Автор: Юлия Сошникова (Api)


Особый случай



Багровое светило медленно поднималось над пустыней. На лазоревом небе не было ни облачка, и только изредка пролетала в вышине одинокая птица. Рыжие барханы казались безжизненными, и немая тишина царила вокруг.
Дни на Траторе долгие и жаркие, а ночи темные и холодные – планета эта расположена на самой окраине Галактики, вблизи нет ярких звезд, и только Млечный Путь белой лентой рассекает небо да пустынные светлячки несутся по ветру, словно искры от невидимого костра.
Хил с трудом передвигал ноги: притяжение здесь было сильнее, чем на Фелте. Рабочая одежда казалась очень неудобной, но теперь придется ее носить. Он – Наблюдатель, ученый, и сегодня первый день его миссии.
Хил ожидал, что приезд на родину даст ему радость, но вид бесконечной рыжей пустыни нагонял тоску. Он, траторианин, скучал по цветущим полям далекой планеты, и здесь ему все было чуждо. Ему не верилось, что когда-то он жил здесь. Воспоминания были смутными и тяжелыми. Кажется, они сидели в какой-то норе и играли с сестрой в палочки, и все время хотели есть и пить… потом пришел гость. Он был веселый, и его сразу приняли в деревне. Однажды он позвал Хила, и мальчик пошел за ним. Так началась его новая жизнь…
Этот гость, Наблюдатель Ксилан, привез его на Фелту, и там Хил столкнулся с неведомым миром. Ко многому было тяжело привыкнуть. Даже сами фелтияне сначала казались ему чудовищами: у них у каждого по четыре руки, и ростом они намного выше любого траторианина. И еще у фелтиян странный цвет кожи и огромные глаза. Маленький Хил боялся их взгляда. Но постепенно привык, только, даже когда вырос и стал ученым-геологом, все равно чувствовал себя рядом с ними беспомощным ребенком. Наверное, причиной была разница в росте. Однако это не мешало Хилу считать пилота Алида своим другом.
Хил собрал оборудование, замаскированное под обычные предметы быта, и вышел из флаера.
- Удачи, - сказал ему вслед Алид. – Только помни: Наблюдатели не вмешиваются.
Хил кивнул и пошел прочь. Ступив несколько шагов, он оглянулся – и увидел только песок позади: флаер был окутан специальным колпаком, так что со стороны его нельзя увидеть. И, хотя Хил знал, что друг наблюдает за ним, ему вдруг стало страшно и одиноко. Камни пустыни больно впивались в босые ноги, но обуться было нельзя: аборигены не знают, что такое обувь. А он теперь один из них, так что придется привыкать.

Бескрайняя пустыня тянулась до самого горизонта. Кликли с надеждой всматривался вперед: он шел быстро, и уже могла бы появиться деревня Тулуки. Но ничего не было. Только на востоке засияло вдруг озеро, но мальчик уже знал, что оно не настоящее, а даже если настоящее, наверняка такое соленое, что из него не утолить жажды.
А пить хотелось. В маленькой фляжке осталось всего несколько капель воды – их Кликли боялся допивать до того, как покажется деревня. Но деревни не было.
Ему поручили отнести послание в Тулуки – сухой лист пустынной травы, больше напоминающий пластину или огромную чешую неведомого чудовища. Лист этот был ломким, и Кликли нес его бережно. На нем было что-то нацарапано. Письмо, думал мальчик.
Читать Кликли не умел – и не знал, что на самом деле письма никакого нет, на листе просто каракули, которые ничего не значат. Его отправили прочь, потому что руки мальчишки изуродованы и из него не выйдет работник. Он обуза, лишний рот, а в суровой траторианской пустыне каждая кроха, каждое зернышко на счету.
Мальчик допил последние капли воды и поплелся дальше. Ему говорили, что до Тулуки только день пути, и к вечеру он увидит деревню – это придавало Кликли силы, но он не знал, что на самом деле деревня расположена совсем в другом месте, а здесь на многие мили вперед нет ничего, кроме скал и барханов…
Вскоре у Кликли стала болеть голова и перед глазами замелькали солнечные зайчики. Он сел отдохнуть. И не заметил, как забылся.

