Автор: сивер



Отшельник


Пациент распахнул балконную дверь и с мужеством обречённого вскочил на широкие перила. Внизу в вечерних сумерках маршировали в разные стороны счастливые люди. Бодрая музыка и голос диктора помогали им идти в ногу.
Мужчина качнулся и с отчаяния отключился прежде, чем оторвался от опоры.

На Земле – за несколько часов до самоубийства

Два пациента, сидя на широком подоконнике, играли в шахматы.
– Нет тебя в списке, – сказал щуплый мужчина с остатками рыжих волос на голове и ударил пальцем по прозрачному дисплею, который незаметной пластиной лежал на шахматной доске под фигурами.
Его противник, лысый тип с печальными глазами, растерянно спросил:
– Я больше никогда её... вас не увижу? Ненавижу! Я должен быть первым в списке убывающих социопатов. Пойду к Ромуальдычу, и посмотрим, кто тут самый психованный.
Рыжий двинул вперёд коня и равнодушно заметил:
– Социопаты не психи, а всего лишь по-честному, от души затраханные люди.
– И чем я хуже? – засопел лысый. – Прямо сейчас пойду и отскандалю правду.
Рыжий передвинул за противника пешку и напомнил:
– Не торопись, наш целитель до вечера будет заряжаться позитивом в кружке стоматологов-любителей.

В этот момент в «Игровую» вошли два санитара. Вид их, как обычно, не сулил приятных мгновений. Рыжий вытянул из-под шахматных фигур дисплей, сунул его противнику и без интонации тихо сказал:
– На всякий случай, прощай.

Лысый тип отвернулся к зарешеченному окну и с комом в горле продекламировал:
Мы сидим вдвоём на подоконнике:
Я и рядом кто-то из покойников.
И пускай присутствуют сомнения,
Мы друг друга понимаем, тем не менее.

***
Ромуальд Ромуальдович сидел за столом бодрящего жёлтого цвета и равнодушно смотрел на большой экран, наблюдая, как несколько десятков пациентов готовились в своих палатах ко сну. Зрелище было скучным. Скрип двери вывел психопатолога из дрёмы.
– Симулянт? Чё надо?

Лысый тип решительно подошёл к столу и взвизгнул:
– Внесите меня в список убывающих!
Психопатолог удивлённо посмотрел на пациента, потом заметил в его руках прозрачный дисплей и с пониманием хмыкнул:
– Шахматист хакнул папку с приказами? Ох уж эти прощальные послабления... Увы, голубчик, симулянтов у нас не ути… – Ромуальд Ромуальдович словно спохватился и поправился: – Тебя-то мы вылечим.
Пациент не обрадовался. Напротив, он смотрел на врача мокрыми глазами посреди просительной гримасы.
– Удачное у тебя погоняло – Рыдающий Клоун, – заметил Ромуальд Ромуальдович и поёжился. – Закрой-ка, братец, балкон – вечерняя прохлада опасна для докторов.

Пациент подошёл к витражной двери и обернулся:
– Вы же знаете, что я тут из-за Розы. Вернее, она тут из-за меня. Как же она улетит без меня?
– Улетит? – опешил психопатолог и тут же отшутился: – Что ж, милейший, нет человека – нет и мучений из-за него. Готовься к исцелению, дружок.

– Нет человека? – испуганно пробормотал бедолага.
Страшная догадка мелькнула в его голове…
Пациент распахнул балконную дверь и с мужеством обречённого вскочил на широкие перила…


На Отшельнике

«Ночью умерла Эва, дочь Мазайки и Фиолета. Она родилась на Отшельнике тринадцать лет назад. Почему первым усопшим колонистом оказался не я, старый бобыль, а девочка-подросток?»

Перечитав запись, Рыдающий Клоун уронил слезу на прозрачный экран. Компьютер проанализировал жидкость и напечатал рекомендации для коррекции самочувствия. Клоун скривился. Обработав его отражение, операционка, из терапевтических соображений, загрузила дневник Клоуна. Ту часть, где он составлял карикатурные исторические портреты первых колонистов.

На экране появилась доколониальная история матери Эвы. Она начиналась с описания её земных мытарств:
«Мазайку поймали с поличным. За три года до этого она утопила всех домашних робоживотных, включая робоклопов, и на освободившиеся места поставила горшки с проросшими косточками апельсина. Всю информацию, которую передавало о ней робозверьё, Мазайка заранее записала на болванку и транслировала в Центр устаревшие данные о себе. Со временем апельсиновые ростки сильно вытянулись. Их-то и заметили бдительные жильцы из дома напротив.
В Центре психокоррекции Мазайку поместили в блок повышенного досмотра, но спустя неделю всё уцелевшее робозверьё из её палаты было эвакуировано в ближайший Дом инвалидов»

Клоун всхлипнул, и на экран выплыла более курьёзная история отца погибшей девочки:
«...вскоре Фиолет вышел на новый уровень фиолетовости. За пару часов до работы он уходил в парк и лежал там на траве, разглядывая облака. Однажды инспектор из отдела «Интимной задушевности», проходя мимо, пригласил его на курсы повышения задушевности. Глядя на розовеющий небосвод, Фиолет проворчал:
– Как же я скучаю…
– По кому? – насторожился специалист интимной задушевности.
– По человеческим жертвоприношениям.
– Дикарь! – возмутился инспектор и стукнул по кнопке экстренной психологической помощи, вживлённой в его нижнюю челюсть с левой стороны. – Тебе никогда не дорасти до курсов повышения интимности!
– Фиолетово и по барабану, – ответил Фиолет, прикрыл панамой глаза и до приезда психоэвакуаторов в контакт с окружающей средой не вступал...»

Клоун улыбнулся, но самой грустной из своих улыбок. Операционка, наполненная квантовым пониманием, выкатила шутливые истории других колонистов, бывших пациентов земного Центра психокоррекции. Сначала о шахматном партнёре Клоуна:
«Тошнотворец избегал людей всеми частями души и тела. В эпоху развитого оптимизма такая странность означала патологию самого печального свойства. К радости чудака, на последнем медосмотре ему запретили надрываться в офисах и посещать другие места скопления здорового населения.
– Психические отклонения коварны. Их навязчивость, порой, непреодолима, – тяжело вздохнул участковый психиатр и на всякий случай оскалился. – Запишу вас в группу любителей Безвозмездности.
– Безвозмездности чего?
– Труда. Группа борется за равную с робоперсоналом зарплату.
– У меня идиосинкразия на безмозглых, – признался Тошнотворец и с таким страданием во взоре осмотрел присутствующих, что даже робосанитаров едва не стошнило при виде его мук.
Так парой гримас он обеспечил себе прописку в изоляторе Центра психокоррекции...»

