкой на совещаниях и даже в кровати. Он читал и думал, переосмысливал материал и снова думал, и читал, перечитывал. Заключительная запись гласила: «Любовь есть внезапное чувство живых существ, сопровождающееся спонтанным гормональным взрывом в организме». Хозяин лаборатории и не подозревал, что за его спиной происходит. И это, до предела разросшееся «общество грызунов», станет не первой (после трактата о любви), но важной уликой в деле нарушения служебных обязанностей. Он и не подозревал, что Разбойный приказ не дремлет, особенно если анонимы приносят «летучие листки» с доносами на коллег или соседей.

Набравшись «теории любви», Оссий Макус, как истинный техно-биолог и экспериментатор, просто обязан был проверить свои выводы на практике. Одевшись помоднее, он отправился в таверну «Фортуна» на центральную палубу…

***

Вокалисты и музыканты, артисты, клоуны и циркачи завсегда находили работу на звездолете. Развлечения в последние пять поколений стали хорошей отдушиной для членов экипажа, не занятых на смене или переобучении. Как, впрочем, и простой люд — обслуживающий персонал, инженеры и робототехники, рабочие и фермеры, стражи порядка, и также новая раса: киборги, роботы и андроиды — не чурались разномастных клубов, где все вместе «выпускали пар». Верховная власть тому не препятствовала: низы не бунтуют, не идут на баррикады, и на том спасибо!

Центральная палуба выглядела шикарно. Классический мегаполис будто бы сошел с архивных слайдов Москвы, Санкт-Петербурга, Нью-Йорка, Пекина и Токио. Смесь архитектуры западной и восточной из двадцать первого века, когда «Дилижанс» стартовал с орбиты Земли, восхищала, привлекала и радовала любого человека, отважившегося прогуляться по имитации земного города. Высоту этого уровня трудно было оценить, потому что на потолке сверкала голограмма звездного неба с зодиакальными созвездиями, сияющими над Землей.

Оссий Макус намеренно прошел мимо кафе-бара для элиты и «золотой молодежи», не столько, потому что ему внушали страх непроверенные слухи о причудах тамошних посетителей, сколько из-за баснословной дороговизны блюд. Но он отважился заглянуть в таверну «Фортуна». Вечерняя программа лишь только начиналась, и народ без толкотни занимал свободные столики. Оркестранты разминались: дудели, гудели, били в барабаны и литавры, играли гаммы. Общий шум и какофония никого не смущали, но Оссий поначалу немножко оробел. Он уселся за стойкой бара и мучительно долго разглядывал меню. Стройный до худобы бармен с дежурной улыбкой на лице (не то андроид, не то новая модель робота, но, возможно, и человек — определить на первый взгляд Оссий не смог) чрезвычайно приятным голосом посоветовал легкий напиток для новичков:
— Добрый вечер! Мне кажется, я вижу вас впервые в нашей таверне, не так ли? Рекомендую вам попробовать «Старт» — расслабляет, снимает напряжение и вообще почувствуете себя как дома.
— О, благодарю вас… — он прочитал надпись на бейджике, — Дрюон, а давайте!
— Не пожалеете.

Оранжевый цилиндрик с длинной трубочкой и краником-соской уместился в нагрудном кармане и Оссий, крутанувшись на табурете, посмотрел на эстраду. Первые звуки старой мелодии «Призрак оперы» полились в зал. Бармен не соврал, вскоре Оссий действительно ощутил расслабление, легкость в теле и эмоциональный подъем. Вторым он заказал коктейль бодрости «Нирвана» с доброй порцией танина, окситоцина и энергетика. Между тем публика прибывала и рассаживалась, где придется. Оссий Макус разглядывал девушек и прислушивался к себе, ожидая обещанного философским трактатом «спонтанного гормонального взрыва». Несмотря на то, что сидящий в нем техно-биолог, точно следуя рекомендациям неведомого философа уже неделю, не принимал капсул «анти-секс», ничего особенного не происходило: температура, пульс и давление оставались в норме. «Определенно старинные трактаты врут, — скептически подумал Оссий. — А может быть тому виной не медицинские средства, а космос? Невесомость, космическая радиация, электромагнитные поля или же скрытые вирусы из космической пыли и комет, незримо проникающие на корабль? Лично я ничего не чувствую. Девушки, как девушки: симпатичные, хорошо сложенные. У одной мышцы развиты больше поперечные, у другой — продольные. Одна выглядит простушкой, другая веселушкой, третья хитрюшкой». Оссий Макус всех дам пытался рассортировать по профессиям. Должен же быть от девушек какой-нибудь толк обществу?!

