Автор: Касторка



По ту сторону


Пятеро. Их пятеро, а он с Маринкой. В висках застучало, где-то внутри зрела злость, но Ромка понимал, что ввязываться в драку нельзя, это верный проигрыш, и риск втянуть Марину. Он видел ужас в ее больших серых глазах, чувствовал, как задрожали ее руки.
Рома, стиснув зубы, протянул ухмыляющемуся парню свой мобильник и часы, выгреб из кармана скромные денежные средства. Маринка прижалась к нему плотней, стараясь спрятаться за тощую Ромкину спину.
– Вот и правильно, ботан должен знать своё место. А теперь давай девчонку. Для тебя она слишком хороша, а мне в самый раз.
С мерзкой похотливой ухмылкой и под ржание остальных, хулиган протянул руку к девушке.
– Рома… – ее коготки впились ему в руку.
«Сволочи! Убью гада!» – адреналин уже разрывал мозг, а руки-ноги сами ввязались в драку. Ромка слышал, как взвизгнула Марина, как зарычал и мерзко выматерился кто-то из нападавших, но он уже не мог остановиться. Он не чувствовал боли от чужих кулаков, он не ощущал ссадин на своих. Лишь звериная ярость, борьбы за выживание, битва за неё.
– Нет! – отчаянный крик Маринки, и тут же все внутренности обожгло так, что пришлось согнуться. Ноги подкосились, воздух застрял где-то на полпути, хрип заклокотал в пересохшем горле…