Хил приподнял ребенка, помочил ему голову и попытался влить в рот немного воды из своей фляги. Мальчишка был еще жив, но, видимо, получил сильный тепловой удар. Наверное, он отбился от каравана – деревень рядом не было, до ближайшей идти почти целый день. В таком состоянии он не пройдет столько, а Наблюдатели, известно, не вмешиваются. Скат выругался и снова смочил губы ребенка. И тут заметил его распухшие, негнущиеся пальцы и сухой лист. Хил схватил его, чтобы прочитать, но на нем были одни каракули.
Вскоре ребенок пришел в себя. Давясь, он выпил почти всю воду из фляги и распластался на песке перед Хилом, чтобы показать свою покорную благодарность. Ученый поднял его и отвел в тень от скалы. Мальчишка твердо стоял на ногах, и Хил порадовался, что малыш отошел так быстро.
- Как ты сюда попал? – спросил он у ребенка.
- Я шел в деревню Тулуки.
- Ты, наверное, заблудился. Деревня Тулуки совсем в другом месте, и до нее отсюда три дня пути, - ответил Хил.
- Нет, она там, за барханами, - мальчик говорил с твердой уверенностью. – Мне поручили отнести туда важное письмо.
- Это? – Хил указал на лист. Ребенок кивнул.
Ученый хотел ему возразить, но вовремя прикусил язык. Он вдруг все понял.

Наблюдатели не вмешиваются, таково основное правило в его работе. Но этого милого мальчика нельзя оставлять на погибель! Наверное, его отправили в пустыню потому, что семья бедная. У Хила много монет, которые ходят в этих деревнях; можно отдать горсть Кликли, и его уже точно не выгонят умирать в песках.
Но тут Хил снова обратил внимание на его руки, и в голове ученого возникло страшное подозрение.
Он подозвал мальчика и осмотрел его ладонь. Да, это очень походило на курку. Если так, то через месяц то же самое начнется с его ногами, а через полгода он умрет. Значит, деньги не помогут. Помочь может только Фелта: там подобные болезни могут вылечить за неделю.
- Сиди здесь, никуда не уходи, - приказал Хил Кликли и, отойдя за скалу, вызвал Алида.
- Никто не возьмет его отсюда, - сказал фелтиянин, выслушав его просьбу. – Вашего народа среди Наблюдателей достаточно.
- Но он мог бы стать художником или композитором, - возразил Хил. – Или пилотом. Или администратором.
- Институт может взять аборигена только в случае нужды в Наблюдателях. Ни по какой другой причине мы не можем похищать разумные существа…
- Да не похищать, а спасать! Говорю же – он погибнет!
- Их тысячи погибают каждый день. Тебя предупреждали, Хил, что это непростая работа. Но ты геолог и можешь не ходить в их деревни; ксенологам еще тяжелее.
- Послушай, Алид, я хочу его спасти. Давай подумаем вместе, как это сделать. Какой-то способ должен быть.
- Способа нет.
- Не верю.
- Я могу отправить запрос в Институт. Но они откажут, это точно.
- Все же отправь, пожалуйста.
Алид пообещал отправить тотчас же. Хил вернулся к мальчику. Он сидел и рисовал что-то палочкой на песке.
- Укажи мне еще раз, где Тулуки, - попросил Кликли. – Пойду туда, а то не успею к ночи.
- Не торопись, побудь пока здесь.
- Мне сказали, что послание важное.
- С пустой флягой ты не дойдешь до Тулуки, а я не смогу тебе до вечера дать еще воды.
- Тогда придется ждать.
Хил сел на песок рядом с Кликли.
- Расскажи мне про свою деревню, - попросил он.
Кликли стал говорить про то, как они ведут хозяйство в пустыне, и что в их деревне есть целых два колодца. Он рассказывал о каких-то растениях, которые они выращивают, и о пустынных животных. Про животных Кликли знал особенно много. До того, как заболел, мальчик очень хорошо стрелял из лука и хотел стать охотником. Один раз он убил дикую каралоку, так что вся его семья досыта наелась. Хил спросил, с кем мальчик живет, и Кликли рассказал, что у него было восемь братьев и сестер, и пять из них умерли. Один, старший, ушел с караваном в дальние страны… родители оба живы, но уже старые и очень строгие.
Хил слушал его и вспоминал все то, что знал про неповторимую траторианскую культуру. Про то, что у Тратора свой, особый путь к прогрессу… Давно известно, что сотрудничество возможно только между равными, а такие молодые цивилизации никак не равны Союзу Фелты и его влияние только вредит им. Хил не мог судить, правда это или нет, но суровые условия этой планеты ужасали его. На Фелте он привык совсем к другой жизни и к другой морали. Там он думал, что найдет здесь тишину и гармонию, но в первый же день он столкнулся с обреченным существом; Алид говорит, что таких здесь много… судя по всему, это правда. Что тогда хорошо и что плохо?
Его мысли прервал звонок. Хил попросил мальчика подождать и спешно побежал за скалу.
- От Института отказ, - сказал фелтиянин. – Но есть разрешение аннигилировать его.
Хил вздрогнул.
- Это не годится, - возразил он. – Я хочу спасти, а не убить.
- У тебя на сегодня много работы. Ты должен собирать образцы и сканировать грунт, а не строить из себя благодетеля. Покажи ему, куда идти, дай воды с собой – и пусть уходит. Мы уже из-за него не укладываемся в план.
Хил промолчал, но в уме снова стал перебирать все возможные варианты. Наконец ему показалось, что он нашел выход.
- По законам Союза, я могу его усыновить, ведь так? – обратился ученый к Алиду.
- Ты хоть понимаешь, в какую сумму тебе это обойдется? – голос у фелтийцев всегда резкий, но теперь он буквально рубил уши Хила.
- Понимаю. Но за эту экспедицию должны хорошо заплатить. Думаю, нам хватит. А если нет, возьму кредит.
- Ты молод и недостаточно понимаешь жизнь, Хил. Подумай о том, как ты будешь работать дальше? Весь Тратор притащишь к себе в дом?
- Нет, зачем же. Но раз я имею право, я им воспользуюсь, спасу хотя бы одного несчастного. Сейчас приду и сам свяжусь с Фелтой, буду просить разрешение.

