…В 2002 году на ХИ (возле г. Михайловский Завод) услышал «Песню коней» («Сага боевых лошадей»). Понравилась (очень!) и заставила вспомнить известную фразу о «повторяемости истории», т.к. с детства (из «Айвенго») знал о продолжении давней войны. Так родилась «Песня коней»-2 – о битве при Гастингсе (вскоре после Стэмфорд–Бриджа из первой «Песни»)…
Из произведений В.Иванова, комментариев к «Слову о полку Игореве» и «Поучению» Мономаха «вытекла» третья, из Хаггарда, Кинжалова и прочих – четвёртая…
Огромное спасибо автору «Саги боевых лошадей» Евгению Сусорову (Эжен д,Альби), который «спровоцировал» (или подвигнул?) на творчество.
Я старался следовать заданному размеру, образам и, естественно, теме.
Р.S. «Сарматские кони» написаны позже остальных, но события наиболее ранние (те самые «Veni, vidi, vici!» Цезаря о войсках Фарнака, сына Митридата).
P.P.S. А ещё позже (раньше!) – о Троянской войне и конях фракийского царя Реза…
1066 г. Гастингс, Британия.
Харальд лишь неделю назад был убит,
И Тостиг, и иже с ним…
Но снова заморское войско спешит:
За троном пришли твоим!
Послушай, саксонец, нормандских коней:
- Судьба переменчива,
Не много короной украшено дней,
А праздновать – нечего.
Тот ветер, что знамя твоё развевал
Над Йоркскими башнями,
Гильому тогда паруса наполнял,
Гнал водными пашнями.
Над Гастингсом рог боевой протрубил –
Пришельцы уж тут как тут:
- Английской землёй ты Харальда почтил,
Нормандцы долги вернут!
… И вороны Франции вслед им летят
На смену птиц Одина,
А кони – пока их не заклеймят! –
Не знают, где Родина.
-«Где плотью живою остужен металл».
-«Где губы уздою рвут».
-«Где только вчера за подругой скакал».
А может, и там – и тут?
-«Гильома ублюдком зовёте? Ну что ж,
Мы тоже не кровные…
Корону и Родину – не сбережёшь:
Стрела под надбровие!»
…И Гарольд-Саксонец главою поник,
Проснётся в миру ином,
А брат мой (английский) без всадника сник
Пред новым хозяином.
И сакс, и норвежец в могилах лежат,
Нормандец коней ведёт.
А Дуврские скалы как прежде стоят,
И вечно прибой ревёт.
1073 г. Нежатина Нива, Русь.
Змеиным изгибом над Русью аркан:
То Ярослава птенцы
Из Дикого Поля пришельцев-куман
Зовут, как прежде – отцы.
По ниве несжатой Олег и Борис
Ведут к Изяславу гостей:
- За княжий престол, коли можешь – борись!
Увидим, чей меч острей!
…Но кони в Чернигов идти не хотят,
Ни русский, ни кочевой.
Кто понял, о чём седокам говорят –
Лишь тот вернулся домой.
Всё ясно для чуткого ухо коня:
- Не зря вороньё кричит,
От стрел роковых не спасает броня,
Никто от судьбы не сбежит!
Потомки варягов, Борис и Олег,
Поймите конскую речь:
- По кругу всегда длится времени бег
Неотвратимый, как меч.
…Норвежский Харальд был высок и могуч,
Гарольд саксонский – под стать…
Ты шпорами, княже, боков мне не мучь –
К сече успеем устать!
…Далёко-далёко, в английском краю,
Шёл твоих родичей спор.
Харальд был убит, сгинул Гарольд в бою –
На жёнах вдовий убор.
- А Гарольдов зять, Мономах молодой,
За дядю тебе отомстит!
Послушайся, князь, возвращайся домой,
Бо смерть за плечами стоит…
…Полынная пыль, седина ковыля
Политы кровью людской.
Полно здесь князей, но одна лишь – земля!
«Комони ржуть за Сулой…»
1520 г. Отумба, Мексика.
Испачкано злато в остывшей золе:
Испанского зла торжество.