Следующий шарж был о социопате-приколисте:
«Однажды Неприход решил плюнуть на цивилизацию и перестал пользоваться некоторыми её благами. Начал он с неприхода на службу, которую считал самым отвратительным из благ. В то же утро отказался от чистки организма, чем привёл дежурного робокота в состояние робоступора. Почему служба психоконтроля не откликнулась на этот гигиенический саботаж? Потому что Неприход эксплуатировал СтерВоКамеру (так он называл стерилизационную водо-камеру) более обычного – дежурный робокот, не выходя из ступора, очистился в ней даже от драгоценных родимых пятен.
Чуткие робомыши, убедившись в безвредности бедолаги, вызвали помощь. Специалисты психокоррекции оценили их бдительность и вместе с Неприходом прихватили для опытов и облондиненного робокота...»

Операционка ещё раз просканировала отражение Клоуна и загрузила историю Розы, ради которой он покинул Землю:
«Однажды Роза зарумянилась в присутствии нового сотрудника. Этот вопиющий факт сексуального домогательства был немедленно пресечён. Публично пристыдив, её отправили в исправительное учреждение. И хотя она быстро избавилась от странных фантазий, скрип её зубов при виде медперсонала не позволял вернуть болезную в рабочую среду заводской бухгалтерии...»

Вспомнив, как очаровательна была Роза с румянцем на пухлых в ту пору щёчках, Клоун усмехнулся. Операционка оценила тонус пользователя, открыла чистый документ и приготовилась конвертировать его мифы в квантовую нетленку. Клоун покорился её ожиданиям и неторопливо надиктовал:
«Из-за строгого оздоровительно-камерного режима будущие колонисты в Центре психокоррекции встречались редко. Хуже того, они едва не встретились в крайне прискорбном месте, ибо на юбилейном симпозиуме психопатологи решили впредь не наращивать койко-места для мизантропов и социопатов:
– Мы не можем поощрять нездоровые тенденции, – решили специалисты и проголосовали за выбытие убогих через утилизацию.

В тот же день Мазайку, Фиолета, Тошнотворца, Розу и Неприхода занесли в чёрный список. Им оставалось мыкаться неделю... Спасение пришло из логова «инженеров человечьей психики», то есть от астропсихологов. С их подачи директор Центра предложил:
– Драгоценные коллеги, вместо утилизации безнадёжных давайте отправим их на одну из отдалённых планет. Отберём у бездельников роскошно-никчемную жизнь и подарим новую, полную трудов и невыносимых страданий.

Грязные языки могли бы наврать, что гуманизм директора был порождён карьерными интересами его зятя-астронавта. Мол, для очередного звания ему нужен был дальний вояж... Но в Центре психокоррекции все грязные языки давно простерилизовали.

Вскоре Правительство, прикрываясь пожеланиями специалистов, выделило для несчастных бесхозную планету с подходящим названием Отшельник. Согласно техпаспорту, её поверхность была усыпана полянами посреди бесконечного густого леса. Атмосфера и биосреда соответствовали нормативам. Сутки, правда, были немного короче земных, но медики и в этом нашли благоприятный аспект:
– Меньше времени на ненависть – больше шансов на исцеление.

Отправлять в такую даль пятерых было накладно. В список срочно добавили пациентов из периферийных здравниц: Оса, Душегнобка, Вундергад, Феня, Утомлённая Злом, Рикошет и ещё полсотни человек в том же состоянии. Несмотря на насильственность перелёта, переселенцы отнеслись к выдворению с родной планеты спокойно. Своим отъездом они решили отомстить неблагодарному человечеству, но в чём эта месть заключалась, объяснить поленились.

Все тяготы полёта пациенты перенесли в спящем состоянии. Беспомощными и беспробудными их выгрузили на чужую планету, раскидав тела вокруг выделенных колонистам инвентаря и материалов. Чтобы не нарушать «Конвенцию о правах колонизированных экосистем», неподалёку от спящих заякорили устаревший катер для экстренной эвакуации.

Перед возвращением директорский зять контрастным выхлопом написал в чужом небе: «Спите спокойно, дорогие товарищи!» и с чистой совестью помчался к Земле за очередным званием»

Клоун замолчал. Операционка квантовым чутьём уловила, что пользователь склонен предаться безмолвным думам, и деликатно отключилась. И действительно, на Клоуна, скованного неземной грустью, навалились воспоминания о жизни на Отшельнике. Картинки шли яркие, насыщенные мыслями, чувствами, ощущениями и строго последовательно, начиная с первого мгновения в новом мире. Он увидел события как бы со стороны.

***
Отшельник встретил гостей щедрыми реанимационными процедурами: на колонистов обрушился горячий водяной поток вперемешку с ледяными массажными градинами. Первым очнулся Вундергад. Едва взглянув на валяющиеся кругом отбросы человечества, он выбрал из причитающегося группе скарба самые многофункциональные приспособления и скрылся с ними в лесу. Его пример оказался заразительным.

Позже колонисты удивлялись, откуда у них взялось столько смелости, чтобы на чужой планете на ночь глядя уйти в лес поодиночке. Фиолет решил, что воздух новой родины одурманил их, а хмельному пришельцу всё фиолетово. Тошнотворец предложил другую версию:
– Нам закупорила мозги горькая пилюля от землян. Без единого возражения нас выгнали с родной планеты в дикий космос. Отсюда и чувство дикого космического унижения. А душа, как и тело, чувствует только одну, самую сильную боль. Обида вытеснила все страхи.

Вероятно, он был прав, ибо местная фауна, почуяв негодование пришельцев, старалась не попадаться под горячую руку. Новый мир, казалось, откликнулся на их настроение, и по ночам остужал гнев непрошенных гостей ливнями, а по утрам пытался взбодрить сиянием спелых плодов под лучами золотого светила.

Тем не менее, за пару месяцев история покорения Отшельника обросла сотней-другой некрасивых скандалов, связанных с передележом имущества и расселением. Самые сильные мужчины выбили себе почти гектарные пространства и многофакторные устройства. Слабакам и женщинам достались лужайки и примитивный инвентарь. Не чуя беды, все счастливо погрузились в глубокую ненависть к соседям и новому миру.

