ЭЛЬФИЙСКИЙ СЛЭМ

Илья сунул руку в карман куртки, пытаясь защитить её от ледяного ветра, и уже там нажал на кнопку брелка сигнализации. Машина задорно пиликнула в ответ, и хором щёлкнула замками дверей. «Ничего, постоит пока здесь, а утром перегоню на охраняемую стоянку», ― мужчина быстро зашагал к подъезду пятиэтажки. По традиции, в этом городе фонари по ночам не работали, и застаиваться в такой тьме, да ещё на холодном ветру, не было ни малейшего желания. Поэтому Илья почти побежал в сторону знакомых дверей, пытаясь расшевелить подмёрзшие мысли в непокрытой голове.
А все мысли крутились вокруг попыток определить для себя настоящую причину сегодняшнего приезда в это захолустье. То ли это новоселье, на которое его пригласили, то ли возможность провести время со старыми друзьями, а, может, попытка разобраться в отношениях с новой подругой – однозначно сказать Илья не мог. Скорее всего, как это обычно и бывает, подействовало всё в комплекте. А иначе, хрен бы он попёрся в такую даль по тёмным и нечищеным ещё дорогам. Ух, до сих пор колотит от напряжения после такой поездки.
Илья с опаской вошёл в неосвещённый подъезд, рискуя сломать ноги или разбить лоб о какой-нибудь выступ. Но, к его удивлению, тело помнило, даже по прошествии многих лет отсутствия, каждый угол, порожек и ступеньку в провонявшем мочой и рвотой помещении.
― О, привет-привет, ― дверь открыла заспанная сестра. Было заметно, как она рада видеть «блудного» брата. Но, не менее явно, было видно её желание вернуться в кровать и продолжить прерванный просмотр сладких девичьих сновидений. Илья решил не мучить её долгими разговорами, и просто спросил, где родители.
― Так, помогают к завтрашнему новоселью готовиться. Хочешь, сходи – вот сюрприз для родни будет.
Илья не хотел никуда идти в такую погоду, но покорно выслушал, как дойти до места. Потом записал, чтоб не забыть, адрес карандашом на клочке газеты, и, чмокнув сестру в щёку, на которой отпечатались складки от подушки, вышел в зловонный мрак подъезда.
Пятнадцать минут пути через тёмные зигзаги проулков, мимо труб теплотрасс, по колено в снежных заносах, привели Илью к серой пятиэтажке. Залатанная фанерой дверь скрипнула, и впустила мужчину в подъезд. С разрисованной похабными картинками стены вспорхнула стайка комаров, заблудившихся во временах года, благодаря густому пару, тонкими струйками выползавшему из подвала.
Нужную дверь Илья нашёл быстро, тем более, что на соседних не было номеров.
― Ну, и как тебе? ― вопрос был задан с таким восторженным пылом, что Илья смог ответить только одно:
― Симпатичная квартирка, ― в душе укоряя себя за то, что дал столь высокую оценку допотопной «двушке» с тесными комнатёнками. Он не понимал, на кой чёрт понадобилась его родственникам такая халупа, когда в Москве имеется приличная квартира. Ну, захотелось пожить в тиши захолустья, так купили бы домик в деревне.
Родителей здесь также не оказалось.
― Только что ушли. Не понимаю, как вы в дверях не столкнулись. Оставайся у нас.
Илья, устало зевнув, помотал головой:
― Нет, завтра увидимся. Хочу, в кои-то веки, на своей старой кровати выспаться, ― с вежливой улыбкой пробормотал Илья, и, едва перебирая ногами, побрёл обратно на улицу. Но встречу со старой кроватью пришлось отложить.
― Кого я вижу! Илюха, это ты, что ли? Или мне спьяну привиделось?
Илью так и подмывало утвердительно ответить на последний вопрос круглолицего мужика в огромной меховой шапке. Однако, с друзьями детства так не поступают, и, с трудом подавив зевоту, Илья приветственно раскинул руки.
― А-а, Серёга, Серый - сколько лет, сколько зим. А ты совсем не изменился, ― соврал он. Изменился Серёга, и ещё как. Но, он безболезненно проглотил штампованные приветствия, и заулыбался ещё шире.
― Давай со мной, Илюха. Мы тут день рождения мастера после работы отметили, так я полторашку Сэма с собой прихватил. Сейчас Миха с Шуриком подойдут – зависнем, как в старые добрые времена. Ты как?
Илья вспомнил те самые времена - шумные гулянки и бессонные ночи. Конечно, он не забыл старых друзей. Помнил он и о том, что Сэм – это не имя заблудившегося иностранца, а краткое обозначение самогона. Жутко хотелось спать, но соблазн «вспомнить молодость» оказался сильнее. В конце-концов, когда ещё звёзды так совпадут, что старые друзья окажутся в одном месте и в одно время, да ещё и без своих «лучших половин».