***

Эниа Эглет, дочь главного думского советника при Верховном правителе, волоокая красавица-индуска и фотомодель с роскошными формами, которую (за глаза) называли зажравшейся и пресытившаяся особой, именно этим вечером решила «выйти в люди» чтобы развлечься. Время от времени по настоянию отца девушка снисходительно выслушивала предложения руки и сердца от именитых и богатых министров, чиновников и прочих придворных, но всем решительно отказывала. Семейная жизнь ей казалась чрезвычайно скучной, абсолютно бессмысленной и невероятно глупой. Она возлежала на широкой кровати в пятикомнатной каюте и ухоженными пальчиками с дорогим маникюром, по одной брала виноградины из трёхъярусной вазы. Ее спину приятно щекотал пушистый ковер, сотканный роботом-станком из ворсистой нити мохнатых пауков, кои водились в биологической секции на третьей палубе. Это волокно роботы-промышленники исправно поставляли на фабрику папаши. Эниа закидывала в рот ягодки, плотно сжимала челюсти, высасывая сок, и смотрела фильм по головизору — фильм о любви, запрещенный к прокату на корабле.

Эниа долго крутилась у зеркала, пытаясь изменить внешность той фотомодели, что не сходила с экранов головизоров и плакатов с рекламой продукции, висящих на каждой палубе Внутреннего Кольца. Девушка решила, что облегающий комбинезон, жилетка с множеством карманов и отсутствие косметики сделают ее абсолютно неузнаваемой. Она распустила волнистые рыжие волосы по плечам и сняла все украшения: кольца, кулон, серьги, небрежно бросив их в шкатулку. Помедлила и туда же отправила браслет с маячком (чтобы дотошный папаша не отследил). Выключила головизор и отправилась «на улицу».
— Вперед, Эниа, к приключениям, — прошептала она, звонко топнув каблуком высоких ботинок…

***

В таверне «Фортуна» народу набилось, словно мидий в банке. Они, эти двое, долго искали друг друга и, наконец-то, нашли. Едва незнакомая девушка с рыжими волосами вошла в таверну и подошла к стойке, Оссий Макус ощутил нечто невообразимое, доселе неизведанное чувство. Пульс, частота сердечных сокращений и давление мигом подскочили до состояния финишной дистанции на велотреке. «Это и есть спонтанный гормональный взрыв»? — думал техно-биолог, тщетно пытаясь оставаться в рамках стороннего наблюдателя. Девушка стрельнула в него карими глазами, и Оссий Макус уже не владел собственным языком. Этот вертлявый «пустозвон» неожиданно понес всякую словесную чепуху помимо воли хозяина.

— Я хочу приключений, мой незнакомый друг, — проворковала Эниа, глядя в глаза Оссию, и наклонилась ближе, куснув его за мочку уха.
— Как насчет самой нижней палубы или трюма во Внешнем Кольце? — предложил Оссий.
— О, отличная идея, я там не бывала, — томно ответила Эниа, сложив губы трубочкой для поцелуя.
— Идем, что ли? — Оссий схватил Энию за руку, сам удивившись этакой прыти и наглости.