Напасть заползала в покорёженные судьбы колонистов незаметно, мелкими ненавязчивыми порциями. Первой её почуяла Мазайка. Проверяя по вечерам силки на границах своей полянки, она с каждым разом ощущала всё большее томление и даже нежность. И хорошо бы к себе, а то ведь непонятно к кому.
– Это шелест листвы модулируется в задушевный напев, который бередит мне душу, – успокаивала себя Мазайка, вслушиваясь в таинственные звуки порой до утра.

Вскоре к ночным бдениям присоединились все женщины. Сказочный мир незаметно разрушал в душе колонисток баррикады вокруг высоких чувств. Даже Утомлённая Злом впитывала музыку волшебных ночей всей своей утомлённой сущностью.
– Это самое загадочное место, – вздыхала Роза.
– Лес наполнен таинственными существами, – замирала в предвкушении открытий Оса.
По утрам Феня интриговала Душегнобку:
– В натуре, скоро по лесу будут шнырять рыцари-ушлёпки в поисках сама знаешь кого...
– ...и парафинить всё подряд, – мечтательно улыбалась подруга.

Феня оказалась провидицей: на мужчин бедствие навалилось хоть и позже, зато стремительней и результативней. К тому времени их тела, благодаря охоте на деликатесных сусликов, обзавелись мускулами, в которых и проявилось непривычное возбуждение. Мужчин потянуло к чему-то неведомому. Далёкому и близкому одновременно.

Первым на тропу любви ступил Вундергад. «Жирный Ос», как прежде называл он Осу, вдруг превратилась для него в Прекрасное Полнышко. Три дня спустя история покорения Отшельника пополнилась первым романтическим, а главное, плодотворным приключением.

Следующей жертвой новых чувств стал Тошнотворец. Он выбросил из имени Фени лишнюю по законам любви букву «н» и начал склонять свою Фею к нежным отношениям. Его подташнивало от её жаргона и собственного упрямства, но сила чудодейственного желания пересилила все взаимные сомнения и Феины причуды.

От великого нетерпения Неприход переименовался в Полного Прихода. Под его влиянием Душегнобка велела называть себя Душелюбкой. К тому времени все колонисты уже покорились новым желаниям. Не сдалась только Роза. Заполированная психопатологами до состояния безупречной непорочности, она не решилась ответить на чувства Рыдающего Клоуна.

Объединившись в пары, изгои сделали маленький шаг в истории колонизации Отшельника и гигантский – для своего обустройства. Ко второй годовщине изгнания появились дети. Забота о потомстве заставила сплотиться, и колонисты переселились на большую поляну, посреди которой стоял никому не нужный катер для коротких межпланетных перелётов. Только Роза осталась на крошечной, слишком далёкой от нового общества лужайке.

Всё почти наладилось: малыши подрастали, взрослые проникались высокими стремлениями. Никто уже не помнил, какая неодолимая ненависть к роду людскому опустошала их на родной планете.
– Здесь даже воздух наполнен любовью! О, эти чудесные звуки: шелест листвы, гул сезонных ветров, шум тёплых дождей с разноцветными снежинками, сферические радуги, поющие с Феей в унисон блатные песни... – восклицали колонисты, не ведая, каким кошмаром это обрушится на них через несколько лет.

Первой в лес ушла пятилетняя Эва. Её искали всей колонией.
– Это моё наказание за утопленное робозверьё, – выла безутешная Мазайка.
Фиолет с надорванным серцем утешал любимую:
– Здесь некому карать тебя за паразитов.

Через год пропал другой малыш. Бедствие стало регулярным. Взрослые окружили поляну изгородью, выставили круглосуточные дозоры, отлупили для профилактики всех ребятишек старше трёх лет. Бесполезно...

– Они слышат песню-призыв и уходят за ней, – сказала на очередном стихийном митинге Прекрасное Полнышко. – Я полчаса шлепала свою крошку, чтобы выпытать эту тайну.

Вспомнив свои ночные бдения в первый год колонизации, ей поверили. В тот же день Вундерgod (так вслед за Прекрасным Полнышком теперь называли Вундергада) предложил провести звукоизоляцию жилищ и возглавил работу. Это немного снизило потери, но дети продолжали исчезать.

Всё прояснилось, когда подросло первое прореженное поколение.
– Мы не такие, как вы, мы особенные! – заявили отроки на весь некогда социопатный мир. – Мы дети Отшельника. Нас зачали в гуще его леса. Он наш естественный родитель. Шелестом листвы, пением птиц, звоном насекомых Отец зовёт нас, и мы не в силах предать его.
– А как же ваши пропавшие братья и сёстры – Отшельник сгубил их!
– Вы ничего не понимаете.

Сначала взрослые решили, что им удалось вырастить стаю качественных олигофренов, но жизнь показала, что отроки, аки младенцы, глаголили истину. Оказалось, что колонисты предавались утехам исключительно под сенью тенистых дерев. Лес непостижимым образом участвовал в зачатии нового поколения.

– Сжечь! Сжечь проклятый лес до корней! – потребовали несчастные родители.
– Мы сгорим вместе с ним, – пригрозили дети.
– Бежать! Бежать отсюда немедленно! – предложили самые осторожные, кивая на остов старого катера. – Давайте починим эту развалину и...
– Никуда мы отсюда не улетим! – перебили юные дендромутанты. – Отшельник просит нас остаться.
– Ничего, и вас вылечим, и Отшельнику гостинец оставим, – заворчали отцы, задумчиво глядя на пряжки своих ремней.

После долгих споров пришли к отчаянному решению:
– Нам не победить Отшельника, – признали взрослые. – Или потеряем всех детей, или вместе с оставшимися найдём новую планету.

Поднятые при голосовании руки словно отгородили колонию от сомнений. Стихли последние споры. Несколько минут над поляной стояла мёртвая тишина. И вдруг зазвучал дивный напев. Казалось, он доносился со всех сторон.

– Это Эва, – зашептали подростки, радостно улыбаясь.
– Эва? Моя Эва? – боясь поверить в невозможное, прошептала Мазайка и упала в обморок.
Фиолет склонился над ней, приложил ухо к сердцу, но ничего не расслышал – другим ухом он жадно прислушивался к необычным звукам.

Эва пела завораживающе красиво. Она начала мягко, с низкого звукового ряда. Ажурными переливами её напев неспешно устремился ввысь, увлекая за собой в мир грёз... Озираясь в поисках певуньи, колонисты обратились в слух. В каждом звуке они надеялись расслышать ответ на главный вопрос: «Если Эва жива, значит, и наши дети выжили?»