К вечеру пришел ответ: усыновление одобрили. Хил разбудил мальчика, спавшего в тени от скал, и повел его к флаеру.
- Ты сейчас увидишь много необычного, Кликли, - обратился он к ребенку, - но ничего не бойся. Никто не сделает тебе зла.
Кликли кивнул и пошел за своим спасителем. Внезапно перед ним вырос блестящий дом, показавшийся мальчику сказочным дворцом. Он замер от изумления, а потом радостно скользнул в открытую дверь. Хил сам накормил его и устроил в маленьком отсеке, где раньше был склад – фелтиянина Алида малыш мог сильно испугаться.
Кликли поблагодарил Хила и скоро снова дремал, завернувшись в одеяло. Хилу тоже захотелось спать: день казался поистине бесконечным; но ни одно из заданий выполнено не было, и пришлось снова отправляться в пустыню.
Солнце еще стояло высоко, и по-прежнему была страшная жара. То и дело прикладываясь к фляге, Хил дошел до скалистой россыпи, где предстояло собирать образцы. Он осмотрел склон и просканировал его своими приборами. Потом начал анализировать данные. Они оказались очень противоречивыми, и Хил, увлекшись работой, забыл о времени.
Когда он вбежал во флаер, уже темнело.
- Летим на базу, - обратился он к фелтиянину. – Я нашел какую-то аномалию. Там все приборы словно сошли с ума! И в образцах грунта явно примесь курумита или чего-то подобного…
Они поднялись над погружающейся во мрак пустыней и бесшумно понеслись к базе – флаер был совсем новый, и Хил даже не ощущал движения. Он посмотрел в видеофон на спящего Кликли – мальчик свернулся калачиком и мирно посапывал, явно не догадываясь о том, что несется сейчас по воздуху в двух километрах от земли…
Обсуждение загадочной аномалии назначили на следующий день: перед этим нужно было изучить пробы в лаборатории и тщательно проанализировать полученные данные. За дело взялся опытный химик Сат, худой старый фелтиянин. Передавая ему образцы, Хил снова ощутил себя ребенком.
Ученый ввел в мощный компьютер базы показания приборов, и вдруг глаза химика загорелись. Он быстро добавил к частичкам грунта какой-то неизвестный Хилу реактив, и пробирка засияла нежно-голубым светом, словно в ней зажглись звезды.
- Там огромные залежи теурина, - сказал Сат. – Все говорит об этом. И в пробе, что вы принесли, тоже есть небольшая примесь: смотрите, реактив светится.
- Но этого… этого… не может быть! – воскликнул Хил.
- Может. Нашли же теурин на Мете. Он встречается в естественном состоянии, только очень редко. Вы сделали великое открытие, поздравляю! Теперь вся Галактика у нас как на ладони…
Хил побледнел и прислонился к стене. Он знал, что Мета разлетелась на куски два века назад. Говорили, что причиной послужила крупная авария при добыче теурина: это ценнейшее вещество, необходимое для работы гиперпространственных двигателей, но очень опасное.
- Наблюдатели никогда не вмешиваются, - напомнил Хил.
- Не в этом случае.