***

Они спустились в трюм в грузовом лифте, долго блуждали между контейнерами, какими-то служебными клетушками, пока не нашли целую гору гимнастических пружинящих матов. Парочка бросилась в объятия друг другу с жадность и страстью, которой позавидовало бы даже «общество грызунов» из биологической лаборатории Оссия. Тут-то их и застукала коллега Оссия, неугомонная Лорка Унна, незаметно прицепившая к воротнику Оссия электронный жучок. Она сфотографировала любовников спящими, а потом насладилась явным смущением коллеги, когда разбудила их. На Энию она не обратила внимания, потому как не признала в девице известную фотомодель. А вот Оссий теперь целиком и полностью был в ее руках, и она, Лорка Унна, сделает из него половую тряпку.
— Попались, голубчики! — крикнула Лорка, хихикая от восторга. — Ужо Разбойному приказу добавится работенки! Вы оба нарушили закон о запрете плотской любви и достойны не только порицания, но и изгнания из порядочного общества, из Внутреннего Кольца.
— Да, как ты, простолюдинка, смеешь, — взвизгнула Эниа Эглет. — Ты знаешь, кто я?
— Знаю, ты преступница и заслуживаешь кары.

Под насмешливыми взглядами Лорки, Оссий и Эниа оделись. Оссий выхватил камеру из рук Лорки и отшвырнул ее с дороги. Обернулся к подруге:
— Бежим!

Очутившись во Внутреннем Кольце, Эина взяла инициативу в свои руки:
— Я дам тебе защиту, милый! Вот мои апартаменты, заходи! Сию минуту.
— Может, я уйду тихо и незаметно? — спросил Оссий! — История с Лоркой Унной плохо пахнет. Один я справлюсь как-нибудь. Уговорю ее молчать.

Эниа порылась в рундуке:
— Держи! Я дарю тебе арбалет и стрелы к нему, — она протянула ему новое сверкающее никелем оружие. — Твоя коллега шантажистка, или совьет из тебя веревки или напишет донос в Разбойный приказ. Не сдавайся! Обещай!
— Не сдамся запросто так, обещаю, звезда моя!
— Ну, иди!
— Куда же?
— В ту таверну «Фортуна», мне кажется. Там не будут тебя искать.
— А если…
— Никаких «если», не бойся! Мой отец главный советник Верховного правителя, я попрошу помощи.
— О, мать, святая Коннектия! Ты Эниа Эглет, та самая?
— Это что-то меняет?
— Завтра же ты изменишь свое мнение.
Оссий опустил плечи и, прижав арбалет к груди, повернулся к выходу.
— Стрелы! Милый, не забудь стрелы. Если вдруг окажешься на периферии, то тебе придется сражаться с мутантами. Они выползают из Аквариума, проникают во Внешнее Кольцо и охотятся на вахтенных матросов-астронавтов. Твоя задача — до пересмотра дела защищать их. Когда-нибудь они отплатят тебе тем же.
— Энн, ты неожиданно возвела меня в ранг старинного героя Робин Гуда!
— Я капризная, избалованная особа, некоторые считают меня зажравшейся, но… Я романтик в душе. За твою искренность и нечаянную любовь, подаренную мне, я готова сделать все, что в моих силах. Верь мне, и я в долгу не останусь и твою драму превращу в добрую и счастливую сказку.
— Ну, лишь бы не в трагикомедию или фарс, — пробормотал Оссий.
— Я пущу слух о Драматурге. Со временем это превратится в легенду или сагу о добром защитнике сирых и убогих. И ты вернешься домой на коне!
— До скорого, любимая!
— Быть добру. Иди, фортуна ждет тебя!

Через полчаса техно-биолог Оссий Макус, по прозвищу Драматург, зашел в родную лабораторию, где не было ни Лорки Унны и никого кроме счастливых грызунов. Никто не искал, не преследовал его. К вечеру он успокоился. Обойдется? Отработав полный рабочий день, он зашел в бар, перехватить пару кружек пива из хмельных водорослей и далее драма развернулась во всей красе…

А утром он уже читал письмо от Оссия вчерашнего, адресованное Оссию сегодняшнему, и пересчитывал стрелы для арбалета.
— Всего семь, а должно быть десять. Три выстрела кто-то уже сделал. Но кто? Сегодня точно не я, потому как только проснулся. Вчера? Не помню. Да и в кого можно стрелять на звездолете, если все свои? Или не все свои, и есть чужие?..