Словно по команде, малыши медленно, как сомнамбулы, засеменили к лесу. Те, которые ещё не ходили, поползли, смешно перекатываясь через брошенные игрушки. Под их весом пищалки и скрипелки зубодробительным диссонансом втиснулись в дивный напев Эвы. Женщины очнулись от морока и бросились к своим крохам. Не обращая внимания на вопли, потащили их в звуконепроницаемые хижины. Мужчины, превозмогая зов чужого мира, разогнали по домам подростков. Через пять минут все жилища были замкнуты.

Фиолет затолкал своих девчонок в кухню и, пригрозив страшными карами для их же блага, запер на засов. Закрыв для спокойствия и входную дверь, он помчался к жене.

Едва очнувшись, сквозь туман мутного сознания Мазайка увидела глаза Фиолета. Они были необычного изумрудного цвета.
– Бред, – прошептала она приподнимаясь.
Помотав головой, Мазайка посмотрела на странное создание. Перед ней на коленях сидела девочка с зелёными глазами, длинными косами с вплетёнными в них травами и коричневым телом, прикрытым большими листьями.
– Мама, – раздалось в голове Мазайки.
Фиолет тоже услышал эти слова. Присев рядом с женой, он с неодолимым волнением всматривался в родные и одновременно чужие черты.
– Эва?
– Да, папа.

Пока они разглядывали друг друга, их окружили колонисты. С возродившимися надеждами им было легко признать в странном существе когда-то человеческое дитя по имени Эва. Сначала робко, потом всё с большим накалом родители потребовали ответов:
– Лесик! Эва, ты знаешь, где наш Лесик?
– Алерия! Где наша Алерия?
В общем крике уже невозможно было разобрать слов.
– Полегче! Вы пугаете её, – заступился за дочь Фиолет. – Эва, дети живы?
Девочка кивнула.
– Где они? Идёмте к ним! Немедленно, – потребовали колонисты, глядя на Эву с мольбой и угрозой.

О спешном бегстве с Отшельника не могло быть и речи. Дети живы – это главное. Осталось их отмыть, перемутировать и привить дюжину хороших манер. Чтобы обсудить план действий, все согласились немного потерпеть с поиском пропавших. Вундерgod оглядел колонистов, суровым взглядом призывая к дисциплине, и приступил к дознанию:
– Эва, кто твои родители? – спросил он для порядка.
– Отшельник и Фиолет с Мазайкой, – раздалось у всех в головах.
Ошарашенная телепатическим эффектом, Душелюбка восторженно воскликнула:
– О, милое дитя, как внятен голос твой!
На неё зашикали. Выдержав дисциплинарную паузу, Вундерgod продолжил:
– Где дети?
– Отшельник вернёт их. Но прежде вы должны стать такими же, как мы.

С полчаса на площади стоял страшный гвалт. Кто-то успел охрипнуть, кто-то решил поберечь голос для новых споров. Вундерgod молча смотрел то на бушующих колонистов, то на невозмутимую Эву, защищённую родителями с обеих сторон. Когда шум толпы стих, он задал ей странный вопрос:
– Мы нужны Отшельнику?
– Отшельник нужен вам, – безмолвно ответила Эва.

Вундерgod, чувствуя, что нетерпение колонистов вот-вот прорвётся общей истерикой, снова обратился к Эве:
– Пусть вернёт детей, и мы простим ему наши страдания.
Все закивали, боясь любых задержек. Вместо ответа Эва снова запела. Раздался стук дверей, и из всех домов вышли дети.
– Мы запирали засовы... – с нарастающим недоумением перешёптывались родители.
И вдруг к напеву Эвы присоединились подростки, но их песня была со словами.
– Мы – дети Отшельника, – пели они. – Торопитесь в лес! Станьте такими, как мы, и Отшельник поможет вам...
– Улетаем немедленно, – сначала зашептали, а потом закричали взрослые. – Пока мозги не закипели, пока сердца не надорвались...

Все бросились к одурманенным ребятишкам, но в тот же миг тягучий напев Эвы сделался заклинательным. Из неё вдруг изошла такая волна сковывающего внушения, что взрослые застыли на месте, не в силах шелохнуться. На их наполненных ужасом глазах дети вышли через калитку и скрылись в лесу.

Мазайка и Фиолет, как и остальные, были убиты потерей младших дочерей. Они смотрели на поющую Эву то с ужасом, то с состраданием. Когда девочка замолчала, кто-то крикнул:
– Держите её! Пусть ведёт нас к детям!
Но родители закрыли дочь от разъярённой толпы и быстро увели в хижину. Успокаивать отчаявшихся отцов и матерей пришлось Вундерgodу и Рыдающему Клоуну.
– Мазайка и Фиолет разберутся с Эвой, – уговаривали они колонистов. – Их дочери тоже ушли. Они сделают всё, что возможно. Не будем им мешать.

Крики постепенно стихли, но колонисты не спешили расходиться. Страшно было возвращаться в опустевшие хижины. Мужчины и женщины, не скрывая слёз, впервые вместе истово молились неведомому прежде Богу:
– Господи, убереги детей наших. Пусть Отшельник лукавый не затмит им разум, не искорёжит их тела. Дай сил не отступить в битве за детей, что Ты нам дал.

На восходе светила, озарившего поляну золотистым светом, Фиолет вышел из хижины и бесцветно сказал:
– Эва умерла.
– Нет!!! – откликнулись отчаянным воплем колонисты.

Казалось, что вместе с Эвой умерли не только надежды на спасение детей – в полумёртвом состоянии были все. Только Вундерgod обиженно сопел и ломал голову над вопросом – где и как хоронить Эву.

***
С трудом очнувшись от перепросмотра, Клоун спрятал компьютер и вышел из хижины. В закатных лучах чудовищный мир был прекрасен: щебетали птицы, дул тёплый ветерок, в небе сияла сферическая радуга, напевающая Феину колыбельную «Вечерней лошадью я мчалась к живоглоту...»

– Кто это? – громко спросил Тошнотворец, весь день наблюдавший за лесом, в котором пропали его сыновья.
Пройдя через внезапно открывшуюся калитку, на поляну ступила женщина. Молодая, стройная, с заплетёнными в длинную косу каштановыми волосами, в длинном зелёном платье из необычной материи.
– Красавица, – прошептал Рыдающий Клоун и ринулся навстречу гостье.
С неуместно счастливой улыбкой он подвёл её к страдальцам.
– Роза? – с недоверием спросил Вундерgod.