Очнулся он просто и мгновенно, словно кто-то щёлкнул включателем. Маленькая, ярко освещённая комната, без окон, но с дверью, над которой лениво горела табличка «Выход». Первая пришедшая мысль: «Выход откуда и куда?», вывела Романа из ступора. Он пощупал свой живот, потом с опаской опустил глаза: ни дырки, ни вываливающихся кишок там не оказалось. Часов и мобильника не было тоже. Повертев перед глазами руки и не найдя на них следов от недавней драки, Ромка пожал плечами и шагнул к двери. Только тут он заметил прикрепленный скотчем изрядно потрёпанный лист бумаги. «Прежде чем выйти ознакомьтесь с инструкцией»,– гласил заголовок. Ромка скривился, так как слово «инструкция» всегда вызывало в нём стойкое отвращение. Но текст занимал всего ничего, и он решил почитать.
«Вы умерли. После выхода у вас есть три дня на восстановление сил. Это можно сделать в секторах М-233-1, И-556-4, а так же в любом ином, удобном вам месте. После отдыха мы ждем вас в секторе С-385-4. Надеемся на ваше понимание и сознательность. А так же просим соблюдать тишину и спокойствие».
– Мда, – покачал он головой, – более глупой инструкции я ещё не встречал. Радует что меня «ждут», а не «вам следует явиться». Ладно, поживём – увидим, – и Рома толкнул дверь.
Ветер приятно закружил вокруг него, а солнце защекотало в носу. Но щекотка сама собой прекратилась, не доводя парня до чиха. Рома завертел головой, стараясь сориентироваться на местности. Только как ориентироваться, если никаких знакомых зданий вокруг не было. И города не было. Он оглянулся, но кроме двери ничего больше не увидел. То есть абсолютно, если не считать еще несколько похожих дверей, без ручек и каких-либо опознавательных знаков. Они были разные по размеру и состоянию, кое-какие покосились, а некоторые вообще имели не чёткие контуры.
Ромка обошёл свою дверь, но за ней ничего не было.
– Бред, какой-то, – пожал он плечами и потрогал её шершавую поверхность. – Бред…Надо выбираться отсюда.
Но куда? Вокруг только деревья, кустарник, да сеть утоптанных тропинок. Дальше поле, а за ним серая пустошь. И ни души вокруг. Впрочем, присмотревшись внимательней, Рома заметил несколько простеньких строений между деревьями и мелькнувшего там человека. Рванув напрямик по траве, он старался не выпускать его из виду.
– Женщина! Подождите минутку, – крикнул он ей в спину, – я заблудился, помогите мне. Только не бойтесь…
Она повернулась и удивлённо вскину брови:
– А чего мне бояться? Ты такой, как и я, – но видя непонимающий взгляд Ромы, закачала головой и улыбнулась. – Понятно, новенький. Смотри, – она показала на голубой свет, пробивающийся сквозь её одежду в районе сердца, а потом ткнула пальцем в точно такой же свет на его груди. – Теперь видишь?
Точно! Как он сразу не заметил! Рома загляну в ворот футболки. В меру волосатая грудь осталась такой, какой он привык её видеть, но сквозь кожу просачивалось голубое сияние. Не яркое, приглушённое, но вполне реальное. Он провёл ладонью по груди, но ничего не почувствовал, тепла не было.
– Что это?
Женщина устало улыбнулась и немного безразлично пожала плечами:
– Душа, наверное. А точнее это и есть ты, твоя сущность.
Ромка затравлено оглянулся и внутренне весь сжался. То, что он умер, начинало доходить до него, а это значит, что надо ждать неприятностей. Он не считал себя праведником, никогда не ходил в церковь, да и вообще не верил во всю эту чепуху. А вдруг рай и ад существуют? Тогда что? Куда его направят? Тут он вспомнил инструкцию на двери и указание явится в некий сектор. Но вот в какой – он в упор не помнил.
– Чёрт! – сжал он кулаки, – Надо было хоть записать.
– Если надо было, значит, ты и записал, – усмехнулась женщина. – Проверь.
Первой мыслью было, что тётка того. Куда он мог записать, если у него нет ни бумаги, ни ручки. Ромка разжал кулаки, намереваясь проверить карманы, но взгляд остановился на четких синих буквах и цифрах, красовавшихся на его ладони.
– Вот, я же говорила, – довольно кивнула она. – Это наш мир, и мысли здесь реальны. Захотел записать, значит так и сделал.
– Это рай?
Она сморщилась и отрицательно покачала головой.
– Ад?
Снова отрицательный кивок.
– Сам разберешься со временем. А я устала, мне нужен покой.
Женщина отвернулась от парня и зашагала прочь. Он опустился на траву и обхватил голову руками. В мыслях только вертелось бесполезное: «Я умер, я умер…», и ничего более толкового. Ему казалось, что слёзы льются из глаз, но он не ощущал влаги.
– А Маринка? – вдруг спохватился он. – Что эти уроды сделали с ней?
Внутри всё всколыхнулось, захотелось бежать, что-то делать, бить кому-то морду, или просто целовать и обнимать Маринку. Но что он мог сделать, здесь, в этом странном мире?
– Стоп. Надо успокоиться, собраться. Я – живой, хотя и мёртвый. И здесь живут такие же умершие люди…
В голову полезли тысячи сюжетов из книг, фильмов и передач о призраках, потустороннем мире и прочей ерунде. Рома начинал привыкать к мысли, что он призрак, привидение или даже зомби и это его мир. Для начала надо сделать разведку, узнать как можно больше о том, что тут и как. Наверняка есть возможность вернуться назад, пусть и в виде призрака. Рома каждой клеточкой чувствовал, что обязательно должен узнать, что случилось с Мариной, попросить прощения, и главное отомстить за неё, за них.

***
Ромка быстро освоился в новом для него мире. Всё оказалось просто и банально. То, что он так и находится на Земле, Рома выяснил в первый же день. Звёзды, Луна, Солнце, деревья, река, всё это не изменилось. Только из живности одни мелкие насекомые остались, ни птиц, ни кошек-собак он не видел. Довольно быстро парень сориентировался на местности и понял, что дверь, через которую он вошёл, находится там, где было городское кладбищу, и вскоре он научился видеть очертания могил под дверьми. А та серая пустошь ни что иное, как город. В этом мире остались неизменным только то, что создано природой, людские постройки исчезли бесследно, как и сами люди. Лишь могильные плиты призрачно соединяли оба мира. Но сколько Ромка не старался, так и не смог проникнуть назад к живым. Он дергал, пинал, раскачивал и колотил в двери, пытался пробраться под могильные плиты, открыть склепы, медитировать, вызывать духов, но этот мир крепко держал его, не отпуская назад.
С каждым днем свет на его груди становился ярче. Он заметил, что в некоторых секторах ему становиться легко и приятно, чувствовал прилив сил, а в некоторых было тяжело находиться. Он несколько раз подходил к сектору, куда его приглашали в инструкции, смотрел на простой одноэтажный дом, без окон и с одной единственной дверью. Регулярно кто-то входил вовнутрь, но вот обратно, ни разу никто не вышел. Рома не торопился туда идти, тем более что его никто и не заставлял. Пока.

