Автор: Vsplesk
Экзаменариум
"Только тайная власть может быть вечной!"
Галин, 29 ноября
Двадцать восьмое
Алик был оригиналом и никогда не дарил любимой розы одного цвета. С въедливостью налогового инспектора он тщательно собирал разноцветные букеты. Каждый оттенок символизировал отдельное чувство. Последние дни Алик мучительно придумывал очередной оригинальный подарок. Возможно, самый важный в жизни. Хотя нет, самый важный он подарит ей, когда она подарит ему сына. Сегодня он собирался сделать предложение.
Оксана - девушка красивая и притягательная. У нее черные каталонские глаза, легкий налет румянца, тонкие черты лица и неожиданно сочные губки. Настоящая солнечная брюнетка. Алик полюбил ее до первого взгляда, когда встретил черноглазое чудо на заправке BP. Оксана на него еще не посмотрела, а ему все уже стало ясно. Странность у нее была одна - любимая скрывала от Алика место своей работы. Впрочем, эту тайну они обговорили в самом начале отношений. Как-то он даже пошутил - ты случайно не Никита...?
Ноябрьский Париж в желто-зеленой листве со сладким ароматом жареных каштанов - где как не здесь должна зарождаться счастливая семья? Напряжение недавней трагедии постепенно спадает. А, главное - любовь всегда сильнее страха! Алик шел по avenue des Champs-Йlysйes в волнительном настроении. Изящное колечко с бриллиантом он купил еще в Хабаровске. Теперь осталось приобрести корзинку, заполнить цветами, обязательно добавить белую шоколадку и украсить главным подарком. Недалеко от ресторана Алик нырнул в цветочный магазин Fleur de nuit. Ему повезло - продавец почти без акцента говорил по-русски. Через полчаса композиция была составлена. По краям Алик положил листья папоротника, а для объема хаотично расставил белые веточки гипсофилы. Когда Алик держал корзину, продавец, оборачивая ее пленкой, случайно уколол палец заказчика степлером и за это остался без чаевых.
Выходя из цветочного магазина, Алик почувствовал легкое головокружение. Не удивительно - до волнительного момента оставалось каких-то полчаса. Ресторан La Fermette Marbeuf, который предложила Оксана, ему понравился. Мягкий зеленоватый свет, куполообразный потолок, персиковые скатерти и подчеркнутая несуетливость персонала. Только вместо Эдит Пиаф или джаза в колонках пульсировал французский рэп. Алик передал корзину официанту-сирийцу и уткнулся в меню с картинками. Menu было только на французском. Снобы!
Ближайший столик оккупировали два студента, поедавшие зеленоватый фарш. Ближе ко входу дама в длинных перчатках болтала по телефону. Возле окна усатый мужчина читал Le Monde. У барной стойки на плазме шла трансляция боксерского поединка без звука, однако Алик сразу узнал восходящую российскую звезду - Валерия Рыбакова, который рубился с задиристым латиноамериканцем. За минуту до прихода Оксаны официант принес бутылку розового Bordeaux.
Входная дверь дзинькнула колокольчиком, и в ресторан впорхнула Оксана. Она моментально отыскала Алика глазами и вспыхнула хорошо знакомой улыбкой. Любимая была великолепна. Искорки в ее взгляде всегда выдавали глубокое чувство.
- Ты сегодня прямо Нефертити! - вскочил он навстречу.
Под распахнутым плащом на ней было вишневое платье, темные коглотки с ромбиками и короткие красные сапожки.
- Настоящие гоголевские червички! - покачал головой Алик.
Они немного посидели, выпили вина. За окном застрочил мелкий дождик. Оксана все не могла выговориться, представляя свои парижские открытия.
- Сколько ты здесь еще пробудешь? - вдруг заволновался Алик. Командировки Оксаны были непредсказуемы. Иногда она возвращалась через день, иногда зависала на целый месяц.
- Отгадай!
- "Три товарища"?
- Нуу...
- "Десять негритят"?
- Больше.
Алик вздохнул.
- "Пятьдесят оттенков серого"?
- Нет, дорогой, ну не столько же...
- "Двенадцать мгновений весны"?
Оксана снова заискрилась улыбкой.
- Ну, еще капельку...
- "Пятнадцатилетний капитан"?
Оксана кивнула и чмокнула Алика в щеку. Включили медленную музыку. Официант принес горячее и зачем-то поменял нож на более острый.
- Это для рыбы, семга сегодня крупная.
Рыба с густым желтоватым соусом Алику очень понравилась.
- Французы превосходно готовят семгу, не так ли?