Женщины смотрели на «задубелую скромницу» с изумлением. Её преображение потрясло их женское самолюбие, которое даже в самые тяжёлые моменты не исчезает совсем.
– Зачем пришла? – строго спросила Душелюбка.
– Забрать Эву, – с почтением ответила Роза.

В наступившей тишине раздался лязг запираемой на засов двери. Не сговариваясь, несколько колонистов стали стеной перед хижиной Мазайки и Фиолета.
– Опоздала. Господь забрал, – отрезала Душелюбка, вновь почувствовав тягу к душегнобству.
– Знаю. Её надо вернуть Отшельнику.
И тут вся ярость отчаяния вскипела в колонистах диким припадком:
– Ведьма! – взвыли они. – Сжечь её! Сжечь вместе с проклятым лесом!!!

Рыдающий Клоун и Вундерgod встали на защиту женщины. В пылу жестокой свалки колонисты не заметили, как Роза пассами притянула сферическую радугу. Поляну вдруг накрыл прозрачный разноцветный купол. Очарованные, как дети, все побежали щупать радугу.

Вымазав руки разноцветным туманом, колонисты успокоенными вернулись к площадке, на которой Роза и два её защитника приводили друг друга в порядок.
– Роза, расскажи нам об Отшельнике, – попросил Тошнотворец, приглаживая в смущении пышную рыжую шевелюру.
– Зачем Отшельнику мёртвая девочка? Он может её оживить? – с верой во что угодно спросила Фея.

Роза дождалась тишины и поведала колонистам невероятное:
– Эва не умерла. Напротив, она только что родилась в нашем прежнем мире. Когда-нибудь и вы, если захотите, снова воплотитесь на Земле. Отшельник поможет вам.
Огорошенные несуразицей, колонисты решили, что Роза свихнулась в лесу от одиночества. Только Вундерgod поддержал её:
– Психопаты нас таки укокошили.
Его заявление было ещё более диким. Чтобы погасить массовый психоз, Рыдающий Клоун сбегал в хижину за компьютером и загрузил последний документ в режиме озвучки. Колонисты с молчаливым одобрением слушали его отчёт о переселении на Отшельник.

История про астро-зятя рассмешила Розу.
– Кто-нибудь видел этого героя, читал его выхлопное сообщение? – спросила она и тут же объяснила в чём дело: – Эти фантазии из сострадания подарил вам Отшельник.
– Глянь на катер, который нам оставили для экстренного свалинга, – съехидничал Полный Приход.
– Вы были внутри него? – спросила Роза.

Оказалось, что за все прожитые в новом мире годы никто не интересовался транспортным средством. Даже вездесущие дети будто не замечали его. Роза подошла к древней конструкции, ухватила какой-то выступ и без труда оторвала. Из отверстия посыпалась зелёная пыль. Она сыпалась долго. Так долго, что самые стойкие оптимисты поняли, что их мир – мираж. Вернее, тленный мираж.

– Нет, – всколыхнул сомнения Тошнотворец, просчитывающий любую ситуацию на несколько ходов вперёд. – На Земле социопаты никогда не переведутся. Кабы всех утилизировали, мы бы тут уже по головам ходили.
Душелюбка вздохнула:
– Хорошо, что ухайдакали только нас.
Фея посмотрела на подругу, потом на недоверчивого мужа и воскликнула:
– К чёрту кипиш! Мы наметали тут пропасть дремучих зомби. Не гоните беса – никто нас не урыл.

С жестокостью пророка Роза объяснила:
– Откуда дети? Вы правы – на Земле социопаты не переводятся. Отшельник учёл навыки земных социальных отшельников и вручил вам на попечение души новых утилизированных, как ваших детей.
– Бред, вздор, абсурд... – вскипели колонисты.
Роза задумалась, подыскивая наиболее убедительные доводы. Увидела в стороне беременную и, кивнув на неё, сказала:
– Вы беспечно относитесь к родам, а ведь среди вас нет ни акушеров, ни врачей. За долгие годы никто не поранился, никто не заболел. Напротив, все помолодели.
– Неужели? – хмыкнула Душелюбка, впрочем, без сарказма.
– Кто при жизни был краше, чем ныне?

Глядя на Розу, женщины готовы были согласиться с ней, но Прекрасное Полнышко из вредности заявила:
– Свежий воздух и здоровая пища творят чудеса!
– Вот именно, даже суслики здесь деликатесные, – кивнула Роза.
С запинками и извинениями Рыжий Клоун внёс свою лепту в общие сомнения:
– А как же компьютер? Он был со мной в газенЦентре.
– Сотворить для нас деликатесных сусликов Отшельнику было сложнее, – сказала Роза. – И привычная плотность, в которую укутаны наши души, и дети, и механизмы, и диетическая дичь, и хороводы поющих радуг, и бабочки-великаны... Отшельник балует нас, как любящий отец. Так он лечит наши души.

Почему-то именно деликатесным сусликам удалось убедить колонистов в том, что они в лучшем мире. По другую сторону Добра и Зла.

– А как же дети? – спросила Мазайка. – Как бы там ни было, но мы уже не можем без них.
Роза кивнула ей с сочувствием и утешила, как смогла:
– Отшельник готовит взлелеяных вами детей к новым воплощениям, но хочет, чтобы после жизни они вернулись сюда. Вы можете присоединиться к ним, и Отшельник постарается воплотить вас в тех же семьях.
– Стать братьями и сёстрами своих детей? – оторопел Полный Приход.

Все споры закончились глубокой ночью. Прежде чем разойтись, колонисты встали цепочкой от хижины Мазайки и Фиолета до калитки. В скорбном молчании тело Эвы передали Рыдающему Клоуну, который взялся проводить Розу. Впервые покойники торжественно провожали кого-то в мир живых.
– Она вернётся, – утешила родителей Роза.
– Жизнь на Земле коротка, – вздохнул мудрый Вундерgod.

Выразив сочувствие Мазайке и Фиолету, колонисты разошлись по хижинам. К утру всем надо было выбрать или вечную многодетную жизнь в райских кущах, или новое воплощение на Земле для поддержки своих братьев и сестёр во всех человеческих затруднениях.