приятный рассказ.

Немного кровожадности: надо было Хилу убить ученого (будто бы, мол, никто ничего и не открывал). Полагаю, он так и сделал! И на Земле и на Траторе проблемы экологии приводят к погибели - пора бы сплотиться для решения общих проблем))))

Рассказ прочла с легкостью. Темы с брошенными на произвол судьбы детьми меня всегда цепляют. Драма, в общем. Из 3х мною прочитанных пока что этот лидирует - легкий, интересный, нет нравоучений, философии и сложных для восприятия фраз.

Неплохо. И напомнило "прогрессоров" от АБС.

Доброго времени суток, Автор.

Общее впечатление: видно, что это пробы пера молодого автора. Это не плохо. Если кто-то смеётся – не удивляйтесь, возможно, они у истоков были куда хуже. А я и сейчас не мастер. Рассказ добрый, но уж больно предсказуемый. Слишком перенасыщен земными терминами, литературными штампами и заезженными фразами. Из-за отсутствия описания Ваших рас и персонажей создаётся устойчивое ощущение антропоморфности существ - четыре руки не в счёт, т.к. Вы не описали какие они: как клешни, щупальца, или как у землян.

Теперь ошибки, которые я смог разглядеть:
1. «…кроме скал и барханов…», - логическая несостыковочка. Если бы это был каньон, где есть скалы, как Вы написали, то здесь не может быть барханов. Т.к. скалы бы тормозили ветер и не позволяли последнему наметать барханы.
2. «…замелькали солнечные зайчики…», - исключительно Земное и человеческое выражение, что нарушает главную Заповедь конкурса.
3. «Скат выругался…», - «Скат» это имя? Если да, тогда почему до этого он был «Хилом»?
4. «…прикусил язык…», - он в прямом смысле прикусил язык? Или это аллегория? Во втором случае Вы вновь нарушили Заповедь.
5. «…мальчик очень хорошо стрелял из лука…», - человеченкой попахивает.
6. «…в двух километрах от земли…», - во-первых: «километр» - земной термин; во вторых: «земля» - тоже; в третьих: Вы описываете пустыню – откуда здесь почва?
7. «Компьютер», - англ. computer, МФА: [kəmˈpjuː.tə(ɹ)][1] — «вычислитель». Опять же наше слово.

Резюме: Вы начинающий художник - рисуете цветными карандашами, часто обводите, затираете резиночкой и срисовываете у других, более опытных. Этот этап проходят все - стыдится тут нечего: сегодня карандаш, а завтра кисть и мольберт. Главное не останавливаться на достигнутом. И в заключении скажу, как я вижу Ваш мир: «Добро пожаловать на Татуин, поклонники "Звёздных войн"!».