Целый день он бродил по серой пустоши, пытаясь вспомнить то, что поможет сориентировать серые проплешины с редкими городскими насаждениями. Наконец, по старой треснувшей три года назад иве, он нашёл свой двор, а оттуда уже без труда добежал по проторенной миллион раз дороге к Маринкиному дому. Это была маленькая победа, которая кроме грусти и отчаяния не принесла ему больше ничего.
Местное общество, если можно было его так назвать, было малочисленно и неразговорчиво. Люди по большей части уходили в себя или просто отлеживались на травке или отсиживались на деревьях, набираясь сил. В начале, Роме показалось это странным, но потом и сам понял, что особого желания с кем-либо говорить нет. Информацией никто не владел, его попытки хоть что-то выяснить ни к чему не привели. Люди, попавшие сюда, несли в себе печаль и собственные переживания. Всем хватало своего горя, и никто не желал выслушивать нытьё другого. Пару раз Рома видел и счастливых мертвецов. Это были люди, умершие после долгой продолжительной болезни. Смерть дала им облегчение. Они, как правило, не успев толком восстановиться, спешили обратно, спешили вновь насладиться жизнью в полной мере.
Кроме обычных людей с голубым светом в груди, здесь ещё были призраки. Как они действительно называются, Рома не знал, это он их так окрестил после того, как однажды вечером мимо него пролетело нечто белое, расплывчатое, без уже ставшего привычным голубого свечения в груди. Слежка за призраками ничего не дала. Они то появлялись, то внезапно исчезали и в основном жили в районе кладбища.
Эту ночь Рома провёл в кустах, свернувшись калачиком, словно ёжик. Холодно не было, да и вообще ему всё время здесь было никак. Ни голода, ни жажды, ни естественных при жизни физиологических потребностей. Даже спать он лёг по привычке и от скуки.

Утро встретило его новыми знаниями. Словно ночью в Ромку влили то, что ему необходимо знать. Прежде всего, дом в секторе С-385-4 не что иное, как переход в мир живых, а точнее перерождение души. Он понимал, что обретя новое тело, он потеряет всё, то, что помнил о своей предыдущей жизни. А к этому Рома пока был не готов. Он не хотел забывать себя, Маринку и всё то, что с ними случилось. Злость и желание мести крепко держали его в этом мире.
– Ничего, я упрямый, – как заклинание твердил он себе под нос. – Я найду способ встретиться с Мариной и найду этих гадов…
Краем глаза парень уловил движение и повернулся. Между деревьями мелькнул белый силуэт призрака.
– Стой! Подожди минутку, – кинулся он вдогонку субстанции.
Белая фигура остановилась, обретая очертания женщины. Он отчётливо видел её короткие волосы, заправленный за уши, острый нос и абсолютно пустые глаза. Одежда прорисовывалась схематично, а ног не было видно вообще. Действительно, зачем ноги призраку, если он летает?
– Мне нужна помощь, – Рома решил сразу приступить к делу. – Мне надо к людям, а вы должны знать, как туда попасть. Прошу вас, научите меня.
Глаза женщины-призрака так и остались пустыми, лишь дёрнулись уголки губ, и прозрачная рука поправила выпавшую прядь обратно за ухо.
– Неприкаянный значит. Понимаю, сама такая была. Но помочь ничем не смогу, только ты сам сможешь это сделать. Если захочешь, – добавила она и медленно поплыла от парня.
– Хочу! Очень хочу!
Но в ответ призрак лишь пожала плечами, даже не обернувшись.
– Сам… Легко сказать «сам»…