- Угу - дожевывая, согласилась Оксана. - Хотя в Хорватии мне понравилось больше!
Алик думал о том, что двадцать восьмое ноября он запомнит на всю жизнь. А теперь приближалась еще и решающая минута. После рыбы официант принес корзину и поставил на стол.
- Аах! - Оксана изумленно развела руками.
Алик вскрыл пленку, достал маленькую коробочку, обернутую в серебристую бумагу, и молча протянул любимой. К столику незаметно подошел усатый мужчина, положил руку Алику на плечо и шепнул на ухо "теперь пора". Алик рассеянно посмотрел на незнакомца, потом на Оксану, поглощенную распечатыванием упаковки. Дернул головой, взял рыбный нож, как-то странно улыбнулся, подошел к любимой и склонился над ней. В нос ударил знакомый запах цветочных духов. Оксана взглянула на Алика, не переставая улыбаться. Он осторожно взял ее за волосы, отклонил голову чуть назад, поцеловал в губы и быстро перерезал горло.
Двадцать восьмая
Владимир «намыливался» в краткосрочный отпуск в превосходном настроении. Заплывы на яхтах, рулетка Монте-Карло и покорение неизвестных пещер давно наводили тоску. Поэтому в ноябре он просто хотел пошататься недельку по Парижу. Дела в его инвестиционной компании шли великолепно. Кассир косил рубли. Но, тут в планы вмешался коллектив, подаривший Владимиру на день рождения экзотический подарок для особой остроты чувственных ощущений - сертификат на трехдневное пребывание в двадцать восьмой психиатрической лечебнице. И, вместо Шаз-Элизе́ его ожидала Лефортовская улица...
Первый день в психушке показался Владимиру интересным. Больные были не похожи друг на друга, совершенно безопасны и искренни в эмоциях. Их наивная прямота его поражала. Ему даже пришлось примирить Малевича с Наполеоном, которые повздорили за место у телевизора. Владимир пообещал каждому из них контрольный пакет акций "Газпрома" и место в рейтинге журнала Forbes. Наполеон, впрочем, согласился только на обложку. После обеда Владимир организовал местную биржу, на которой наладил обмен личными вещами и игрушками. Все остальное было ожидаемо - манная каша на завтрак и орущий Малахов по телевизору перед сном. Что удивило, так это пушистый белый котяра, ни на кого не обращающий внимания и всем видом демонстрирующий свою исключительность. Психи отвечали ему взаимностью.
Второй день получился очень странным. После завтрака и каких-то пилюль санитары вежливо сопроводили Владимира в процедурную, заставленную аппаратами, стеклянными шкафчиками и геранью. Голова слегка кружилась, мысли путались, зато настроение было выше курса евро. Его посадили в мягкое кресло, придвинули вазочку с конфетами и зачем-то заперли снаружи. Оставшись один, Владимир огляделся, высыпал конфеты и стал раскладывать по алфавиту. Так, "Мишка на Севере" - в серединку, "Мечта" - тоже на "м", пусть лежит рядом, "Белочка" - налево, "Московские огни" - опять на "м", что ж такое...
В процедурную вошли доктор и какая- то брюнетка.
- Владимир - отвлек его доктор - посмотрите, пришла Мария Геннадьевна, она принесла бумаги, которые надо подписать.
Владимир откинулся на спинку кресла и громко засмеялся.
- Что, и она тоже на букву "М"?
- Он в порядке? - обеспокоенно спросила гостья.
- Да, не волнуйтесь, он все подпишет - поспешил успокоить ее доктор. - Вы ведь у нас законопослушный гражданин? - заискивающе спросил он Владимира.
Тот поднял оба больших пальца. Мария Геннадьевна стала раскладывать бумаги на столе. Владимир прекратил смеяться и уставился на брюнетку.
- Я же Вас знаю... Вы из "Голоса"… Певичка! Как же Вас?
Мария и доктор замерли.
- Ну, да, Сергеева, Ангелина Сергеева!
Мария мягко улыбнулась:
- Да, это я, у Вас, Владимир, превосходная память!
Она протянула ему бумаги.
- Вот здесь и здесь поставьте подпись!
Владимир взял бумаги стал крутить и вертеть, никак не понимая, зачем их надо подписывать...
- А, что это за бумаги?
- Это официальное разрешение на поедание конфет - спокойным голосом ответил доктор.
Владимир рассеянно посмотрел на место подписи, поднес было ручку, но тут же одернул обратно. Доктор обеспокоенно поправил очки. Брюнетка нахмурилась.
- А Вы мне спойте песню из "Голоса", и тогда я подпишу! - решительно сказал он и с блаженной улыбкой уставился в декольте.
