***
АВТОР: Юнис Виноградова (Кримзон)
Лицо в твоём зеркале
Двое друзей уже давно сидели за столиком кафе – на нем стояли остывшие уже стаканчики, лежали смятые промасленные салфетки. Хотя был вечер, в столовой научного института, как всегда, царило оживление – молодые ученые, которых каждую осень направляли сюда на практику, спешили утолить не только жажду познания.
Один из товарищей, светловолосый, худой, скучающе глядел по сторонам, рассматривая вновь прибывших, которые спешили занять очередь у стойки буфета. Второй же, темноволосый, казавшийся чуть старше друга, чертил что-то в блокноте.
Но вот внимание первого привлекла девушка в сиреневом платье, которая, легко помавая бедрами, прошествовала к буфету на высоких каблуках.
– Ты посмотри, как идет, спокойно, плавно, вот это да! – тронул он товарища за рукав.
– Да…вот это я понимаю! – с легкой улыбкой отозвался его друг, провожая тонкую фигуру взглядом, – долихоцефальное строение черепа, однако как интересно совмещено с нордическими чертами лица...светлые волосы, как и положено, чуть вьются. Надбровные дуги хорошо развиты... Вот так экземпляр!..
– Мне, конечно, твоих антропологических изысков не понять, я просто скажу –хороша: ножки точеные, талия…эх, – мечтательно улыбнулся второй.
– Черт, с моего места плохо видно.
– Да нет, по-моему, замечательно, – возразил второй, наблюдая за тем, как девушка, стоя к ним спиной, чуть нагибается вперед, чтобы передать через стойку деньги за выбранное пирожное и чай.
– Твой-то объект исследования на виду. А я уши не успел рассмотреть. Будто заостряются кверху, там, где дарвинов бугорок.
– Так что же получается – мы на эльфийку запали? – иронично осведомился его друг, потыкав пластмассовой ложечкой в пакетик на дне своей чашки.
– Ты – определенно. – С утрированным снисхождением глянул на товарища темноволосый.
– Ну а ты кроме своих головных и скелетных показателей уже ничего не замечаешь! – попытался парировать первый, – вот когда ты, например, в последний раз… – Но друг и сейчас слушал рассеяно. Он отодвинул свой блокнот и поднялся:
– Подожди, я сейчас. – Он медленно подошел к буфету, заняв очередь за незнакомкой. Некоторое время он смотрел на нее – девушка была ниже его почти на голову, ее волосы были приятного оттенка червонного золота. Он чуть наклонился к ней, посмотрел на частично закрытое прядью волос маленькое ухо и произнес:
– Я очень редко знакомлюсь с девушками, но уверяю – намерения у меня серьезные, – она обернулась назад, чуть вскинув светлые брови – а под таким предлогом, уверен, к вам еще никто не приставал, – девушка улыбнулась, в глазах ее было удивление и некоторая снисходительность, свойственная лишь красивым людям, уверенным в своей красоте.
– Каков же предлог? – поинтересовалась она спокойным, мягким голосом.
– Понимаете, – продолжил он, покосясь на блюдо разноцветных пончиков, – Мне нужен ваш волос. Это для ДНК-исследования, которое я провожу.
– Действительно – необычный повод. И не праздный.
– Рад, что вы заметили. Вообще-то я мог бы снять его с вашего плеча, но не хотел быть наглым.
– Правильно, не нужно. Но расскажите, в чем же состоит исследование?
– Понимаете, это очень узкая, специальная тема…скоро я должен буду выступать с докладом на эту тему, можете прийти.
– Спасибо – снова легко улыбнулась она, – так вам еще нужен мой…эм…образец?
– Вы меня очень обяжете.
– Пустяки, – она запустила руку в свои легкие кудри, и, не поморщившись, извлекла один тонкий золотистый волосок. – Вот мы, наверное, странно смотримся со стороны!
Улыбка у нее была очень искренней, а глаза казались очень юными, со странными веселыми огоньками, точно пляшущими на дне взгляда. «А действительно, – подумал он, – когда я последний раз разговаривал с кем-либо не с работы? Говорил не об этнографии или антропологии?».
– Благодарю, – сказал он, пряча добытый образец в футляр.
Она только кивнула.
– Извините, что занял ваше время – у вас чай, наверно, остыл.
– Ничего страшного. И можно на «ты», – негромко сказала она, медленно помешивая ложечкой в чашке. На мизинце у нее был длинный, острый ноготок, в отличие от остальных, коротких и покрашенных красным лаком.
***
Когда он, попрощавшись с зашедшим его навестить другом, уже собирался уходить, проверив все приборы, выключив сушильный шкаф, спрятав микроскопы и выключив свет, то услышал, как на жестяной подоконник за окном упали первые крупные капли дождя. Большой, гулкий коридор института был темен и пуст, и его шаги эхом отдавались в высоких арках, когда он шел к выходу. Молодой ученый слышал словно утробный гул, шум ветра, хлеставшего обезумевшей водой в стены – дождь, похоже, стал настоящим ливнем.