Всю следующую ночь Рома просидел на дереве. Он научился делать вместо ног гибкий хвост и, обмотавшись им вокруг ствола, уютно устраивался на ветке. Перед глазами так и стояла Маринка, с распущенными волосами и в лёгком летнем сарафане. Она очень любила эту вещь, а он любил снимать его, спуская по очереди бретельки, и любуясь появляющейся упругой грудью и бордовыми вишенками сосков. Потом сарафан соскальзывал вниз и они… Он любил её всю, от макушки, до кончиков пальцев на ногах, он сжимал её в объятьях и носил на руках. Его сердце было переполнено любовью и счастьем. Они подолгу болтали о том, как начнут жить вместе, и сколько детей у них будет. И тут эти подонки... Ромка сжал кулаки и сглотнул подкатившийся комок. Он смотрел на чёрное, затянутое облаками небо, глотая слёзы и придумывая всё новые варианты мести.
Лишь только солнечные лучи пробились из-за горизонта, Рома ощутил сильное желание покинуть этот мир, его просто тянуло в дом перерождения. Голубой свет на груди был ярок, и он чувствовал, что полон сил. Душа требовала тела, требовала пристанища, но голова всё ещё жила своей земной жизнью.
– Нет, ребята-демократы, я ещё не ваш, – Ромка сжал зубы, спрыгнул с дерева и полетел к городу.
Двор, поворот, здесь он ждал Марину, потом они пошли по улице, потом через площадь на набережную. Ромка летел вдоль реки, вспоминая ту последнюю свою прогулку. Серые проплешины вместо домов не смущали, а помогали восстановить картинку. Он остановился. Именно из этого проезда появились те пятеро, здесь всё началось и здесь же всё и закончилось. Для него. Ромка закрыл глаза и сжал кулаки:
– Ненавижу! Гады! Как же я вас всех ненавижу!
Больно защемило в груди, перехватило дыхание, потемнело в глазах и Ромка выпал из реальности. Детский визг вывел его из небытия. Он лежал на набережной, посреди дороги, а мимо убегал от мамы радостно визжащий карапуз. Вокруг был город. Он отчетливо видел людей, но вот дома, машины были не реальные, словно проекция. Его никто не видел, да он и сам себя не видел, только ощущал, как голубой огонь в груди дрожит и отдаёт всё, что он накопил в том мире. «Ничего, я быстро», – успокоил себя Рома и полетел в сторону Маринкиного дома.
Каким-то краем сознания, шестым или ещё каким чувством, он заметил его. Парень шёл по другой стороне улицы, громко разговаривая по телефону. Всё внутри Ромки взорвалось, ведь именно он тогда схватил Марину за руку, он был среди нападавших.
Рома не знал ещё, что будет делать дальше, он просто летел за ним. Вот парень сворачивает во двор, заходит в подъезд. Для призрака нет дверей, нет стен. Рома быстро убедился, что это действительно квартира одного из нападавших. Он несколько раз пролетел перед самым носом парня, но тот в упор его не видел и не чувствовал. «Чёрт! Я бессилен!», – отчаянно взвыл Ромка и вылетел проч.
Он понимал, что если этот гад на свободе, значит, убийцу тогда так и не поймали. А это плохо, очень плохо! Зло должно быть наказано, подонкам не место среди нормальных людей! Да и мало ли сколько они ещё натворят бед.
Знакомый Маринкин двор, её окна. Рома без труда влетел в комнату. Марины дома не было. Он осмотрелся: почти ничего не изменилось, только его фотография теперь с черной лентой на углу.
Щёлкнул замок. Маринка… Как же он соскучился! И как же сложно быть призраком! Ромка заметался по квартире, пытаясь что-то сделать, сдвинуть, надавить, но человеческие предметы проскальзывали мимо или это он пролетал сквозь них. В отчаянии он прижался к девушке и зашептал ей что-то в самое ухо. Она вздрогнула и оглянулась. Окрылённый он снова стал говорить слова любви, но Марина не слышала его.
– Чёрт! Это просто нечестно! – слезы отчаяния душили его, а голова искала выхода.
Его взгляд остановился на кувшине с водой для цветов. Он обмакнул пальцы и заворожено стал смотреть, как капли медленно стекают по ним, падая на пол. Ромка поискал глазами подходящий предмет. Им оказалась Маринкина голубая блузка, сброшенная на спинку стула. Обмокнув ладонь, он быстро стал каплями писать на ткани. Получалось коряво, но вполне понятно.
– Ой, что это! – девушка склонилась над блузкой, потом посмотрела на потолок, и снова на ткань. – Что это? – в голосе слышался страх и надежда.
Она читала простенькие Ромкины слова, глаза её округлялись, а на лице появилась улыбка. Места на блузке почти не осталось, а парень ещё не написал самого главного. Маринка закрутилась, соображая, чтобы такое придумать и вытащила из шкафа очередную свою вещь.
В груди застучало, дышать стало сложнее. Рома чувствовал, что сил осталось мало, пора уходить. Дрожащей рукой он вывел адрес своего убийцы.
– Это он, тот гад? Я поняла, я сейчас, – девушка схватила первый попавшийся под руку листок и быстро переписала адрес. – Спасибо, я всё сделаю. Мы их поймаем, обещаю.
Какая же она умница! Он вывел короткое «пока», так как сил не осталось совсем. Рома закрыл глаза и попытался отстраниться от Марины, уйти в свой мир.