Доспехом укрыт я и всадник в седле,
Словно одно … божество.
Мы – кони, вы – люди, нам вместе идти –
Этого хочет Кортес!
…Но войско ацтеков на нашем пути,
Копья густы, словно лес.
Как прежде привычно на битву скакать –
Здесь нет достойных врагов:
Нас двадцать, а тысячам не удержать
Своих вчерашних богов!
Кастилья, Севилья, Гранада, Мадрид –
Нет в мире бойцов храбрей,
Сант-Яго героев конкисты хранит!
…А кто защитит коней?
Сеньору Эрнандо, конечно, видней –
Отумба иль Веракрус.
Мы – в кои-то веки! – дороже людей,
А всех нас дороже груз!
Кровавое золото – Диас, скажи! –
Вам счастья не принесёт:
Пылинки сокровищ – одни миражи,
И гибель повсюду ждёт…
«Орлы», «Ягуары» (и кто там ещё?!)
Недолго боялись нас.
Поддержит (пока!) тласкаланца плечо,
Но веры светоч угас…
- Вперёд, кабальеро! Горят фитили,
Над шлемами реет крест,
Святые – и кони! – опять помогли
Бичом стать для этих мест.
Огнём полыхает толедская сталь,
Солнце блестит на броне…
Роняет перо мексиканский кецаль –
Свинец аркебузы в спине.
1812 г. Бородино.
Сказал Император «Le vin est tire!»,
Нет больше старых границ –
Мы словно фигуры в азартной игре
Вступили в партию-блиц.
Привык корсиканец всегда побеждать,
Бой рассчитав наперед.
Захочет ли ныне коней услыхать,
Услышав, всё ли поймёт?
…Привычно направлены волей одной
Причастия пьёте вино?
-Кровавая баня и веник стальной
Нам будет Бородино!..
От этой купели в Москве не остыть:
Пожары в сентябрьский зной
Такие, что влагой из жил не залить,
Тем паче простою водой.
На поле он ратное вывел войска –
Наполеон Бонапарт:
- Столица России в пределах броска! –
…Это не финиш, а старт!
Отдашь нам под ясли соборный алтарь?
А много ли там овса?..
И осень весьма коротка, государь,
Стужа – безжалостней пса!
Укусы мороза и людям, и нам,
И недоступен фураж.
Твоим генералам и нижним чинам
Останутся смерти кураж,
Раненья, увечья от ядер и сабель
И партизанских вил,
Голод, что конногвардейцев ославил:
-«Порохом падаль солил!»…
Не веришь, Великий, ты в вещие сны?
Не видишь закатных дней?
…А вольного Дона лихие сыны
В Сене напоят коней!
1854 г. Долина Смерти, Крым.
Пыль ветер принёс из степной стороны
В реку, темней, чем вино…
А в поле, не ведавшее бороны,
Смерть побросала зерно:
Свинцовые пули, стальные клинки,
Железо удил и подков,
И лавры – несобранные в венки! –
Над трупами седоков.
Их меньше чем треть возвратится домой:
Гвардейской бригады – нет…
Не чайки, а вороны вслед за кормой
Озвучат судьбы привет.
- Октябрьский день ещё зноен в Крыму,
А ночь уже холодна.
Никак генерала Боске не пойму:
- «Прекрасно, но - не война!»…
Француз есть француз и слова есть слова,
А кони – всё тот же скот...
-От жара остыла моя голова,
Лишь след от картечи жжёт.
Копейная рана вот так же болит,
Глаза не даёт сомкнуть:
То память – клеймённая! – вечно горит,
Мешая с пути свернуть.
Что конунг, что князь или нынешний лорд:
- «За славой – вперёд! Ура!» –
Неужто, безумный, и он не поймёт,
Где жизнь, где смерть, где игра?!
…Там, у Балаклавы, знамёна в пыли –
Чёрный Британии день.
Ах, если бы кони поведать могли:
- «Время сжимает шагрень…»
Века миновали, но снова они
Копытят берег чужой,
И вновь поминальные тают огни
Вслед за погасшей звездой.
1939 г. Польша.
Разосланы вицы для сбора людей:
-«Время ковать и седлать!»