Подходя к выходу, он заметил, что возле массивной двери на одном из стульев примостилась темная фигурка. Подойдя ближе, он узнал свою светловолосую «нордийку», вскинувшую на него глаза. «А ведь я даже имени ее не спросил…Уже воспринимаю людей, как крыс в лабораторной клетке – к чему им имена?..».
– Что вы…ты тут делаешь?
– Да вот – засиделась в библиотеке, выхожу – а тут такое… – дождь сильно, звонко бил в мраморные плиты за дверью, тяжело и гулко шумели раскачивающиеся от ветра деревья.
– Так ты тоже антрополог?
– Нет, я лингвист. Но у нас есть спецкурс по этнологии, – мягким, негромким голосом объяснила она.
– Я на машине – давай подвезу тебя, давно так не лило – как из ведра.
– Правда? Было бы замечательно.
***
Он смутно помнил, как открыл перед ней дверцу, и она заняла место рядом с ним, на переднем сидении. Как он спросил, куда она едет, и оказалось, что они живут совсем рядом. Дворники то и дело смахивали струи воды, все лившиеся, падающие, застилающие взгляд…они говорили о чем-то пустяковом, обсудили учебу, его работу, кажется, современное кино… Он чувствовал, сам себе удивляясь, какое-то напряжение, нет вернее какой-то ток, исходивший от нее и передававшийся ему, но тут же мысленно поругал сам себя за этот штамп. «Я и вправду все время один…а живем-то мы сейчас, в данную секунду, так почему бы…». Когда он подъехал к темневшему слева ее дому, он, ни на что особо не надеясь, предложил заехать к нему – это же совсем рядом – и выпить кофе. «Выпить кофе вдвоем, ночью – говорил его старый друг, – они знают, что это всегда нечто большее, чем зерна, молоко и сахар, поверь». Но она согласилась, снова, и также легко, как отдать ему свой волос, эту мелкую частичку, которая однако несет в себе всю нашу жизнь.
Он не помнил, приходилось ли ему так накидываться на кого-то, едва успев закрыть дверь, как это любят показывать в кино. Все еще пребывая в каком-то странном оцепенении, он легко освободил ее от платья, словно подгоняемый длящейся бурей, стащил с себя рубашку – они, подумалось ему, словно ужасно торопились нырнуть. И нырнули, погрузившись в светлевшие в полумраке воды его белой постели.
***
…Комната снова обрела привычные очертания, перестав покачиваться. Он лежал, полностью расслабленный, с приятной ватой в голове вместо мыслей. Он ощущал ее тело рядом – горячее и гладкое.
– Может, это странный вопрос в данную минуту, – начала она, – но…что это всё-таки за исследование? Над чем ты работаешь?
Он помолчал, затем заговорил медленно, слушая собственный голос:
– Ну что ж…расскажу тебе поэтическую часть, без формул. Думаю, она должна тебе понравиться. Понимаешь, я хочу доказать, что мы, homo sapiens, как единый вид на самом деле не существуем. Это всего лишь удобная фикция, которую мы охотно приняли как данность. Мы читаем фэнтези, смотря вокруг и не видя, просто не желая замечать, что и рядом с нами, каждый день, в метро, за институтской партой, в магазине существуют эльфы, гномы, тролли и гоблины, тысячи лет тоже незаметно выживавшие рядом с нами в этой гонке вооружений – жизни, скрещиваясь с людьми, видоизменяясь, усредняясь. Их черты то скрываются, тонут в самом сильном, основном потоке человеческих генов, чтобы вдруг внезапно выстрелить, развернуться с новой небывалой силой, подмигнуть мефистофельским хитрым глазом, поразить своей тонкокостой красотой, удивить и позабавить приземистостью и широкой костью, а то и вызвать неприятие или отвращение своими длинными тощими руками, звериным взглядом исподлобья, ненормально длинными и острыми зубами. Подземные рудокопы, легконогие лесные лучники, хитрые, юркие и ловкие коротышки, высокие долговязые или же низкие и толстые существа с косящим глазом и кустистыми бровями – все они не просто окружают нас, они текут по нашим жилам, избрав лучший способ бессмертия. Вместе с молчаливой и неизведанной кровью наших предков переходят в нас их смутно знакомые черты, скрываясь и снова выныривая в поколениях на поверхность наших лиц и тел, словно в каком-то красивом древнем танце – понимаешь, мы даже догадываться не можем, чье именно лицо смотрит на нас, когда мы заглядываем в зеркало! Магия вокруг нас, надо только позволить себе увидеть её.
– Думаю, ты прав, – сказала она. И в эту же секунду острый, будто стальной коготь вонзился юноше под ребро. Он попытался крикнуть, вздохнуть, но вместо кислорода и звука была только вспышка тупой, всеохватывающей боли. Бесполезно хватая воздух ртом, расширенными глазами он успел поймать её взгляд – он был юным, улыбающимся, и на дне его плясали странные огоньки.
– Всё так, – тихо сказала она. – Ты прав – только наших видов гораздо больше. И мы правда о многом лишь догадываемся.
Не спеша надев платье через голову и став на каблучки, она, облизав мизинец, измазанный как бы жирно-красным вареньем, девушка посмотрела на себя в зеркало, взбила локоны и закрыла за собой дверь.