Темнело. В груди болело, голубое сияние еле пробивалось сквозь футболку. Могильные плиты, двери, белые пятна призраков и пустота. В душе пустота. Ромка поднялся с земли и побрёл в «сектор подзарядки», как он для себя окрестил их. Почему именно там подпитываются души, он не знал, да и не хотел знать. Просто там был покой, было хорошо, а больше ему сейчас ничего и не нужно.

***

Рома сидел на своей могиле. Дверь, через которую он когда-то вошёл, покосилась и на треть вросла в могильную плиту. Рома понимал, что его дни в этом мире сочтены, что скоро он просто не сможет противиться зову, он переродится и забудет всё, забудет её. Но это будет завтра, а сегодня он будет вспоминать каждый день, проведенный с ней, каждый миг счастья, каждую клеточку её тела…Боль в груди, темно в глазах, Ромка зажмурился, жадно глотая воздух, пока спазм не отпустил его.
Призрачный силуэт девушки, возник прямо перед ним. От неожиданности, Ромка отскочил от плиты, и вгляделся в образ. Чем больше он её разглядывал, тем реальней становилась девушка. Его девушка…Маринка. Двери исчезли, а кладбище приобрело земные формы.
– Привет. Я всё сделала, убийцу нашли, я была на опознании. Скоро их посадят, – Марина стояла у могилы, всматриваясь в его фотографию на кресте. – Ром, я буду всегда помнить тебя и любить.
Ромка с упоением слушал такой родной, такой знакомый голос. По её щекам текли слёзы, а в руке болтался одинокий цветок.
– Я знаю, что надо жить дальше, надо смириться с твоей смертью, надо думать о будущем, но я не могу. Я чувствую, как ты зовёшь меня и не хочешь отпускать. Не бойся, я всегда буду с тобой и скоро приду к тебе, – Марина всхлипнула, достала платок из кармана пиджака и промокнула глаза. – Приду, потом, пусть только мама успокоится немного.
– Нет! Не надо, я не хочу!
Ромка взревел и заколотил руками, его душа рвалась на волю, прорывалась сквозь пространство и силы природы, он стремился к ней. Руки хотели обнять её, но только скользнули туманом по плечам и опадая росой на траву. Если бы он мог рыдать, он бы сделал это. Но он ничто, дух, призрак, субстанция.
– Дурак ты, – скрипучий голос вывел его из ступора.– Доведёшь девчонку до самоубийства. Отпусти её, не бери грех на душу.
– Ты кто? – Ромка рассматривал бледную размывчатую фигуру призрака.
– Уже никто, – пожал он плечами. – И ты будешь такой, если не прекратишь сюда ходить. Отпусти её и сам уходи.
Призрак колыхнулся и поплыл от парня. Он дёрнулся было догонять его, но оставил эту затею. Не зачем, он и так всё понял, а точнее почувствовал. Душа она как аккумулятор, может заряжаться, но не вечно. Перерождаясь, она обновляется, омолаживается, а застряв между мирами, просто теряешь силу в пустоту.
Маринка брела по разбитой кладбищенской дороге в сторону города. Он с тоской посмотрел ей в след и помахал рукой:
– Прощай. Я отпускаю тебя. Я хочу, чтоб ты была счастлива. Я люблю тебя.
Глубоко вздохнув и собравшись с силами, Ромка вернулся в свой мир. Сегодня боль в груди была не такой сильной, но душевных сил переход забрал не меньше.
– Ничего, потерпи, – Рома погладил бледный огонёк на груди, – Я возвращаюсь. Будем жить…

Хороший, чистый по своей энергетике рассказ, достойный внимания.
Смутила фраза:
"– Рома… – ее коготки впились ему в руку." - может, ноготочки. Коготки у кошек, в лучшем случае.

