Малахитовый Кот в пенсне...

Кот Малахитовый ночует
На старом письменном столе,
И лист мой рифмами врачует
Семнадцать неуёмных лет...

Ему не нужен нежный Вискас,
Не просит Друг мой молока...
Он цедит Лунный свет без риска,
Рассеяв взглядом облака...

Пенсне наденет с умным видом,
И, мудрость лапой зачерпнув,
Эльфийских дарит снов флюиды,
Вплетая между строк Луну...

Он в отношениях свободу
Превыше ценит пылких фраз--
Не станет песни петь в угоду,
Хотя слагать стихи горазд...

Своей раскрашенною шкуркой
Мой Друг бесспорно дорожит...
Порой с соседской кошкой Муркой
Он точит мне карандаши...

Кот позволяет с ней интрижку,
Когда устанет диктовать,
Когда пришлёт редактор книжку,
И весом придавлю кровать...

Кот Малахитовый уходит,
Поскольку незакрыта дверь--
Он ищет к новым сказкам коды
Среди безвременных потерь...

Мне эта дружба, как награда...
Горжусь мудрейшим из котов...
Под тихий шорох звездопада
Встречать рассвет строкой готов...

Эльза и её заступники…

И хохот Чёрного Монаха
Разрезал диким скрипом ночь…
Взметнулась, побелев от страха,
Ворона, улетая проч…

Сам чёрт струхнул и прыгнул в омут,
Подняв зелёную волну…
Палач уют покинул комнат,
Босым отправившись во тьму…

Монах же, руки потирая,
Исполнил джигу под Луной…
Судьба красотку ждёт иная—
Не быть ей мужнею женой…

Отказ приняв, как оскорбленье,
Монах три ночи под окном
Дежурил, чувствуя томленье,
И греясь дорогим вином…

И он увидел, что у Эльзы
Пятном родимым на бедре
Горит трезубцем ярким вензель—
Язычества далёкий след…

Начальник стражи с неохотой
Отправил пятерых бойцов…
Луидор послуживший квотой
Зажал в кулак, скривив лицо…

А жители давненько спали,
И Эльза сон смотрела свой,
Когда под звон ружейной стали
Ворвались стражники домой…

Родители кричали в голос,
Но Чёрным Вороном Монах
Кружил, своё исполнив соло,
И сеял неуёмный страх…

Стоял их домик на отшибе—
Никто не слышал криков в ночь…
Девчонку силой утащили…
А кто решился б ей помочь…

В темнице ожидала дыба
Девчонку с чистою душой…
Палач со взглядом стылой рыбы
Мастак по пыткам был большой…

И ел Монах глазами тело,
И слюни чёрные пускал,
Груди касаясь то и дело,
Звериный обнажал оскал…

А Эльза подавилась криком,
Но вдруг огонь блеснул в глазах…
Пришло в темницу ночью Лихо—
Восстал из бездны предков прах…

Тяжёлые упали цепи,
И выронил клещи палач,
Когда порезанный на стейки
Исторг подручный детский плач…

Монах к дверям бегом пустился,
Но был подвешен на крюке
И заживо потом коптился,
Зажав распятие в руке…

И стены рухнули темницы,
Собою всех похоронив…
Никто не видел, как девица
Ушла, чуть голову склонив…

Хромает Эльза от чего-то…
Но Генрих любит и такой…
И ходят в церковь по субботам…
И в городе царит покой…

Не стоило начинать с союза "и". Не могу представить скрипучий хохот. Правильно "прочь".

Запятая не нужна.

Чрезмерно усложнено: горит вензель пятном и трезубцем.

Сбой ритма: ударение луидо'р (на "о")

А чей ещё сон могла смотреть Эльза? Складывается обоснованное впечатление, что стражники ворвались туда, где живут сами (то есть домой).

Во второй строке сбой ритма. Вероятно, предполагалось "и клещи выронил палач". Вот только "порезанный на стеки" подручный уже не может что-то издавать.

Поменяйте строки местами:

Никто не видел, как девица
Ушла, чуть голову склонив…
И стены рухнули темницы,
Собою всех похоронив…

Удачи!