Роза едва различимой тенью скользила по ночному лесу. За ней с Эвой на руках шёл Клоун. У Отрадного дерева Роза остановилась.
– Дальше я сама.
– Зорька ты моя потусторонняя, – вздохнул Клоун и грустно спросил: – Тоже воплотишься на Земле?
– Здесь столько дел, я совсем закрутилась. Помогай мне иногда.
– Лучше всегда.
Роза чмокнула своего вечного поклонника в щеку, взяла Эву и скрылась за могучими деревьями.

Рыдающий Клоун непроизвольно всхлипнул. Прислонился спиной к стволу и долго стоял, прислушиваясь к звукам зачарованного леса. Думать не хотелось. В голове глюком завис любимый романс Феи:

На мёртвой планете, не знавшей раскаянья,
Промысел Божий угас.
Лишь сонмы покойников кружат отчаянно
Свой восхитительный вальс.

_______________________
Стихи Константина Пескова

Я ничего не понял. Я честно старалась. Эти сумасшедшие имена и нравы...
Посмотрю комментарии позже. Может кто-то что-то объяснит.
Понял, что это какой-то поклонник раннего творчества Пелевина (Чапаев и Пустота).
Только Пелевин более разборчиво писал. У него тоже там были психбольницы и доктора. И тоже вылечили Петьку в конце.
Тут уж очень сумбурно написано.
Зачем так писать? Наоборот, пишите так, чтобы читателю все было ясно. Зачем так дробить текст, на такие коротенькие отрывки?
Вообще, в рассказе не должно быть такой мозаики. Это неэтично)))
Интригу можно и иначе сохранять...

Первая треть рассказа из жизни душевнобольных казалась весьма многообещающей.
"вскоре Фиолет вышел на новый уровень фиолетовости", "Тошнотворец избегал людей всеми частями души и тела" - фразы, заставившие вспомнить кое-что из классики НФ (ассоциативность высокая видать), но чем дальше, тем автора украли и подменили цыгане, что ли. Или настигла глубокое разочарование. Или это был уже совсем другой автор. В общем, неизвестно, но впечатление такое, что начальная задумка попала в чьи-то чуть менее ловкие руки и из-за этого не реализована в полной мере.
Даёшь фиолетовость вместо логики до победного планетарного конца!

Бред сивой кобылы. Дочитал до Фиолета и далее мучить себя не стал.

Не понравилось. Какая-то плохая пародия на Стругацких.

Это понравилось.

Приключения на Отшельнике почикать вдвое, ибо только затуманивают моск читателя.

До того - было просто отлично.

Удачи автору,

сложная штука, надо перечитывать и вчитываться (кхмер?), а на это у меня сейчас нет сил
замысел оказался мною не понят, ощущения потери и обретения - приняты

Краткое содержание:
В психушке влюбленный ГГ не видит себя в списке пациентов, которых решено "умертвить", так как его способны вылечить. В списке его любимая, и ГГ понимая что ей хана, с горя бросается из окна в кабинете врача. После чего ГГ оказывается на Отшельнике вместе с такими же убиенными пациентами - социопатами. Там образуется колония, психи размножаются, и верят в то, что прилетели сюда на космическом корабле. В связи со смертью первого появившегося в колонии ребенка, возлюбленная ГГ открывает глаза на правду - что все они мертвы и из сострадания им приснили всю эту жизнь (начиная с главы - отшельник)) А умершая девочка Эва на самом деле родилась опять на Земле и всем остальным предложен выбор - либо вечно жить в иллюзии Отшельника, либо родится опять на Земле

Текст перенасыщен вкусными оборотами речи, из за чего, на мой взгля, теряется сюжетная линия, ее действительно трудно отследить. Но можно.

Я, кажется, начал понимать логику этого сообщетсва: если рассказ непонимают, то, скорее всего, он хороший. Можно лишь посоветовать народу читать литературу более сложную, чем детективы Доноцовой и книги в ярких обложках про попаданцев в эльфятники.
Рассказ, действительно спорный и непростой. Автор, несомненно был бы желанным пациентом любой психушки. Но читая пресную пластиковую кашицу конкурсных рассказов, иногда хочется прочитать что-то вроде вот этого, сформировавшегося бреда, с неплохим налетом литературы.
Логика тут хромает везде, на все три ноги. Но стиль рассказа больше сюрреалистичный, так что я бы не искал тут лобовых аналогий и параллелей. Все что надо, для понимания, тут, в принципе, дано. Дальше каждый волен думать так, как пожелает. В этом отличительная черта нормальной литературы, от рассказов, в которых читателю не надо задействовать мозг вообще.
Да, это сложно. Да после десяти, двадцати, тридцати лет - мозг очень сложно включить снова, после телевизора, газет и красочных книжных обложек. Но, чтобы оставаться человеком, типа разумным, то шевелить извилинами очень и очень желательно.
Подумаю над топом.

Вот эти флэшбэки - они реально все портят.
Дальше читать не хочется.

Мне рассказ очень понравился. Какой замечательный язык у автора, игра словами потрясающая.
А вот этот стишок просто шедеврален:



Ура автору!
Хотя и запутано сверх меры, во многих местах подсократить бы... но все равно хорошо получилось!

Рассказ как подушка. Читаешь и засыпаешь. Но впечатления остались приятные.

Вот этот абзац классный!
Сейчас перечитывал рассказ, и не пожалел. Просто размышляю над топом и перечитываю лучшие рассказы. Этот - у меня претендент на первое место!

Отличный рассказ. Ироничный, глубокомысленный, но, в то же время, понятный и доступный. Приятный налет НФ и "Соляриса" (мне кажется, без него тут не обошлось). Очень порадовал стиль. В общем, здорово. Спасибо за доставленное удовольствие, Автор.

Мне очень понравилось начало. Персонажи, гибкий экран, который считывает эмоции. А потом, честно говоря, я смутно все поняла. Но ощущение какой-то сверкающей психоделики. Надо внимательней перечитать. По-моему, автор заложил какой-то глубокий смысл.

Хорошое толкование. Только если все мертвы, то кому "приснили жизнь"? Душам? То есть, это какой-то собственный рай для социопатов?

Рассказ изумительной красоты))
Привет мне от "Они были смуглыми, золотоглазыми..."
Но это не фанфик, конечно. Хотя...
Красивый непростой замысел)
Кажется, это девочкин рассказ, очень талантливой и эмоциональной девочки любых лет)

Если бы я, ужасная и трижды ужасная, не любила бы так сухую ироничную мысль и строгую динамику сюжета - я б не смогла устоять перед очарованием этой цветистой акварели...
Специальный приз среди Каллисто, Геймеров и других рассказов такого же типа. В этой группе этот - однозначно лидер.