Нет, коготки в таком контексте часто используют. Правда, тогда намекается на то, что девушка такая...хищница.

Еще один посмертный квест. А жаль, начал правильно, хоть слегка и наивно, играл на нужных струнках. Потом конкурсное задание затопило, захлестнуло сознание, и понесла-ась...

"- Нет, ребята-демократы, я ещё не ваш", - как и положено, доблестный имперец не сдаётся даже после смерти. Тем более, после смерти.
Ну и конечно "его фотография теперь с черной лентой на углу" - извините, просто не смог пройти мимо.
В целом, молодой человек определённо движется к успеху в загробной жизни, активно сотрудничает со следствием, гетеросексуал, православный, скорее всего. Крепко держится за истинные ценности, за Маринку вот, бога, царя и отечество. В общем, если этому рассказу откажут в призовом месте, кое-кто может и заинтересоваться, какого, собственно, рожна, и почему положительный и партийно правильный персонаж незаслуженно забыт и уж не вызов ли это моральным устоям общества?

Что-то часто встречаются рассказы. где герой в посмертии мстит убийце (обидчику).
Как-то надо уже духовно вырасти из детского сада и понять, что месть лишь жестче замыкает кольцо кармы. И переродится такой "мститель" в следующей жизни либо в калеку-инвалида (лучший вариант), либо сам станет маньяком-убийцей - и накрутит себе карму еще на сотню другую жизней... эххх. Ребята, когда же вы научитесь любить своих обидчиков-убийц.?

Самоотверженный и храбрый Ромка
Маринка,естесно, не способная жить без него\
Призрак моралист
Гады обидчики
Ох уж это четкое разделение только на плохих и только на хороших

Нормальный рассказ. Тоже ведь не по людски как-то перекинуться и сразу всех забыть.

Господи! Одно и то же. Двери, таблички (хотя сам написал не лучше). Хочу боевик.

А Маринка -то спаслась от обидчиков? Не хватает героя для этого момента.

Яшу бы подчистили, а то заколебалась крутить

Зачистили?!

Как-то, как-то, не то, что ожидалось. Сюжет простенький. Идея светлая.

Удачи автору,

Василий Алибабаевич? Это я только пример привёл, а в тексте полно не так поставленных букав. Пунктуация отсутствует, как класс. Запятые посеяны вразброс, "куда Бог подаст". Если бы это было сочинение в школе, то за грамотность - однозначно "два". Содержание... Месть с того света. И снова здравствуйте, Патрик Суэйзи из фильмы "Призрак". Вдогонку к ошибкам, ещё и куча штампов: тощий ботан против целой гопконторы, целование от макушки до кончиков пальцев ног, парящие призраки( к чему, кстати, была беседа с призракшей? Абсолютно лишний элемент), рамка с чёрной ленточкой... Нет, литература, да и сама жизнь, полна штампов - куда от них денешься. Только пользовать их надо умело, к месту и... тут, в общем, этого не случилось.