- Напомните, что я там пела? - наклонилась к нему Мария как можно ближе.
Владимир забегал глазами, вспоминая...
- У Вас на русском была песня, как же ее, - улицы, улицы пустыы, не спиит Лунааа.
Мария кивнула и повернулась к доктору.
- Дайте мне, пожалуйста, микрофон - попросила она, указывая на пульт кондиционера.
Доктор протянул пульт. Мария вышла на середину процедурной, поправила прическу и запела голосом Ангелины Сергеевой, не сводя с Владимира глаз.
- Улицы грустят, грусти-ит Луна, вновь я нахожусь во власти сна-а, лишь одной мечтой живу, дышу. Ах, лучше б это была на-я-ву! Ты снишься мнеее! - залезла она на самые высокие ноты. Очарованный профессиональным пением, доктор прижался к стене. Владимир довольно улыбался.
- Тревожными ночами снишься мне-е...
Владимир резко ударил ладонью по столу.
- Нет, Вы пели не так, Вы пели ноча-а-ами!
- Тревожными ноча-а-ами снишься мне.
- Да, да, я выбираю Вас, дайте мне нажать кнопку! Где кнопка?
Мария огляделась и указала на дверной выключатель. Владимир сорвался с места, в два прыжка добежал до кнопки и торжественно вырубил свет.
Когда документы были подписаны, Владимир сгреб конфеты в карман, а на обертке "Мишки на севере" получил автограф "знаменитой певицы".
Двадцать восьмой
Сибиряк Валерий Рыбаков был фантастическим боксером. Природа одарила его неслыханно щедро. У него была потрясающая реакция - ни одна кошка просто не успевала его поцарапать. Валерий отличался пластикой латиноамериканского танцора. Он легко двигался по рингу, неожиданно меняя ритм и направление. Кулаки соперников часто рассекали пустоту. Удары самого Рыбакова были нечеловеческой силы. При этом направление ударов было неожиданным - ни прямые, ни боковые, а какие-то полусвинги, полукрюки. Иногда он и сам не знал, куда станет бить через секунду. И, самое главное, - он был очень умным, думающим боксером. Ветераны и тренеры уважительно хрустели костяшками пальцев, наблюдая за его ураганным шествием.
Все бои Валерий выигрывал досрочно в первом или втором раундах. Дошло до того, что Рыбаков подходил перед боем к комментатору Гендлину и спрашивал его - на какой минуте тот хочет увидеть нокаут. Соперников он никогда не просматривал и не изучал. Для этого Валерию было достаточно первой минуты, за которую он проводил штурмовую атаку со сменой направления и частоты ударов, затем менял стойку, опуская руки и вытягивая соперника на себя. После первой минуты ему все становилось ясно. Карьера Рыбакова развивалась стремительно. Победы мелькали а-ля драже.
Постепенно соперники становились сильнее, заставляя Валерия выкладываться в каждом бою. А наглый кубинец Каррера даже слегка потрепал его в первом раунде. Но, в самом начале второго нарвался на короткий встречный полубоковой Валерия и рухнул на настил ринга, получив перелом челюсти и тяжелый нокаут. Ничего удивительного, что акции Рыбакова стремительно росли. По итогам прошлого сезона Валерий вошел в первую тройку боксеров полусреднего веса и вплотную приблизился к главному бою своей жизни - за титул чемпиона мира. Он уже грезил победой над американцем Майклом Гроганом, представляя, как размазывает по рингу долговязого гринго. Но, тут судьба высунула язык...
Не желая оказаться побитым талантливым русским, Гроган благоразумно объявил о завершении карьеры, повесив перчатки над камином. И всемирная боксерская ассоциация, побудоражив общественность пару месяцев, устроила чемпионский турнир четверки претендентов. По рейтингу в него попали Валерий, опытный иранец Шасими с тремя неудачными попытками стать чемпионом, украинец Сорталия, перешедший из более легкой весовой категории и восходящая звезда мексиканского бокса двадцатилетний Чарито, по прозвищу «ацтек». У каждого из соперников была явно выраженная сильная сторона. Валерий же обладал всеми лучшими качествами одновременно. Двадцать семь боев, двадцать семь побед, двадцать семь нокаутов говорили сами за себя. Костя Цзю вообще объявил его самым перспективным во всех весовых категориях.
Накануне жеребьёвки Рыбаков никак не мог решить, с кем из соперников он хотел бы встретиться в первом бою. Учитывая, что финал предстоял уже через два дня, важно было победить малой кровью. Он не сомневался, что выиграет у любого, но, пожалуй, молодого «бычка» Чарито быстро завалить будет сложнее всего. Естественно, жребий вытянул Валерию именно мексиканца.