Кукла колдуна


Колдун и злобный Чернокнижник
Вдали от посторонних глаз,
От козней дальних или ближних
Задумал куклу парой фраз

Создать, и спрятать в кукле сердце…
И станет он неуязвим…
Работа стоит меньше пенса,
А прок сулит на сотни зим…

Отринув мелкие сомненья,
Он Слово в узел завязал,
И в то же яркое мгновенье
Весёлый смех наполнил зал…

Колдун застыл от удивленья…
Такого он не ожидал…
Ушам и зрению не веря,
Взяв в руки дерзкий идеал,

Со всех сторон его проверил…
Узор заметив на руках,
Решил-- ошибку в этом деле
Ножа исправит точный взмах…

Колдун кинжалом начал резать
Изломы Чёрных Анаграмм,
Но Куклы плоть под стать железу
С трудом давалась тут и там…

Великий Маг пыхтел, стараясь:
«Упорства мне не занимать,--
Кривила рот ухмылка злая,--
Здесь только я имею власть…»

Закончив, оглядел работу—
Приличный вышел результат…
И хоть седьмым умылся потом,
Но внёс поправки бюрократ…

В сундук Колдун запрятал Куклу,
И пса оставил сторожить,
Который чтил его лишь руку,
И в замке метил этажи…

Наутро встал Колдун с пастели,
И ноги опустил на пол,
И, странность ощущая в теле,
Поднял пижамы он подол…

Его ступни корнями стали,
И ужас сердцем овладел—
Враги видать секрет узнали…
Злодей стал белым словно мел…

Он бросился немедля в башню,
Где пёс оберегал сундук…
Кляня судьбу и день вчерашний,
Едва справляясь с дрожью рук,

Откинул крышку с изумленьем—
У Куклы был довольный вид…
Узор, покрыв хитросплетеньем
Колени, чистоту хранит…

Смеялся деревянный мальчик,
И руки к Колдуну тянул,
Но тот отпрянул на диванчик,
Дорогой опрокинув стул…

«Исчадье Ада, ты смеёшься
Творя отвратные дела???
Видать, я магией увлёкся
И Сила Знаний подвела…»

Шипел от злобы Чернокнижник
И вновь схватился за кинжал…
Он резал знаки Монстров Нижних,
Где славу Мастера стяжал…

Заткнулась наконец-то Кукла—
Рисунок чудо сотворил…
У Мага голова распухла,
Он чуял запах из могил…

Не видя в деле неудобства,
Не в силах что-то изменить,
Он плюнул на своё уродство,
И прежних дел продолжил нить…

Но каждым утром непременно
Он видел измененье ног…
Колдун брал Куклу неизменно,
И резал свой кинжалом слог…

Рисунок всё освоил тело…
А смех преследовал, как тень…
По пояс став засохшим древом,
Ходил меж ближних деревень…

А Кукла правила рисунок,
Храня улыбку на лице,
И смех в любое время суток
Бил в сердце, как стрелок в прицел…

Однажды ночь застала в поле…
Колдун устал и там уснул
И стал стволом по чьей-то воле,
И столяр сделал крепкий стул…

А Куклу отыскали в замке…
Улыбка красила лицо…
Она сидела на шарманке—
Держалась, в общем, молодцом…

Её забрал один крестьянин
И годы после промышлял…
То хлеб получит или пряник,
То медный грошик или взгляд…

Песня старого Менестреля


Хранился ящичек Пандоры
В заветных сказочных местах,
Но и туда пробрались воры,
Которым был неведом страх.

В ту пору Колдуны и Тролли
Творили Зло то тут, то там…
Народ Эльфийский хмурил брови,
Уничтожая разный хлам.

Три Эльфа встали на защиту—
Отбит был древний артефакт,
Но воду не удержит сито
И Зло коварно— это факт.

Один из Эльфов ночью тёмной
Шкатулку вытащил на свет.
Стремленье было неуёмным—
Узнать, в чём был её секрет.

Он крышку приподнял на волос
И глазом к щёлочке прильнул,
Но Силы Древние, как полоз,
Проникли в мир, творя разгул.

Схватили Эльфа молодого
Крылом поднятые ветра.
Чтоб пыль смахнуть не нужно много,
И в свете яркого костра

Пандоры ящичек заветный
Упал, захлопнувшись собой.
Проснулись Эльфы и ответы
Прочли, довольные судьбой.

Король Эльфийский взял шкатулку,
Когда вернулись два бойца,
И Время вытянулось в струнку,
Коснувшись каждого лица.

Закрылись древние Порталы.
Народ Эльфийский канул в них.
В лесах гуляет ветер шалый.
Да Менестрель поёт свой стих.