Этот рассказ (за вычетом немногочисленных языковых ошибок и кое-каких местоименных несуразностей) безупречен!!!
Читается на одном дыхании.
Невычурный и спокойный язык - все напряжение, развитие конфликта, динамика эмоций - внутри сюжета.
С виду несложный по фабуле - но как точно выписаны детали мира, как легко возникают координаты и основные точки переходов и действий героя - я могу нарисовать этот мир сразу после прочтения рассказа - так точно он встает перед глазами, при этом автор его специально не рисовал, а все прояснилось по ходу действия - это, знаете ли, надо уметь!
Композиция простая и ясная - самое то для рассказа. Особенно меня очаровало то, как естественно выполнены условия конкурса: завязка не висит в воздухе, а является условием развития всего остального сюжета. Эпизод смерти и посмертие - просто фон, на котором человеческая любовь, боль, страдание и желание мести вписаны в сюжет и являются сюжетным конфликтом, двигателем и причиной всех действий. Классическая, максимально грамотная схема, кстати))
Характер героя очерчен великолепно, хоть и выписывался словами, сделано это без описаний внешности, рассуждений и предысторий героя, только в рамках действий и сюжета.
Потрясающе верно и точно переданы эмоции героя - я не заметила никакой фальши ни в одном эпизоде. "Веря, верю, верю герою, верю и понимаю, верю и сочувствую!" - говорило мое сопереживание на протяжении всего рассказа.
Конец естественный и завершенный, хоть и без оригинальных поворотов и неожиданных завихрений.
Вообще, в этом рассказе меня сразила его органичность... Это рассказ не от ума, не от мастерства, а от потрясающей писательской интуиции автора.
Я аплодирую автору и призываю его писать и совершенствовать ЯЗЫК - и у Вас будет гораздо больше возможностей для реализации этой Вашей изумительной писательской чуйки на форму и образы и детали и композицию...
Типа, сейчас Вы работаете в пейнте, а станете - в фотошопе последней версии)))

Тут писали про незамысловатость и черно-белость..
Я считаю, что возраст героя (а это где-то от 16-17, не больше) почти полностью исключает всякие философские и диалектические метания и делает достоверным некоторую однозначность его чувств и реакций.
ну, а сейчас о грустном немного...

хрип заклокотал в пересохшем горле… - клокочет, если кровь в горле или там слюна... Или хрип, или клокотанье

Первая пришедшая мысль - тяжелое определение причастием
Ветер приятно закружил вокруг него, а солнце защекотало в носу. Но щекотка сама собой прекратилась, не доводя парня до чиха. - парня бы убрать и разобраться, где была щекотка или щекотание)))
Он оглянулся, но кроме двери ничего больше не увидел. - просто запятую не забывайте, мелочь, конечно)
некоторые вообще имели не чёткие контуры. - не с прилагательным и наречием повторите)))
– Бред, какой-то, – пожал он плечами и потрогал её шершавую поверхность. - дверь далеко в тексте, непонятно, чью поверхность трогает герой
Не яркое, приглушённое, но вполне реальное. - слитно
взгляд остановился на четких синих буквах и цифрах, красовавшихся на его ладони. - с чего это они красовались? Я б посоветовала слова "темневших" или "проступивших"
очертания могил под дверьми. - и ага, дверьми еще ладно, но под - ржака!
А та серая пустошь ни что иное, как город. Но сколько Ромка не старался, так и не смог проникнуть назад к живым. - таки НЕ и НИ учим))
пытаясь вспомнить то, что поможет сориентировать серые проплешины с редкими городскими насаждениями. слово "сориентироваться" такое... нехудожественное, а здесь еще и не в той форме... "соотнести" уж тогда... или еще что полегче поискать.
В начале, Роме показалось это странным, - иииии-ах! Получи, фашист, гранату!!!! Слитное-раздельное написание наречий и запятая))

Он отчётливо видел её короткие волосы, заправленный за уши, острый нос и абсолютно пустые глаза. -ржака. Нос, заправленный за уши - этто пять)))))))))

отчаянно взвыл Ромка и вылетел проч. только "уж замуж невтерпеж" - как учила нас Лилия Григорьвна, дай ей Бог здоровья, что не поддалась новомодным методикам и учила запоминатть исключения простыми смысловами стишками)))

И не поддавайтесь соблазну отдавать тексты на вычитку филологам. Писатель, тонко чувствующий язык, САМ должен работать со своим собственным словом!!!

Автор, я думаю... но Вы у меня лично в тройке))
Спасибо)

Сколько уже было фильмов и даже сериалов на тему призраков, сообщающих живому человеку о том, кто и как их убил. Ну сколько можно жевать одно и то же?!

Дык. 6 тыщ лет уже жует человечество одни и те же сюжеты))
Можно написать плохой рассказ на оригинальнейший сюжет, а можно написать хороший СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ рассказ с твоими реалиями и эмоциями на тронувший тебя сюжет.