Да простит меня автор, но я не поняла, чем этот случай особый? Пожалеть мальчика вполне естественно, помочь ему - тоже.
Рассказ хороший, но больно уж предсказуемый. Скрашивает впечатление приятный слог.

Согласен.

Да, это фанфик звездных войн)))
Но мне скорее понравилось, было почти не скучно.
Только одно "НО": я ненавижу детей, поэтому рассказ в топ не возьму.

Прошу прощения, но идея банальна. Да, тронуло мою сопереживающую каждому щеночку душу. Но ничего инопланетного-то нет! Исследователь - вполне обычный человек, в общем-то. Как и мальчишка. Это могла бы быть даже не другая планета, а просто Африка. Никаких глобальных вопросов рассказ не ставит, задуматься не заставляет - всё уже итак давно ясно, пережёвано и сказано по раскрытой теме.

Идея требовала, мне кажется, более оригинального подохда, нежели представленный.

Рассказ прочитался неожиданно легко. Единственное: было чёткое впечатление, что ГГ - землянин. Вообще - очень много земных понятий. И конец - не раскрыт и не открыт.
С ув.

Ну, или Френк Херберт, наример.

Незамысловато, есть ошибки, но неплохо.

Очень много излишних красивостей и штампов. Да и сюжет предсказуем. Нет чтобы ГГ сильный и здоровый мальчик попался. И если открытие месторождения - то обязательно уникальное. Не понравилось. НО! У автора есть потенциал. Главное не останавливаться.

В рассказе с неплохим сюжетом не нашёл красоты описания.
Для газеты сойдёт, для книжной полки - нет.

Сюжет - 5. Язык - 3. Портреты героев - 4. Уникальность - 5. Общее впечатление - 4.
21.

"Наблюдатели" никогда не вмешиваются. Но не в случае залежей теурина, когда они готовы разнести планету в щепки. Не вмешиваются - когда требуется медицинская помощь. Тут уж за счет самого добродетеля, или же - да пусть подыхает, не величина. Так что, вмешаются только из-за "особого случая", и, скорее всего, родной планете ГГ не поздоровится...
Рассказ читается легко. Понравился. Единственное, в рамки дня, если по логике, не вписывается: не мог ГГ, ткнув в первый попавшийся образец, и теурин отыскать, и местного (в пустыне) встретить.
Тема - вроде как, "вечная", проблема встречи более технологически развитой цивилизации с "отсталой". Но... у автора рассказа она звучит не так, как в более ранние времена: ранее, найденному в пустыне, не привлекая внимания, "прогрессоры" однозначно помогли бы. Вопрос денег и того, кто оплатит лечение, наводит на мысль о единичности проявляемой заботы в наши дни. Оплатите - и кошку прооперируем, а нет - пусть младенец загибается. Актуальненько. Вмешательство в дела граждан зависит от размера их кошелька. Или, запасов их теурина... Всё - логично, технологично, предсказуемо.
Автору - респект. Удачи в творчестве!

Мне понравилось.

Мне нет.

и от меня +

Вроде не особо ругают, поэтому защищать не буду.
В рассказе понравилась тема человечности, даже если она с инопланетным лицом.

Чего-то я не понял концовку, или там напутано? Кто понял, разъясните.

- Наблюдатели никогда не вмешиваются, - напомнил Хил. — кому он напомнил? Себе?
- Не в этом случае. — А это кто сказал?

Я так понял, что Хил только-только начал пузыриться, что спас мальчика, и тут на тебе — всей планете кранты намечаются. И все, занавес. Или я чего-то недопонял?

