Ванька Бирюков стоит того, чтобы написать о нем пару предложений. Уже и не вспомнить, как он ко мне приклеился, жил во дворах напротив, ходил по пятам, завидовал, ибо были у меня девчонки, друзья непростые. Сейчас бы меня занесли в список метросексуалов, тащил моду из Прибалтики в Казахстан. Более того, я создавал ее в Прибалтике и тащил в Казахстан. Я первый привез в Караганду штаны в полоску, в цветочки. Пошив был простой, сестра шила их мне на незатейливой машинке. Шить несложно: шьется как шорты, после добавляется клеш. Самое серьезное не пошив, а выйти в такой одежде на улицу, заплюют, могут даже избить, если бы у меня не было такого положения, умел бить людей.
Штаны у меня были в полоску, оттого и звали меня "матрасом". Помню, как-то разговорился со своим бывшим недругом, татарином, хорошенько поддал ему в свое время, и он сказал, как они охотились всем кварталом за неким "матрасом". Я сказал, что это был я, мы обнялись, выпили еще, а вот за несколько минут до того он спас меня от тяжелой участи, ибо меня забивали человек десять. Уже выбили зуб, когда я узнал его и крикнул, Фарид, это ты? Он отогнал всех и мы, бывшие враги, сошлись за бутылкой и разговорились. Здесь-то он и сказал, что главный враг его квартала Матрас, то есть я.
Модников вроде меня в городе было немного. Помню Бориса,однокласника, так тот был похлеще меня, у него была рубашка, которая не запахивалась сантиметров на десять, открывала тело и держалась на шнурках, была зашнурована. Он восхищался мной, моей смелостью, я его безрассудством.
Там, где жил Борис, в северной части города, была своя жизнь, люди там были побогаче, с богатейскими причудами. Я жил в центре города, у нас все было умеренно, к востоку жила сплошь шпана, на западе города (условно, конечно, все) хулиганы, и я с ними. Состоял в парковской группировке, человек тридцать нас было, самая вольная группировка, причем пересекалась с другими.
Честно говоря, прокакал я свою молодость, будучи хулиганом. Попал как-то к друзьям на вечеринку из "света", так все были мне там рады, девчонки цеплялись, а одна из девчонок была Света Иванова, красавица, дочь главного гэбиста города. Стройная, груди разве что не хватало, но грудь и сейчас для меня не самое важное. Самое интересное, что я попал в круг людей, с которыми можно было поговорить. Им не было особенно интересно, что я бродяжничал, выживал в невероятных условиях, у нас были совсем другие темы. Тепло было в таком обществе, но почему-то я там не остался.
Вернемся к Ваньке. Он отыскал матрасную ткань и сшил штаны наподобие моих, причем у моего же портняжки. Ванька был ростом мне по плечо, коренастый мужичок, друзья мои так и звали его "Ванька-мужичок". Причем штаны он носил с черными ботинками. Он был навязчив, я был его идолом. Казалось, он и спал лишь ради того, чтобы пораньше проснуться и бежать ко мне. Как-то раз я вернулся домой с дежурства на скорой, и вдруг звонок в дверь, а на пороге стоит Ванька. Я весь сонный, и обзываю Ваньку пидорасом, тот поворачивается обиженно, я извиняюсь, он проходит на кухню и мы болтаем ни о чем около часа.