Никто и не думал спросить у коней,
Охота ль на битву скакать?
Свист ветра в гусарских железных крылах,
Златом рынграфы горят,
Так было недавно. Неведом был страх:
-Хоругви стеною стоят!
…Но время иное оружье куёт:
Не меч, но огонь в чести,
А рыцарей гордость могилу найдёт,
И конницу не спасти!
Прекрасно – и страстно – лететь на врага,
Равных по силе искать,
Не скажет никто, что им жизнь дорога…
Но танку на это плевать!
- Куда вы, панове, да в этакий ад?
Ведь плоть слабее брони,
А пика слабее, чем пушки снаряд…
Боже, от бед сохрани!
О, жолнежи Польски, поверьте коням:
Победы вам не видать,
Счёт польской свободы равняется дням…
А нам - то зачем страдать?!
Но кони не сбросят своих седоков,
Как маршал покинул их:
-Кто ж рабские цепи куёт из подков?
Кто же под плетью затих?
А гонор шляхетский?! Рубите, пся крев!
Утром – на швабов опять,
И сабля не станет, в крови заржавев,
В сече слабее сверкать…
Над Бзурой -рекою восток заалел,
Солнце нам светит в глаза.
Сморгну, что седок разглядеть не успел:
Смерть отразилась в слезах…
Сарматские кони
Над степью ковыльной рассвета костёр
Овчину тумана спалил…
Сарматский клинок нестерпимо остёр –
Сай Спадин его наточил!
От звона копыт содрогнулась земля,
Но ржанье похоже на стон:
-Костями сражённых дорогу стеля,
Из Рима идёт легион.
В сердцах конских – душам погибших приют,
Прислушайся к стону, пойми,
То предки тебе предсказание шлют,
Примете поверь – и прими:
Подумай, сай Спадин, к чему вам Боспор?
Ведь предан давно Митридат…
Извечный Востока и Запада спор
Ужели решает сармат?
Вы люди, не волки (хоть род ваш – Уархаг!),
Иначе в седле не сидеть,
Но вскормлен Волчицей сегодняшний враг,
И Цезаря – не одолеть!
Длиннее твой меч и точнее стрела,
Надёжен копытный доспех…
А смерть – легче воронова крыла:
Ты первым падёшь среди всех!
…И много отважных, лихих молодцов
Лягут рядом с тобой,
Не ради любимой, не в землю отцов –
Растоптанные судьбой.
Послушайся, Спадин, домой поверни,
Покуда гнев не утих,
Ты вспять обернись – на курганах огни:
Аланы на землях твоих!
Неужто приятен вороний напев
Здесь, в чужой стороне?!..
Но стон не услышав, приметы презрев,
Сай поскакал на коне.
Фракийские кони – «Долония»
- Нет, не дано нам из Ксанфа напиться:
Долго из Фракии шли…
Рез, сын Ойнея, пора нам проститься –
Сделали всё, что могли!
- Ты почиваешь от всех особливо:
Страже троянской не верь!
Предал тебя их лазутчик трусливый
И близок данайский зверь.
- Тебя не спасёт и доспех золотой,
Когда – зарницей в ночи –
Сверкнут над упившейся сном головой
Хищных ахейцев мечи.
Недавно бело-лилейными звали,
Ныне – как скатерть вином
Кровью фракийской нас запятнали…
Очистимся в мире ином!
…Парой ступаем. Мясник утомлённый
Шагом по трупам ведёт,
И не кнутом, не уздой золочёной –
Луком по крупам бьёт.
Наутро будет иной колесница,
Новый возница, боец,
Чья ненасытная смертью десница
Спящих разит как овец.
- А мы-то спешили, а мы-то мечтали
Трои осаду прорвать!
Всего лишь – вражьей добычею стали.
Всего лишь осталось – стонать.
…И труд, и мучения - четвероногим
Слугам, братьям…врагам:
Много героев обязано многим
Животным, а не Богам!
О, сколько их было, волшебных коней!
…В мифы уйдут, словно в тень.
Ещё одного сотворит Одиссей –
И «будет некогда день»!