Собрались на какой-то незнакомой квартире с минимумом мебели. Но именно эта спартанская обстановка позволяла свободно ходить по тесной комнате немалому числу людей. Помимо заявленных Шурика и Мишки, в застолье участвовали ещё три человека, которых Илья никак не мог вспомнить, но и совсем незнакомыми не назвал бы. Пилось легко, но разговор не клеился – фразы летели вперехлёст, слова наслаивались, и, как в прежние годы, каждый старался перекричать другого, доказывая что-то, о чём в пылу пьянки уже и сам забыл.
Смытая зловонным пойлом усталость довольно скоро навалилась с утроенной силой, но уйти не было сил – время будто остановилось в этой прокуренной квартирке. Когда сквозь табачный дым пробился слабый свет зимнего утра, Илья с огромным трудом поднялся с кресла.
― Мужики, хорошо посидели, но мне пора.
Старые приятели обступили его плотным кольцом.
― Да ты чего? Какое «пора»? Сегодня же праздник, День города. Вечером идём все вместе, прямо отсюда. Ну, Илюха, взбодрись, давай, как раньше, ― кто-то прибавил громкости динамикам, и под рваные ритмы полузабытой группы друзья принялись скакать, толкая друг-друга, и пихаясь локтями. Забытый танец буйной молодости не добавил бодрости Илье, лишь выбил из его головы промелькнувшее недоумение. А недоумевал он по поводу обещанного Дня Города, который всегда праздновали летом. Хотя, пока его здесь не было, могли дату и на зиму перенести, с них станется.
Илья нехотя попрыгал-потолкался с друзьями, но всё же смог пробиться к выходу. Пообещав вечером подойти, он выскочил на улицу, под холодный свинец туч. Усталость не прошла, напротив, она давила прессом на плечи, вызывая жуткую головную боль. Илья был чем-то встревожен, и он понял чем – он напрочь забыл, куда шёл. Он кружил в лабиринте серых кирпичных стен, обильно украшенных нецензурными комментариями, но память не возвращалась.
Илью даже посетила сумасшедшая, пьяная мысль – остановить любого прохожего, и спросить того о цели своего приезда в этот город. Но, и спросить было некого – улицы были стерильно пусты. Спустя не один час мучительных шатаний вдоль холодных стен домов и бетонных заборов, Илья оказался на набережной. И тут он понял, куда подевались все жители. Народ густыми толпами шумно гулял на другом берегу. Илья, по колено проваливаясь в сырой снег, направился к мосту. «Похоже, и в самом деле, что-то празднуют», ― рассудил он, удивившись, как быстро меняется погода.
Холод сменился бурной оттепелью, напитавшей воздух ароматом талой воды. Илья видел это, но не придавал странным переменам значения – с климатом последние годы полная неразбериха. Единственное, что он сейчас хотел, так это оказаться на том берегу, вместе с празднующим что-то народом. Но мост, подобно радуге, будто уползал от Ильи, не позволяя тому приблизиться ни на шаг.
Наконец, добравшись до бетонных опор, Илья отдышался, и стал взбираться по крутой лестнице, устроенной в высоком берегу. Ступени были покрыты толстым слоем невероятно скользкого льда. Мужчина старался ступать как можно осторожнее, но падал, и скатывался к подножию лестницы не один раз. С муравьиным упорством Илья карабкался по ледяной лестнице, и сумел-таки достичь верхней площадки. Он не очень отчётливо помнил и понимал, зачем потратил столько сил на подъём, но, заметив автобус, бросился к пустой остановке.
Над рекой, на удивление стремительно сгущались сумерки. Запрыгнув в транспорт, Илья совершенно не удивился полному отсутствию пассажиров – все праздновали на другом берегу. «Ну, ничего, сейчас и я к всеобщему веселью поспею», ― мужчина, получив от автобусных дверей шлепок по мягкому месту, сделал несколько шагов навстречу кондукторше. Крупногабаритная дама неопределённого возраста с ленцой приняла плату за проезд, и продолжила дремать в продавленном кресле.
Илья же, напротив, ощутил прилив сил. Он предвкушал, как вольётся в гущу приветливых и раскованных всеобщим, почти языческим, празднованием горожан, и, что более важно, горожанок. Однако, прильнув к холодному стеклу, заметил, как ликующие толпы в общем танце проплывают мимо, а водитель даже не собирается останавливать машину. Илья отвернулся от окна, и крикнул в сторону водителя:
― Эй, командир, может, остановишь? Уже две остановки пропустил.
Женщина-кондуктор, встрепенулась от дрёмы и пробасила:
― Чего разорался? Это экспресс – идёт до вокзала без остановок. Видел, куда садился. Теперь нечего хулиганить.