Космический корабль «Дилижанс», как и положено проворному экипажу, на крейсерской скорости безмолвно пронзал фиолетово-чернильное облако сильно разреженной Странной материи. Пыль, по-видимому, оставшаяся в этом секторе Галактики от древнего взрыва сверхгиганта, окружала вереницу каменистых астероидов, несущихся по собственным траекториям неизвестно куда. В тусклом свете красного карлика, едва виднеющегося на горизонте, забортная панорама напоминала испарения болотных газов, нарисованных на картине, висевшей в Главной кают-компании не первую сотню земных лет. Вахтенный с трудом разлепил глаза, широко зевнул и крутанул штурвал, обходя шипастый астероид.

Близились вечерние часы, время разгула серо-зеленых.
— Скоро закончится смена вахтенных матросов-астронавтов, — произнес Драматург Оссий, поглаживая арбалет. — Пора и мне на службу, однако.

Я насчитала целых три рассказа - про цыпу с напарником(ничем не кончилось), про беспамятного Оссия( не сильно-то понятно, что у него с памятью, или за что на него нацепили браслет, который отнимает эту память) и фейерично-сериальная любовная связь с пресыщенной дивой. Рассказы мало связанные между собой, различные по стилистике и трудно поддающиеся осмыслению. Средний мне был наиболее интересен, может быть уместно было бы остановиться на чём-то одном и хорошенько подумать? Но не срослось, увы."изнеженным молодым юницам"(?)

Слишком изобилует уменьшительно ласкательными определениями внешности героя мужского пола. Кудряшки , а лучше бы кудри, восхитительно длинные пальцы и и.д. Сочинялся сей рассказ девушка )) но в этом нет ничего плохого, просто автор еще не научился давать портрет героя в рассказе. От того, я полагаю и фокал скачет (особенно вначале). В середине я уснула. Очень затянуто. Сократить вдвое текст.

В начале Цыпа собирается рассказать напарнику о своей встрече с Драматургом и... сюжетная линия обрывается. Меняется фокал и дальше мы узнаем уже о вполне реальном драматурге. Остается вопрос - арбалет ему подарила любовница в самом начале его бегства. Очевидно, его потом разок поймали и одели браслет. Почему не отобрали арбалет???
Почему вообще на корабле запрет на любовь? Зачем тогда сохранять иллюзии семьи? Одни вопросы.

Допинал-таки я этот рассказ, разбив всё лицо в кровь об клавиатуру.
Скопировал текст и выложил ярлык с рассказом на рабочий стол: теперь, когда меня будет мучить бессонница, я знаю, чем спастись.

Невероятная нудятина, без чётко прописанного сюжета и идеи, да ещё и написанная странным, нечеловеческим языком.
Судите сами:


С этого момента началась настоящая фантастика: бегущий по лезвию бритвы экран компьютера… Автор, куда бежит компьютерный экран?
Увы! Он счастия не ищет
И не от счастия бежит!


Ну, положим, экзальтированную старуху я могу себе представить:



А изнеженная юница, это кто? В смысле юноша женского пола?
Вообще, конечно, это слово обозначает девушку, но, заимствованное из церковно-славянского языка, оно давно уже признано устаревшим.
Зачем Вы реанимировали эту девушку, уважаемый автор? У Вас же уже есть одна экзальтированная старуха? Какой в этом был сакральный смысл?


Автор, видимо, новенький: здесь всё помечено Аптекарским индексом!


Отлично построено предложение! Хорошо, что червячок копошился в памяти Драматурга, а не где-нибудь ещё.


Блеск! ) Быть может он, всё-таки, увидел мужчину с крепко сложенной фигурой, а не наоборот? Или, в крайнем случае, увидел силуэт крепко сложенного мужчины.
Хотя, если это был Zubr с блестящими заклёпками, то тогда возможно всё.

В общем, для улучшения этого текста требуется хирургическое вмешательство при помощи таких изящных инструментов, как молоток и зубило.
Вызывайте Данилу-мастера или вооружайтесь сами.

Успехов в творчестве!

Дисциплина, уважаемый автор) что ж у вас все как-то от рук отбились?) оставили бы историю одного Оссия - нормально, вполне читаемо было бы.