Только сейчас добралась до этого рассказа.
Прочла и обалдела.

Тут, конечно, Гадкие Лебеди + Лес/Управление,
однако это не фанфик,
а самостоятельное произвведение, недаром люди тут и Пелевина и Лема усмотрели.

Я от этого рассказа в восторге.
Буду его перечитывать, просто для удовольствия.

Что же делать ?
Топ-то не резиновый.
Но этот рассказ там у меня обязан быть.

"Нелепо, смешно, безрассудно, Безумно, волшебно." ))

Удачи автору.

Потрясена! Мне понравилось всё - атмосфера, язык, фантасмагория, лёгкая щизофрения, поэтичность и мастерство исполнения. Мой топ! Автор, спасибо - это ВЕЩЬ !!! По колличеству просмотров - понимаю, что в первые строчки Ваш рассаз не попадает - но, на мой взгляд, он один из самыхь заслуживающих внимания, если не лучший. ИМХО.

Этот рассказ вечно внизу висит... Непонятно почему!
Великолепный рассказ-то,
единственное, что мне немного помешало - немного на фанфик по АБС смахивает,
но другие это не заметили, так что может это только я.

Мое большое уважение рассказу и автору.

Дальше все мои слова адресованы только автору, а потому неизбежные тошнотворные комментарии типа "Тафано поднимает в топ!", "Тафано вышибает из топа!", "Тафано топит конкурента!", "Тафано вытягивает слабый рассказ!" мной рассматриваться не будут. Ибо достали. Я просто читаю рассказ и об нем думаю.

У меня много вопросов к автору - потому что, как мне кажется, в рассказе есть много нестыковок. Например, первое упоминание об Отшельнике как о бесхозной планете, на которою надо было далеко, долго и накладно лететь; и обоснование такого полета: "Грязные языки могли бы наврать, что гуманизм директора был порождён карьерными интересами его зятя-астронавта. Мол, для очередного звания ему нужен был дальний вояж... Но в Центре психокоррекции все грязные языки давно простерилизовали.". Этот очень, очень красивый и складный абзац не вяжется с тем фактом, что Отшельник оказался своего рода искусственным раем для умерших душ. Зачем туда вообще надо было лететь? Он же фантомный, нет? "Их мир - мираж", сказано в тексте. Кто его тогда сделал? Или он возник сам? Но откуда тогда было известно, что он принимает умершие души и устраивает им своего рода круговорот? Это все было спланированно высокороботизированной человеческой цивилизацией? Зачем? Психокорректоры полагали, что такой круговорот душ сделает будущих людей более адаптированными к роботоцивилизации? Но для этой цели на Отшельнике ничего не было сделано, там было мощное "назад с матушке-природе", в некотором роде, к тем самым апельсиновым косточкам, от которых так отбивали на Земле... И, главное, ни с того ни с сего автор под конец начали бросаться такими словами как "воплотиться", "родиться заново". Это идет сильно в разрез с роботоцивилизацией, которую рисовал автор.

В общем, я могу продолжать вопросы и они, кажется, зациклятся уже сами на себя, как зациклился автор на очень красивых абзацах. Хотя даже о красоте этих абзацев - я думаю, любая красивость должна быть как минимум функциональна (нести, например, какой-то намек, двойной смысл). Возьмем, для примера: "Операционка, наполненная квантовым пониманием". Что такое квантовое понимание? Я могу размышлять над словосочетанием "квантованное понимание" - в нем есть смысл, а именно: понимание дается порциями, то оно, грубо говоря, есть, то его нет. Но словосочетание автора никакого подтекста не содержит, оно просто бессмысленно красивое. Можно еще много таких же примеров привести. В произведениях АБС и тем более Лема (о которых тут совсем некстати вспомнили) все слова имеют смысл, все! В общем, такое сравнение меня сильно покоробило.

Еще хочу сказать, что все персонажи вышли карикатурными - возможно, и даже наверняка, все эти Фени по фене так и планировались автором. Но они не живые люди. Кроме того, такая карикатурность снова приводит к неоправданным логическим нестыковкам, например: "Вымазав руки разноцветным туманом, колонисты успокоенными вернулись к площадке". Почему "успокоенными"!? Вымазывание в непонятной радуге позволило им отвлечься от проблемы с детьми? Сильно они больные, видимо, на всю голову...

Много оборванных нитей, недоведенных до конца рассуждений. Сильно затянутая сцена с песнями и убеганиями детей.

Но! Текст, во всяком случае, нестандартный - в этом его огромное преимущество перед большинством остальных текстов, это да. Он оторван от привычных проблем, от офисного планктона. Он - фантастичен, безусловно. Гля, без иронии, это настоящая фантастика, господа!

Я интересуюсь, просветите тупую, а что такое АБС?


Наверно, имелось в виду души умерших. А не умершие души?

Аркадий и Борис Стругацкие, если я правильно поняла.

АБС

Ну так АБС разное написали. Этот рассказ похож на что? Я по крайней мере не поняла.

Улитка на склоне.

Земла/Отшельник это Управление/Лес.

Мне кажется, нет, не похоже. Кто здесь управляет? И какая цель у здешних управленцев?

Что значит, "кто управлает" ?



А цель ?
Полагаю та же, что и у управляющих в "Улитке".

Я извиняюсь... Второй раз уже а вместо я пишу... Не знаю в чём дело...

Могу только свой вопрос повторить:

Видела ник Кайра на Фантастах, но не знаю участвует ли этот автор в конкурсе... А так - стиль и фантастичность любого мира, которые она описывает очень, очень похожи.

Мне очень нравятся вдумчивые рецензии. И я вполне согласна с Тафано в поднятых вопросах. Но второй раз влезла в понравившийся рассказ - в нём есть несостыковки, но прежде всего в нём есть "мясо, хлеб и молоко" образа, где наслаждаешься и неизбитыми оборотами определений и атмосферой - ещё больше утверждаюсь в своей оценке. Автору - респект!
И я считаю - пусть рассказ поднимается - отчего "облизывают", то мимо чего можно и пройти, и не видят алмазов среди бижутерии.

Marina Gaki
Вы ведь тоже любите этаких странноватых не то людей, не то существ, не то роботов - "не по ГОСТу", которые не живут по общепризнанным правилам. "Да здравствуют гёзы!"(с)

Тафано молодец. Тафано действительно читает рассказы.

Я люблю "нестандарт". Это интересно.

Удивительный по красоте рассказ.Мои поздравления автору за стиль.