Илья разочарованно прикусил губу. С новой силой навалилась усталость и головная боль. Мужчина смиренно прикрыл глаза, и, следуя примеру кондукторши, задремал. Точнее, только сомкнул тяжёлые веки, чтобы тут же услышать громогласное:
― Просыпаемся, мужчина! Приехали!
Илья встал, и в полусне прошёл к выходу, слыша за спиной недовольное бормотание:
― Нажрутся, и лезут в автобус. Нет бы, гулять, как все.
Илья оказался на тёмной площадке близ железнодорожной платформы. Невдалеке по освещённой асфальтовой дорожке шли люди, только что спустившиеся с высокой железнодорожной платформы. С изумлением Илья узнал Елену – ту самую «свою» девушку, с которой разругался перед самым отъездом из столицы. Он вышел из тьмы к свету, и окрикнул её:
― Лена, ты чего здесь?
Девушка обернулась, и по странному выражению её лица, Илья догадался, что та несколько «не в себе». Лена, вымучив неуверенную улыбку, залепетала:
― Илюшенька, я долго думала, и поняла, что мы оба были в чём-то неправы. Я простила тебя. Я очень скучала, и решила к тебе приехать. Я так рада, что ты сам пришёл меня встретить. Тебе сестра передала, что я звонила?
« Я, я, я, я – она вечно думала, что мир вращается исключительно вокруг её персоны. И за что это она меня простила?» ― раздражённо проворчал в мыслях Илья, но вслух ответил:
― Сам догадался.
― Как? Ой, я поняла – ты шутишь. Ну, давай, веди меня куда-нибудь – отметим наше примирение, ― и девушка цепко ухватила мужчину за рукав.
На том же автобусе-экспрессе они поехали обратно. Ленка поначалу морщилась, недовольная выбором транспорта, но потом, видимо, решила, что лучше не накалять обстановку, испытывая на прочность хрупкий мир в отношениях. Страдальчески выдохнув, она примостилась на промятом сидении рядом с Ильёй. Улицы уже избавились от толп ликующий людей, и вновь обернулись тихими каналами, по которым лениво струилась сонная провинциальная ночь.
Переехав через мост, автобус высадил пассажиров возле центральной площади городка. Заприметив яркую вывеску кафе, Илья со своей девушкой направился туда. Уютное помещение, укутанное бархатным полумраком, не смутило Илью полным отсутствием посетителей. Он подозвал официантку, и предложил своей спутнице самой сделать заказ. Лена, немного подумав, и, слегка смутившись, произнесла:
― Я бы, пожалуй, выпила… водки. Принесите бутылку, и пару салатиков. Ты не против, Илюша?
― Водка, так водка, ― согласился Илья, потрясённо всматриваясь в Лену, о которой до сего момента думал, что она на дух спиртное не переносит. Разговор не клеился. Во-первых, Ленка продолжала описывать в красках свои страдания. Во-вторых, к концу первой бутылки, она прозрела относительно причины всех своих бед – разумеется это был он, мужчина, сидящий с ней за одним столиком. В-третьих, она с удивительным неистовством налегала на «горячительное», отчего речь её становилась малопонятной, а голос – противным и резким. И, наконец, сам Илья, приняв огненной воды «на старые дрожжи» слушал собеседницу невнимательно, и периодически засыпал ненадолго, убаюканный её болтовнёй.
Сквозь один из таких приступов полусна, Илья почувствовал, как Лена, присев рядом, прижалась к нему. Прижалась и начала ластиться, будто чувствуя вину за необоснованные нападки на своего мужчину. Илья решил открыть глаза, чтобы обнять и утешить девушку, но её последующая фраза напрочь смахнула весь романтический флёр. Заплетающимся языком Лена прошелестела на ухо Илье:
― Милый, я хочу ещё выпить. Купи мне водки.
― Да, ты что – ох…ела? ― вне себя от злости, вскрикнул Илья, и тут же осёкся, заметив, что за их столиком полно посторонних людей, парней и девушек, которые укоризненно уставились на него. Да и само кафе было другим. Помещение было огромным, тёмным, и, несмотря на свои грандиозные размеры, напрочь прокуренным. К тому же, в отличие от прошлого заведения, тут было полно народу. Люди пили, ели, танцевали под громкую музыку в дымных проходах между широких столов.
Илья был не в силах вспомнить, как оказался здесь. Он окинул взглядом полные искреннего негодования лица соседей по столу, и сказал:
― Прошу прощения, погорячился.
Лена, всхлипнув, вскочила с места, и бросилась в гущу танцующих. Илья хотел догнать её, но кто-то ухватил его за руку. Илья обернулся, и столкнулся взглядом с крепким, ухмыляющимся парнем.
― Дядя, а с чего ты решил, что можно толкаться тут локтями?