Первый абзац разорвал в клочья остатки моих представлений о механике и астрономии

Не хватает только тройки лихих коней и ямщика, прямо перечень видов наземного и водного транспорта.


Какой-такой горизонт в космосе?! Уважаемый коллега, оторвитесь вы мыслею уже от земной тверди! Еще есть такая штука, называется инерция, если корабль лавирует между астероидами (на крейсерской скорости!) благодаря резкому повороту штурвала вахтенного офицера, то мой мозг просто отказывается представлять эту таратайку вместилищем кучи народа. Хотя я не исключаю, что вся эта магическая механика задач многих тел придумана для привлечения читателя. Но не настолько в лоб же!
Летим дальше
Ньютона и Кеплера нам маловато будет, а давайте подключим еще и тяготы вахтенных матросов-астронавтов от электромагнитного взаимодействия! Однова живем!

Пятая сила, упаси Аптекарь! Зачем им там вообще компьютеры?

Вторая сюжетная линия, полет нормальный.
Драматург у нас из Столицы. Что подразумевает и какие-то провинции на корабле поколений. Стп, если в самом деле такие размеры, то кто такие Честер и Цыпус? Личные имена бегемота и левиафана?!

Зачем тогда было все это самому себе писать? Куда драматичнее были бы реальные воспоминания, пришедшие к обеду.
Первая сюжетная линия. Цыпус и Драматург. Цыпус падает, Драматург исчезает, сзади Цыпуса (а Драматург, как я понимаю, был спереди) в туннели удаляется туша с гребнем и стрелой в спине, ой, нет, спина со стрелой в туше! Что это было?

Вторая сюжетная линия – Драматург предается воспоминаниям. Понаблюдав за хомячками, как истинный техно-биолог, решает перейти от теории любви к практической части. Пикантная сцена перерастает в шантаж, побег и служение вахтенным матросам. Собственно, в этом я вижу причину появления в рассказе стрелы в туше за спиной ошалевшего от появления Драматурга Цыпуса.
Ну вот, а рассчитывалось как минимум, на роль Купидона.
За фигом было в конце рассказа повторять ту варварски великолепную смесь небесной механики и видов транспорта? Чтоб окончательно вырубить читателя мыслью: Что это было?!

Хотя авторский язык достаточно живой, эпитеты так и сверкают. Читается легко. Представляется трудно.

Странный сюжет.

Рассуждая логически, дальше Цыпус должен был рассказать странную историю, свидетелем которой он стал.
Но автор нам рассказывает историю Драматурга Оссия, Цыпус не имеет к ней никакого отношения. По сути, первая часть никак не связана с остальным текстом.
Очень многословно и, я извиняюсь, утомительно. Текст надо разгружать от лишних сцен, облегчать. Тяжело читается.
Что понравилось - устройство общества, социальное разделение, появление элиты. Что-то такое представляю я сама, когда размышляю о корабле поколений. Мне кажется, люди обязательно перенесут земные реалии в космос.
Полагаю, это стёб?

Возможно, как начало чего-то недописанного... Все равно нет. И если до диалогов ещё можно было читать, то диалог Оссия с дивой... Я не поняла, стёб это, причем гротескный, или нет. Сам мир корабля прописан слабо, почему запрет на секс, зачем им там вообще фотомодели... Не знаю, все линии остались подвисшими, и остаётся только верить, что расширение текста и углубление открыло бы больше.

Ноу коментс

- т.е. он там парой абзацев выше схватил штурвал до боли в суставах, потому как в астероиды попали, а через мгновение - тьфу и бросил? Логика где?

- это наводит меня на определённые мысли, заставляя бечь к зеркалу...

- не, ну нельзя же так откровенно...

- нет! Это не может быть Аптекарево-нектаровый рассказ. Нафига стрелам пуленепробиваемая защита?! Или это стёб такой...

- *вкрадчиво - А почему?

Если я правильно поняла замысел автора, то Драматург Оссий = Цыпус. А если нет - мой моск взорвался. и - да, я бы почитала всё это в более развёрнутом варианте. С удовольствием почитала.
Удачи на конкурсе.