У нас же конкурс не только оригинальных сюжетов, да же? Литературное мастерство никто не отменял?
Я отметила пять оригинальных сюжетов, которые написаны так, что читать невозможно - и рассказа нет((

А чем оригинален, например, сюжет веера вероятностей? Кто его только не жевал - Лукьяненко несколько романов написал про это - и что? Не использовать эту идею?
А какой рассказ хороший Другие теории получился )))

Так в том то и дело, что в данном случае нет ни оригинальности, ни мастерства.

Я готова спорить.
Язык подкачал. Но представьте себе это рассказ вычитанным как следует - литературный редактор пусть бы поработал, ладно... автор сам пока не все сможет, видимо, поправить.
И этот рассказ будет безупречен. Я там, в рецензии, написала о композиции, герое и прочем. Это действительно так... И читается поэтому рассказ легко и ясно.
Говорю Вам это со знанием дела, как практолог сантехнику)))

Куда уж нам, сантехникам, спорить с практологами. Тем более, что они могут оказаться проктологами...

Аааа!!! Выкупил, ай, молодца)) А я затаилась и ждала: вот сейчас ... а я в ответ: что Вы, что Вы, я всего лишь сторонник практического слова, то есть, ПрактоЛог... ну, бывают ФилоЛоги, а бывают ПрактоЛоги))))
Не удержалась от заготовки, пардон!

Вот мои пять копеек. Если бы, да кабы, как говорится. Мы ведь читаем и оцениваем рассказ, как оно есть, а не то, каким бы он мог быть, если бы подправить, подровнять, поменять что-то в сюжете, в героях и т.п. А что мешало, скажем, автору вычитать текст и сделать необходимые правки до конкурса? Кстати, я в комментарии не отметил, но хотел - вы ставите в заслугу автору хорошо расписанную географию загробного мира. Я же, напротив, совершенно потерялся во всех этих секторах. А я по Москве езжу без навигатора.

Видите ли, я - спелеолог. Я вожу группы по лабиринтным пещерам и ориентируюсь в них идеально, практически, без карты. Не исключено, что у нас с вами разный принцип топографического ориентирования. Для меня мир выстроился как на картинке - и тот, и этот

ГГ законченный эгоист. Типа "любофф" и пошли все на фиг. И в финале он лучше не стал. От любви к красавице, он перешел на любовь к себе. ИМХО, конечно.

Чем плоха любовь к себе???
Или Вы имеете ввиду эгоизм? Так и это нет.
Смерть - это единственный случай, когда мы действительно остаемся один на один с собой... только с собой.
Кстати, именно поэтому мне очень нравятся сюжеты о том, что там ГГ встретился с любимыми и и его посмертие оказалось разделенным)

Хороший рассказ. Вернее, даже не рассказ (он вполне себе стандартный для данного конкурса), а идея. Не цепляйся за прошлое - не цепляйся сам, и других не цепляй. Это лишь причиняет страдания. Живи настоящим

Автор молод и очарователен.

Эти фразы:






нечаянно привели к такой музыкальной ассоциации:

СВЕТЛЯЧОК

Действительно

А меня бы привело к другой.

И тот, кто раньше с нею был

Обычно картинки к рассказу выкладывали, а тут песни Но забавно

В этом рассказе мне понравилась только идея, что могилы являются связующим звеном между миром живых и мертвых и выглядят абсолютно одинаково во всех мирах.

В остальном я бы не сказала, что плохо.... как-то слишком просто что ли.

Идея простая и светлая.
Мне кажется, рассказ был написан больше ради атмосфры и впечатлений, нежели чем для сообщения какой-то морали, потому что главная мысль не нова, да и сюжет не особо оригинален. Что отличает от остального - именно эмоционально подкупающее описание происходящего.

Концовка только мне кажется немного смятой. Только что герой не хотел отпускать девушку, но раздался голос и через три строчки Рома уже смирился. Как-то слишком быстро.
И ладно, он-то смирился, но не рассказано, что девушка это поняла и тоже его отпустила. Что же будет? Гг просветлел, а его любимая все равно самоубийством жизнь закончит?

Не угадали

Спасибо всем за правки и добрые слова. Уже подправила, исправила и дописала недостающее