Илья честно попытался вспомнить, когда он мог толкнуть этого нагловатого типа, но безуспешно. Однако, не желая тратить время на напрасные препирательства, извинился. Но, амбалу этого, похоже было недостаточно.
― Что? Думаешь, с меня хватит простого «извините»?
Поняв, к чему идёт дело, Илья подвинулся ближе к хаму, и, прищемив тому каблуком ногу, прошипел в оттопыренное ухо:
― Я не попугай, сто раз извиняться. Если тебе этого мало, то…, ― но логически завершить угрозу Илья не успел, потому как из глубины зала послышался шум возни, сопровождаемый отчаянными криками и неистовой бранью. Рядом с их столиком кто-то возбуждённо произнёс:
― Смотрите, смотрите – девки дерутся. Во, прикол!
Илья почему-то не сомневался, что потасовка не обошлась без активного участия Лены. Ткнув на прощанье хама в синей рубашке кулаком под рёбра, мужчина бросился вглубь зала выручать подругу. Однако, пока Илья пытался протиснуться сквозь плотный строй зевак, тугой ком из тел дерущихся вывалился из помещения. Мужчина бросился к выходу вслед за улюлюкающими «зрителями».
На небо, предвестником рассвета наползала мутная синева, слизывая редкие звёзды. В фиолетовых сумерках Илья заметил, что находится на территории какого-то рынка. Групповая драка рассыпалась на несколько одиночных схваток, и нарядные девчонки катались по земле между пустых лотков, цепляя волосами пропущенный дворниками мусор. Азартные наблюдатели подбадривали пьяных амазонок криками. Илью передёрнуло, когда рядом послышался идиотский гогот:
― Гы-гы, гляньте, как она на ту вскарабкалась и метелит. Ну, бабы дают!
Девушки шумно сопели, но не прекращали драться. Илья бросился разнимать их, но каждый раз, всматриваясь в лица успокоенных красоток, убеждался, что Лены среди них нет. Гуляки, разочарованные вмешательством миротворца, стали разбредаться с рынка. Вскоре Илья остался в полном одиночестве среди дощатых лотков. Пока он возился с драчливыми дамочками, кафе также полностью опустело. Где же Ленка? Зная её обидчивый нрав и истеричную натуру, Илья считал своё беспокойство оправданным.
Безуспешно обыскав рынок и прилегавшие улочки, он, изнемогая от головной боли, решил, что пора уезжать из города. Эту поездку с полной уверенностью можно было считать неудачной. Более сумбурных и изматывающих суток в его жизни не было до того, как он решил приехать сюда. А зачем он вообще сюда прибыл? Илья не мог вспомнить, как ни пытался. От бесполезных попыток выудить из мозга дополнительную информацию, лишь сильней разболелась голова.
Единственное, что Илья мог уверенно вспомнить, так это то, что прибыл сюда на собственной машине. Но, где он её оставил? Внезапно, память великодушно выдала картинку с ветром, снегом, холодом, и пиликаньем автомобильной сигнализации. «Вот, дьявол. Далеко же возвращаться придётся – через весь город», ― Илья надавил на пульсирующие виски, пытаясь усмирить боль. Поняв, что делать нечего, он, неуверенно ступая, побрёл по растрескавшемуся асфальту тротуара. Он ещё раз изумился, до чего же быстро меняется погода – снега на улицах почти не осталось. А, благодаря мягкому теплу, он только теперь заметил, что зимней куртки на нём больше нет – видимо, осталась в кафе.
Всю дорогу до места, где оставил машину, Илья надеялся, что предприимчивые земляки не растащили её на запчасти. Но то, что он увидел, превзошло самые страшные его ожидания. Вспотев, и окончательно вымотавшись после прогулки по пустынным улочкам, Илья ещё издали с содроганием заметил, что с его автомобилем не всё в порядке. Более того – то, что он увидел, и автомобилем-то назвать было сложно. Выбитые стёкла, помятый и потемневший кузов, который, к тому же, наполовину был присыпан землёй. Страшная картина!
Позабыв об усталости, Илья кинулся бежать, чтобы убедиться, что это вовсе не кошмарное видение. Но с близкого расстояния останки автомобиля выглядели ещё печальней. Тёмный налёт на разбитом кузове оказался не пылью, а самой настоящей ржавчиной, содравшей несколько слоёв краски и лака, и пожиравшей металл. Илья подумал, что какие-то отморозки облили машину кислотой. Однако, посмотрев на земляной курганчик, проглотивший нижнюю половину автомобиля, Илья окончательно запутался – земля была укрыта плотным ковром многолетнего травяного дёрна.
Внезапный окрик заставил Илью вздрогнуть:
― Эй, мужик, закурить не найдётся? ― парень в брезентовой куртке и тренировочных штанах, заправленных в резиновые сапоги, с ухмылочкой смотрел на него. Илья был не в том состоянии, чтобы ответить на этот вопрос, и задал свой, похлопав ладонью по ржавой крыше:
― Давно здесь это железо ржавеет?
― Сколько себя помню. Ещё пацанами тут в партизан играли.
Илья внимательно вгляделся в лицо собеседника, и по тому, что ни единый мускул на одутловатом лице не шелохнулся, сделал вывод, что тот не врёт. Но как такое возможно? Этому парню на вид не меньше двадцати – значит, несколько десятков лет будто испарились бесследно, как бледный туман, разметавшийся тающими, прозрачными клочьями. Неведомым образом Илья за одну ночь перескочил в будущее. Он осмотрелся – ни летающих автомобилей, ни сверкающих роботов и бегущих тротуаров – ничего похожего на будущее из книг и фильмов.
Дома стояли на прежних местах, лишь покосились, потемнели и покрылись заплатами, как старые, застиранные наволочки. Всё так же разносили в зубах мусор по пустырю бродячие псы, споря за объедки с пьяными оборванцами и крикливыми воронами. Секунду спустя Илья почувствовал, нет, буквально услышал, как со звонкой болью лопнули невидимые струны, связывающие его с друзьями и родными, которых теперь нет. Он не ощущал этих связей, но они были всегда, и питали его силой и уверенностью. А теперь он один, и серое небо над его головой потемнело ещё больше.
Илья посмотрел на ожидавшего чего-то парня в резиновых сапогах.
― Так, теперь вместо вас роботы всё делают, а на обед вы место еды пилюли глотаете?
Детина заржал во всё горло, обнажив кривые жёлтые зубы.
― Ну, дядя, ты сказал! Это ты каких-то весёлых пилюль с утра наглотался, точно. Так, что насчёт закурить?
― Не курю, ― коротко ответил Илья.
Парень пнул грязь носком сапога, и, бормоча под нос ругательства, пошёл прочь. Со спины он был похож на худосочного эльфа из старого фильма. Эльфы! Ну, конечно – сказочные существа, что танцуют по ночам с феями в круге лунного света, и стараются вовлечь в свой круг заплутавших путников. И горе тому, кто поддастся очарованию, и присоединится к танцующим.
Илья неожиданно вспомнил старую сказку, в которой крестьянин, попав в эльфийский хоровод, и протанцевав до утра, обнаружил, что на самом деле минули десятки лет, а его маленькая дочь стала седой старухой. Ещё он вспомнил доходившие до него слухи о том, что Серёга, которого он встретил той памятной холодной ночью, умер от цирроза печени примерно за год до их последней встречи. Как он мог об этом забыть?
Вечная спешка, стресс, усталость – тут и не такое забудешь. А теперь, покопавшись в памяти, Илья понял, что некоторые парни, из встреченных им той ночью, на квартирной пирушке, никак не могли быть живы к тому времени. Опять же, согласно слухам. Да, и Ленка, во время их последней ссоры, недвусмысленно грозила наложить на себя руки, если он уедет. Он уехал.
Эльфы, мертвецы, призраки – неважно, кто вырвал его из привычного потока времени, но это никак не назвать счастливым эльфийским хороводом. Уж если и сравнивать произошедшее с танцем, то это было нечто до предела агрессивное, вроде популярного в пору его молодости слэма. Тогда, под жёсткие ритмы, они с друзьми давали выход бьющей через край энергии в буйной пляске, толкаясь, прыгая, и размахивая локтями. Никто не заботился о риске получить травму, лишиться зубов или глаза.
Так что, если это и был танец, то именно слэм. И его запинали, затолкали, и выбросили вдали от всего знакомого и дорогого сердцу. Его швырнули сквозь время, не оставив ничего, на что можно было опереться. В этой дикой пляске из него вытрясли душу, и теперь под серым небом стояла, опираясь на ржавый остов машины, пустая телесная оболочка.
Илья сел на склон сырого холмика, ставшего могилой для его железного коня, и замер. Он чувствовал, как время, не терпевшее обмана, набросилось на него, как голодный волк, и взялось уничтожать клетки и органы мужчины, морщить его кожу и выкручивать распухающие суставы. Старение, на которое у всех уходили году, захватывало и пожирало тело Ильи в течение мгновений.
Сжав до скрежета крошащиеся зубы, он застыл, подобно каменному изваянию. Вернее, оцепенела плоть мужчины, а разум погрузился в воспоминания, пытаясь преодолеть многолетнюю пропасть, на дне которой сгинула его жизнь. А в будущем, которое без приглашения вдруг стало настоящим, возле груды ржавого железа, скрючившись, остывало забытое тело.