К нестандарту тройные требования - по композиции и так далее, потому что его труднее воспринимать.

Мой комментарий, наверно, будет звучат сильный диссонансом с востоженными комментариями, которые читатели написали к этому рассказу. Я не буду делать вид, что я что-то понял из этого сюжета. Я ничего не понял. Хотя пытался прочитать несколько раз. Очень неприятно/неопрятно выглядят клички персонажей. И сами персонажи напоминают слабоумных, которые общаются на пафосном неживом языке, на котором нормальные люди не общаются. Меня раздражает язык и стиль. Ощущение, что каждая фраза существует сама по себе и никак не связана со следующей. Автор сочиняет фразу, печатает, затем забывает о том, что написал перед этим и пишет следующую. Какой вообще смысл несет этот сюжет?
Судя по обширным комментариям, я понял, что речь идет об излечении душ умерших психически больных (или скорее слабоумных) людей. Но даже слабоумные люди теряют разум не полностью, и по большей частью напоминают нормальных людей. А сама сдвижка по фазе происходит лишь в какой-то узкой области. Здесь же просто люди, чей разум не превышает разум пятилетних детей. Что довело их до этого состояния? И почему читателям должна была заинтересовать история слабоумных? Когда в истории один слабоумный, то это интересно. К примеру, я обожаю «Похождения бравого солдата Швейка». Это наслоение абсурдных, но абсолютно реалистичных россказней Швейка меня восхищали. Он все время повторял, что он - клинический идиот. Но при этом я видел, что на самом деле, в его "идиотизме" заключена вся мудрость земная. Тоже самое я могу сказать, к примеру, о фильмах Григория Горина/Марка Захарова. Там абсурдность ситуации выглядит невероятно достоверно и продуманно. Здесь, простите, автор, я вижу только клинических идиотов. Без какой-либо мудрости. В рассказе все наслоения абсурдности выглядят нелепо, не запоминаются. И скорее вызывают чувство неловкости.


Каким образом можно полянами «усыпать» густой лес? И при этом еще и «посреди»? То есть, в середине густого леса с неба посыпались поляны?
Каждая фраза – это какой-то выверт ума. Много-много вывертов, которые совершенно не рождают никакой картинки в голове. Потому что они неживые. Напечатаны на плохом принтере и криво наклеены на картон.
Извините, автор.

Не могу не согласиться. Но "нестандарт" - это как публичная личность на которую обрушивается и хула и хвала. А "стандарт" - как ни обидно - ведомое стадо. Щас меня разорвут в клочья - но пока на конкурсе вижу 90 процентов голимого стандарта(мой в том числе). Впрочем, 10Х90 это хороший процентный показатель.

В образной речи можно усыпать, усеять, набросать, накапать, накропить, налепить, насадить и т.д. Увы, литературный язык это не только голимое и правильное изложение, это ещё и те индивидуальные авторские ассоциации, переданные незамыленными словосочетаниями и т.п., создающие неповторимую ауру произведения.

а со Стругацкими у вас как?
В этом рассказе очень сложные отсылки на произведение, которое существует в четырех вариантах.

Мне сложно его оценить - я бы его по-другому написал

Не совсем понимаю, при чем тут Стругацкие. Мне кажется, это заблуждение сравнивать этот рассказ по стилю с тем, что писали они. Писать неясно, туманно и невнятно - не значит писать абсурд.


Понимаете в чем дело, я неплохо знаком с методами маркетинга. И поэтому слова: "неповторимая аура" для меня не являются аргументами. Это для рекламных слоганов. Любую нелепую и корявую поделку можно объявить индивидуальностью гениального автора. Но будет ли она на самом деле такой? Я лично сомневаюсь. Кстати, в этом рассказе довольно много штампов, которые режут глаз. Также неприятно режет глаз сочетание бытовой "кухонной" прозы и нелепого пафоса. Я не заметил здесь свежих интересных метафор, которые бы заставили заиграть текст как-то по иному.

Разумеется, сравнение с АБС совершенно неуместно.

Думаю, любой из представленных рассказов на конкурсе имеет двух создателей - Автора и читателя. И разброс мнений, настолько кардинальный тоже следует из этого. У Вас свои критерии оценки произведения, Ваше право. Моё мнение на форуме вообще никого "не чешет", потому что я ищу в рассказах прежде всего не рекламный слоган, которым буду харрактеризовать своё впечатление, а ловлю именно само впечатление, дабы впечатлиться и выстраивать свой образ мироздания. В частности - этот рассказ для меня был отровением, в котором я вижу недоделки, но они для меня не перекрывают "леса". Возможно, в каком-либо другом состоянии(возрасте, опыте,) я как и Вы восприниму это корявой поделкой. Будет ли она такой, ежели причина всё-таки будет во мне?

Мне показалось наоборот... Была уверена, что все закричат, зачем нам тут фанфик.

Замечательный рассказ.

В-первую очередь здесь очень хороший язык, видно, что автор хорошо владеет словом.
Во-вторых конечно это само повествование, сначала я читала и никак не могла понять, какое это отношение имеет к конкурсу, вроде бы так подробно описывается "земная" жизнь, но когда герои измазали руки в цветной радуге у меня как-будто сработал выключатель и я все поняла. Браво автор! Вы при таком регламенте, где герой умирает в самом начале, смогли сохранить интригу! Так же мне понравилась идея, где герои, которые по сути были отверженными в своем обществе, стали и своих детей считать не такими. И лишь потому что они не вписывались в их социум. Что еще раз доказывает, что какие бы мы люди не были, мы все одинаковы.

С другой стороны, я все таки не могу не посетовать, что на мой взгляд концовка рассказа размыта, здесь не хватает какой-то очень яркой точки.

Но в остальном рассказ замечательный.

Все прочитали какой-то другой рассказ, что ли? Почти все. Я не смог. Вообще я люблю нестандартную литературу, но тут мое воображение спасовало. Я никак не могу представить себе картинку. Хотя бы одну, хотя бы даже и на второй странице. До третьей страницы не добрался. По моему, этот рассказ - чистый бред. Записки шизофреника, расщепляющего мир на мелкие кусочки. Интересно должно быть только лечащему врачу. Но раз столько народу решило, что это замечательный рассказ, написанный хорошим языком, с неповторимой аурой, поэтичностью и так далее и тому подобное, то что-то я, наверное, упустил. Может, при чтении надо мозг отключать? По крайней мере, ту часть, что отвечает за критическое восприятие?