В общем, еще я покумекал, и пришел к выводу, что здесь можно понять двояко:
(а) Он напомнил себе, и сам же себе возразил, что в этот раз он не будет подчиняться. Непонятно, хотя, что он может предпринять, разве что это замес для какого-нибудь DOOM или Half-life с дальнейшим прорывом и уничтожением систем связи и видеоархива с камер наблюдений и попутным умерщвлением десятков тонн нечисти направо и налево.
(б) Он напомнил это окружающим, и ему возразили. Наверно это то, что предполагал автор. Тогда, во-первых, рассказ написан неясно — ведь наблюдателем был Хил, а не кто-то еще. Вот почему я так долго не мог понять, что к чему — ведь по рассказу только Хил наблюдатель, и это лишь ему предписано не вмешиваться. А для понимания финала надо считать, как будто бы они все наблюдатели — и Хил и его инопланетные друзья, притом все наверно, плоть до высших чинов. А в рассказе такого нет. Во-вторых, финал в этом случае оказывается никаким, слабым. Было плохо, а стало еще хуже. Конец.

Ну и ладно. Расказу +. За выверенность. За старательную работу над языком. За полноценный (хоть и не слишком сложный) сюжет. Видно, что автору есть куда расти. И что он сможет дорасти до хорошего уровня.

Мне показалось, что Автор "надел тему конкурса" на кусочек вполне земного рассказика. Начало со скомканным, невыстроенным объяснением судьбы ГГ, очень трудно для прочтения. И финал совершенно в том же ключе. И возникает вопрос - какого фига опредлеление этого редкого материала перенесено на следующий день? В фантастическом рассказе это можно было бы уместить и свести в один. И тотчас сопоставить единственного спасённого аборигена на фоне приговорённой планеты. Это было бы круто. А пока - после прочтения остаётся неудовлетворение ситуацией - размытая взвимосвязь в представления во что вмешиваются и во что не вмешиваются наблюдатели, могла бы быть центральной мыслью, а здесь это всё "спорит" с основной "рождественской"историей. В заслуги Автору могу поставить умение тонко и проникновенно написать "слезливую" историю(я говорю без иронии) и ровный слог .

Этот рассказ хороший, потому что о прогрессорах.
По литературной части замечательно и выше всяких похвал. Читается легко, по гамбургскому счету признаю только такую литературу, ибо не могу впихнуть в себя то, что читается не легко.

Тему прогрессорства начали Стругацкие, они и установили правила. На вопрос: " должна ли развитая цивилизация вмешиваться?" они отвечают прямо и твердо: "Должна!"

Антон Румата жил в допрогрессорскую эпоху и прогрессором не был. Он был наблюдателем, а Комкон, институт прогрессорства организовали после, как раз для того чтобы вмешиваться и направлять отсталые планеты по правильному пути. Правильность трактуется по разному. В эру коммунизма - по коммунистическому, в эру капитализма - по угодному правящей клике.

На планете ведется геологоразведка. Ради любопытства? Вероятно что нет, ради добычи полезных ископаемых. Осуществить ее развитая раса может двумя способами:

1. Высадится, обратить местных в рабов и организовать добычу ресурсов.
2. Выстроить систему добычи и вывоза полезных материалов с планеты. Через доверенных аборигенов организовать коммерческие структуры, инвестирующие в добычу полезных ископаемых, ну и далее по цепочке...

Оба способа изначально подразумевают вмешательство. А в мире где считают денюжки, их не будут выбрасывать на ветер, изучая планету из голого любопытства. Так что даже если бы не было обнаружено особо ценного материала, добычу бы все равно вели. Не нашли золото, добывают серебро. Не нашли вообще ничего - значит проект неудачный, принес убытки. Но блин добывали бы все что только можно. Наизнанку выворачивались, лишь бы окупить проект.

Наблюдатели без корысти только наблюдают и тусят, строя из себя богов. Геологоразведку они не ведут!

Потому полагаю реплику об усыновлении лишней. Вопрос не стоит вмешиваться или нет, и исключительно переходит в финансовую плоскость: "Сколько это будет стоить?"

Таким образом, при желании патетику идей гуманизма в рассказе можно легко и непринужденно разнести в пух и прах.

По гамбургскому счету я дам этому рассказу 3 конкурсных бала из трех.

Рассказ? Нет, это не рассказ. У нас здесь завязка для трёх историй: история мальчика, история геолога и история месторождения. Тут крупной формой пахнет. Но как рассказ эта вещь не годится.