А я так поняла, что Цыпус - это тот, кого Драматург защищал от мутантов с тушами на спинах, потому что Эниа просила.
Там же вот:


Только по времени так несогласовано, что без бутылки не разберешься, что курил Автор

Вот я и не разобралась...

Вот и я не разобрался. Никто не разобрался, видимо.
И разбираться очень сложно. Текст перегружен лишними, ненужными сценами, предложения - лишними, ненужными словами. Множество терминов, в которых автор вообще не разбирается. Услышал где-то краем уха про странную материю - а давай и её упомянем. Но от этого рассказ не становится научным. А конкурс-то НФ!
Корабль поколений есть. И даже герой есть. Но зачем написан весь этот текст - непонятно.

А, так вот откуда тот штурвал с виражами... Забавно, я тоже как-то писал себе завтрашнему пояснительные записки, но мне завтрашнему это не очень помогло. Вообще, написано хорошо, в плане языка, но эта затея с многоуровневым рассказом в рассказе в рассказе и закольцовкой к финалу - она, возможно, новаторская, но меня лично не впечатлила. Я бы этой идейной россыпи предпочел краткость. Тот же Цыпсус нужен был только, чтобы сказать о существовании Драматурга, а мы о нём и его играми со штурвалом читали довольно долго. Кстати, почему-то, вопреки обещаниям юницы-мажорки, Оссия побаиваются, мягко говоря, а совсем не чтут, как защитника простого люда от коварных мутантов. И, как многие на конкурсе любят повторять - поколений нет, драмы нет. Хотя, с другой стороны... ни одна женщина не погибла.

Интересный рассказ. Сюжет очевиден и понятен.
Приключения есть, интрига тоже.
Про деятельность Драматурга Оссия в роли Робина Гуда маловато будет, но в принципе понятно.
Добрый рассказ, хотя и не без антигероев.

Старый шкипер Вицлипуцли, ты случайно не заснул? Берегись, к тебе несутся стаи жареных акул! ©


Вот за что ценю Карпу? За позитив!

Ну на носу праздники и Рождественские каникулы,

А похулиганить?


Ясен пень, что о горизонте земном (где хрустальный купол небес смыкается с земной твердью) речи и быть не может. Тогда о каком же? В космосе бывают горизонты:
-- космологический горизонт (граница наблюдаемой Вселенной, где объекты имеют бесконечное красное смещение),
-- горизонт событий (для Вселенной с ускоряющимся расширением),
-- горизонт частиц (фотонный). Горизонт частиц отделяет наблюдаемые в настоящий момент объекты от ненаблюдаемых.
Какой здесь по смыслу подходит в рассказе? - Никакой. Есть картина: вдали за лобовым иллюминатором виднеется звезда класса Красный Карлик. Нижний край диска звезды скрывается в плотном пылевом облаке, плоско растянутом на многие парсеки. Видимая прямая линия, где облако, закрывает нижнюю часть диска звезды - есть то, что можно назвать кажущимся, ложным или условным горизонтом.
Каюсь, здесь надо было этот момент прописать или добавить определение для кажущегося горизонта.


Вблизи магнетара - нейтронной звезды с сильнейшими полями магнитными и гравитационными - возникают магнитные неустойчивости - магнитные шторма. Опять же в неисследованных областях Вселенной почему бы не быть не открытым скоплениям странной, экзотической или темной материи? Ну а Пятая Сила - это гипотетическая сила (плюс к известным четырем: ядерной, слабой, электромагнитной и гравитационной). На многих экспериментальный установках время от времени ее ищут... ищут... но пока не нашли,



Спасибо вам за понимание сюжета.
Вы и есть тот неповторимый читатель, о ком у меня сложилось впечатление, как о хорошо играющем в шахматы. Будем считать, что рассказ написан для вас,

Не узнала совершенно!

Я вас тоже и приписала ваш рассказ Аптекарю,

Ну не без этого. Я тут человек новый, и, похоже, отнесу себя к тем, кого называют заклепочниками



Спасибо Вам, рассказ живой и прикольный. Не все ж драматизировать-то!
Но накурено было изрядно. Причем, всеми.