Самогон же, вроде, пили...

Спасибо, добрый Ээх. Косяк принят и исправлен.

Прочитала. Ниче так. Понравилось.

Наверное стоит все-таки уточнить, что он хочет "разобрать" вдали от подруги, подумав над отношениями. А то вначале это не ясно и кажется, что он едет куда-то, где живет его подруга.



Очень красиво



Тут я вообще не понял с кем разговаривал Илья, раз родителей не было, а сестра в другой квартире.



Не понял где Илья встретил своего приятеля. Такое ощущение, что в подъезде.





Использование в этих отрывках "мужчины" читаю неудачным. Такое ощущение, что присутствует еще некий персонаж - мужчина



"Кинулся бежать" обычно употребляют, когда человек убегает от кого-то. Но в данном случае Илья бежал к машине.

Мне тоже показалось несколько неблагозвучным частое использование слова "мужчина".

И есть отягощенные словесные конструкции.
Здесь соврал - Илья, а проглотил приветствия Серега, но и там и там используется местоимение "он". Может так: "Но, тот безболезненно проглотил штампованные приветствия, и заулыбался ещё шире."

Можно еще попридираться

Спасибо. рад, что угодил Вашему вкусу.

Pm124, Ээх!
Эх, даже и не знаю с чего начать...
Замечания, безусловно, ценные.
Pm124:
1.С подругой, да, поначалу можно запутаться. Но для завязки она особого значения не имеет, потому и упомянута вскользь, "ружьём на стене".
2. А сейчас, наберу побольше воздуха в лёгкие и...
второе лицо в диалоге - один из родственников второго порядка, пригласивший на новоселье, помогали готовиться к которому родители героя, на момент его прихода только что ушедшие домой. Момент тоже проходной, не отложившийся в подробностях в усталом мозгу героя.
3. да, "мужчина, мужчина". Понимаю, но как бороться с частым повтором имени героя? "Он"? Фривольное "мужик", "чувак"? У меня с подбором этих вариантов есть проблемы. Подскажите варианты, друзья, хоть парочку. На будущее.
4. А вот для меня "кинуться" бежать - это резко перейти на бег. Вот если бы "Кинулся убегать" - это да.

Ээх:

1. Ну да, да, как говорил старлей во время моей срочной: "мужчина, мля". Будем работать над синонимами к этому термину.
2. А вот замена "он" на "тот" в данном случае и правда уместна. Спасибо. И как я этот момент упустил?
3."Можно еще попридираться " - Жгите!

А мужики-то не знают :)