Очень и очень неплохо -- и история, и гуманистический посыл, и язык. Но не оставляет впечатление, что Хил -- человек. Этот рассказ точно сочинялся для конкурса? Или его достали из закромов и немного подредактировали?

После фразы о том, что наблюдатели не вмешиваются, сразу становится ясно - вмешается. Рассказ довольно предсказуемый и не особо оригинальный, но отторжения не вызывает. Написан легко, герой приятный, с моральным стержнем. Немного оборвано подана идея двойной морали, но за ее присутствие определнный плюс.
Очевидный недостаток - почти нет фантастичности, рассказ очень человечен.
В итоге неплохо, не более.
И кто такой Скат, мелькнувший в середине? По тексту явно подразумевался Хил.
И еще вот о чем подумал: вряд ли бы в поселении, где ценится каждый кусок, придавали бы большое значение монетам. А если и так, что помешало бы отобрать деньги у ребенка, раз его не постеснялись отправить на смерть в пустыню?

Хорошо, но мало. Автор вполне мог использовать не истраченные знаки. Думаю, что ожидается нечто большее, чем малюсенький рассказ.
Обозначены вехи сюжета, но не раскрыты.

Впечатление приятное.
Удачи автору,

Я скорее с теми, кому понравилась, неплохая, даже можно сказать лиричиная и грустная вещь, правда автор сам не нашел нормального выхода из этой меланхолии, раз уж получилась такая закавыка, что спас одного, а угрозу создал для всех. Но правда гг тут скорее этакая карма вела, подкидывая жизненные вопросы. В общем, подшлифовать и может выйти вполне достойный рассказ.

Меня расстраивает, когда рассказ претендует на фантастический, но Автор не имеет ни малейшего понятия о том, что описывает. Это всегда вуалируется фразами типа:
Убрать эти слова и читатель не почувствует никакого подвоха!

Целый дворец на планету притащили! На кой...? И куда делся флаер? И почему дом потом летит в 2-х км от земли? И почему именно на этой высоте? Представляется мне, 2 км это конструктивный "потолок" для летающего дома.

Зачем их маскировать то?

Неувлекательное описание. ГГ ж вроде геолог - мог бы для разнообразия пробурить породу или, скажем испарить камень лазером и снять спектрограмму паров... Или еще чего интересное придумать. А то просканировал, ничего не понял и побежал в лабораторию. Тоска.

Открытие залежей таурина это конечно здорово. Только радость инопланетян выражается простым "поздравляю". И, похоже, Автор хотел показать, что ГГ спас мальчика но погубил планету. Однако же, ничего он не погубил. Сказано, что Миту разнесло из-за аварии. А если таурин настолько ценнен, то умные инопланетяне не допустят второй такой аварии.

Кому напомнил? Зачем? И что значит "не в этом случае"? Это чтобы еще раз напомнить, что он усыновил аборигена (не спрося даже, а хочет ли тот стать его сыном и покинуть родных навсегда)?

Но потенциал есть, если не бросить, доработать, будет отличный рассказ. Или повесть.

Я так понял особый случай потому, что таурин на этой планете встречается в чистом виде. Это же редкость

Немного слезодавительно, но неплохо.

Мораль не понравилась - если речь идет о деньгах, то сантименты и принципы в сторону.

Читалось легко, хотя тема с искалеченным болезнью мальчиком, которого выгнали умирать - не понравилась абсолютно.

Стиль изложения показался ужасным - галимая МТАшность. Коряво, штамповано, написано по детски, да и пунктуация безбожная.
Подробные разъяснения прямым текстом, и многочисленные напоминания насчёт "не вмешательства".
Про многие другие косяки уже указали.
При этом, рассказ оставляет ощущение потенциально хорошего, продуманного текста. Тут есть все "правильные" элементы!
А потому, говорю автору: вы молодец, продолжайте писать, учитесь как это делать, думаю у вас получится.

Наблюдатели, конечно, не вмешиваются, поэтому со взрывом в конце неясно, кому он угрожает и когда?