Не могу удержаться, чтобы не познакомить вас с прекрасным и заслуживающим внимания творчеством Сергея Лобова, поэта и писателя. Когда я прочел эту поэму на форуме Эксмо, я был поражен и познакомился с автором, умным и интеллигентным человеком. Я горжусь, что среди русских людей есть такие таланты, почти неизвестные, но, бесспорно, заслуживающие внимания.
Я приглашал его на наш форум, но он довольно занятой человек и пока не объявился, к сожалению. Потому что у него есть неплохая проза и рассказы.
Представляю его стихотворение "Ганнибал".
Hannibal ante portas
I
Вели меня не жажда славы,
Не гор златых далёкий свет,
Не мрак безумия кровавый,
Не мудрых книжников совет,
Не царского венца сиянье,
Что манит алчный взгляд глупца,
Не шёпот гнусного льстеца,
И не богов повелеванье. -
Вела меня святая месть! -
За боль внезапного удара,
За стыд и попранную честь,
За пораженье Гамилькара,
За оскорблённый прах отцов
И песен прерванных молчанье,
За хор насмешливый лжецов,
Их торжество, и воспеванье
Чужих побед, чужих знамён…
Я помню… это был не сон…
Был несмышлёныш я тогда,
Но память сердца навсегда
До капли горечь ту впитала!
Никто моих не видел слёз!
Лишь боги! В храме произнёс
Я клятву – Клятву Ганнибала!
Я клялся, что настанет час –
Расплаты час, святой и правый,
И медных труб раздастся глас,
И новой битвы шум кровавый
Нарушит сон чужих равнин!
И мира грозный властелин,
Заласканный богов любовью,
Питомец славы прежних дней,
Сполна своей напьётся кровью.
Сполна! И захлебнётся в ней!
II
Смиривши юности запал,
Я взял в учителя терпенье.
Но вот, священный час настал!
Его я долго приближал,
Копя и опыт и уменье.
Суровый вождь своих солдат,
Влекомый замыслом заветным,
На штурм железных горных врат
Я их повёл путём запретным.
Враг осторожен и хитёр,
Но спесь глаза ему закрыла.
Так в неге раскисает сила,
И он не ждал угрозы с гор.
С кровавой пеной на устах
Я вёл людей, забыв про жалость,
Про боль и смерть; презрев свой страх,
Презрев и холод и усталость.
Я видел смерть своих друзей,
Но разум мой не помутился,
И след обветренных костей
За нами по пути влачился.
Я верил, что останусь жив
И что судьба не будет рада,
Коль я войду в ворота Ада,
Меча в бою не обнажив.
III
Сорвавшись с ледяных высот,
С небес безумной круговерти,
Я пал на край счастливый тот
Неумолимой птицей смерти.
Так память страждущая вновь
Звала, мой разум пробуждая;
Я знал, что ненависть чужая,
Мне будет слаще, чем любовь!..
…О вы, питомцы дикой неги,
Квирина гордые сыны!
Я видел вас в трусливом беге
С хмельных полей моей войны…
Где ваша прежняя чванливость?
Где образцовая красивость
И блеск порядков боевых –
Чеканный шаг и ровность линий?
Где мудрый Фабий? Где Фламиний?
Зачем кичливый говор стих?
Вы дрогнули, вы побежали,
«Пунийской» испугавшись стали.
Вас ужаснул кровавый пир!
Вы ль это? Перед кем весь мир
Послушно преклонял колена,
Отдав ключи священных врат,
Изведав стыд и муки плена
И боль немыслимых утрат!
Вы, варвары в святом обличье,
Чужой насытясь стариной,
Своё позорное двуличье
Личиной скрыли золотой!
О, как вас манит запах злата!
Что вам любовь? К столбу разврата
Её вы бросили нагой!
Но мало вам! Упившись властью,
К чужим домам, к чужому счастью
Ревнивой, алчною рукой
Вы тянетесь… Для вас забава
Предсмертный крик и звон клинка,
Вы смертью тешились, пока
И вам не изменила слава…
IV
О, пламя раскалённых вен!
О, счастья призрачного лепет!
О Рим, твоих гранёных стен
Я видел страх, я видел трепет!
Немая песнь святой борьбы
Мой слух томила и ласкала,
Я мнил себя перстом судьбы,–
Увы! – Судьба со мной играла!
Кровавый счёт моих потерь
Был страшен. Неубитый зверь
Зализывал в берлоге раны.
Я медлил наносить удар
И ждал из моря караваны –
Отчизны запоздалый дар…
Напрасно ждал! Рукой краплёной
Предатель, властью облечённый,
Зловещий сговор свой вершил,
Рукоплесканьями ославлен…
С врагом своим без новых сил
Лицом к лицу я был оставлен…
V
Немало лет прошло с тех пор.
О Рим! ты помнишь дней далёких
Свой несмываемый позор,
И мне судей твоих жестоких
Давно известен приговор.
Здесь, в тихой заводи изгнанья,
Всё те же мысли и желанья,
Всё тот же мой суровый нрав!
И мне смешны пустые речи,
Что предпочту, душой устав,
Покой – мерцанью грозной сечи,
Уют – походному седлу.
И горько мне, что не сумею
Свернуть изнеженную шею
Капитолийскому орлу!
В ушах моих – литавров треск!
В глазах – холодный фасций блеск!
Да, вот трудов моих награда! –
Передо мною – чаша яда;
Мой дом врагами окружён. –
Они везде, со всех сторон.
Я ждал их. Сердце ровно бьётся.
Я ухожу. Им не успеть...
Напиток горек... Остаётся
Закрыть глаза и умереть...
Стук сапогов…Собаки лают...
Тому, кто видел дрожь их стен,
Они обиды не прощают...
И не оставят Карфаген...