Но все оказалось проще, чем представлял себе Валерий. Чарито явно перегорел перед боем. В первом раунде Рыбаков хорошо поработал сериями, провел несколько чувствительных ударов в корпус, пару раз уклонился от бездумного обмена ударами и посадил мексиканца на пол, чтобы тот вел себя поприличнее. А во втором взялся за дело по-сибирски. С первых секунд он набросился на юное дарование, используя весь свой арсенал. Никогда еще Рыбаков не был столь хорош. Можно представить, сколько влюбленных поклонниц Валерий приобрел за этот бой. Он провел пулеметную атаку, которая завершилась мощным ударом по печени, когда казалось, что атака уже захлебнулась. Это был второй нокдаун. На свою беду, Чарито уперся в самый неподходящий момент, когда ему надо было переждать бурю, забиться в угол. Гордая кровь ацтеков гнала мексиканца вперед. И он пропускал все больше и больше. Поединок превратился в избиение, и секунданты Чарито благоразумно выбросили на ринг полотенце. «Урагана» сохранили для будущих побед.
В другом полуфинале пошла настоящая рубка. Иранец и украинец оказались равны по классу. Темп боя был высок, и к пятому раунду выдохлись оба. К тому времени Валерий уже успел принять душ, привести себя в порядок и вышел посмотреть на будущего соперника. Увидев еле стоящих на ногах боксеров, Рыбаков понял, что имя победителя не имеет значения. Бой катился к кислой щавелевой ничьей, как вдруг все решил шальной удар Шасими на последних секундах. Он пробил наугад и попал. Сорталии отсчитали до восьми, а иранца объявили победителем.
В день финального боя с Рыбаковым во время утренней пробежки произошел странный инцидент. В икру неожиданно вонзился микроскопический дротик. Валерий споткнулся, пробежал еще несколько шагов, остановился, внимательно осмотрел ногу и увидел маленькую булавку, торчащую из ноги сквозь ткань тренировочного костюма. Он аккуратно вытащил металлическую полоску с пластиковым наконечником и взял с собой показать доктору. Тот не на шутку забеспокоился и сразу обследовал Рыбакова. Но, никаких следов отклонения здоровья выявлено не было.
Трагические последствия, как по заказу, наступили с началом боя. Еще за несколько мгновений до гонга Валерий чувствовал легкость и уверенность. Но, с первых секунд боя Рыбаков поплыл. Ноги сделались ватными, на руках повисли гири. Удары иранца казались Валерию резкими и сильными. Он пропускал в каждой атаке, а сам боксировал, будто под водой. Иранец, ошалевший от происходящего, не верил своим глазам, поначалу принимая рыхлость соперника за тактическую уловку. Еле дотянув до конца первого раунда, Валерий, пошатываясь, направился в свой угол ринга с единственным желанием побыстрее сесть на табуретку и попытаться восстановить непонятно куда улетучившиеся силы. Правда, сесть ему тренер не дал.
- Зачем хочешь сесть? Ты ничего не сделал за три минуты... Ни одной нормальной атаки, где твоя реакция? Где твои удары? Ты спишь? Что с тобой происходит? - кричал тренер Рукавишников, пытаясь привести Рыбакова в чувство. Валерий кивал, что-то отвечал, надеясь, что со второго раунда все встанет на свои места. В углу иранца царил переполох. Почувствовав, что на ринге лишь тень знаменитого русского, вся команда иранца, чуть ли не хором стала убеждать Шасими перейти к более активным действиям и дожать соперника.
Начался второй раунд. Иранец сделал финт в голову и резко ударил по корпусу. Рыбаков неожиданно попался на простейший прием второразрядника. После этого он понял, что бой надо спасать. Весь раунд Рыбаков практически бегал по рингу от осмелевшего соперника, безуспешно пытаясь остановить его атаки встречными ударами, в которые вкладывал всю свою мощь, но которые не производили на Шасими никакого впечатления. В конце раунда иранец осмелел настолько, что пошел вперед как танк. От больших неприятностей Рыбакова спас гонг.
Перед третьим раундом операторы показали побледневших спонсоров, поставивших десятки миллионов долларов на победу Валерия. Известные люди, строившие города, вручавшие министерские портфели своим людям, сидели, не в силах ни на что повлиять, как мышата перед манулом. В третьем и четвертом раундах Валерий стал виснуть на иранце, сковывая его атакующие действия. Несколько раз уходил в глубокий клинч, проводя по двадцать секунд в глухой обороне. Судья снял с него очко за пассивность. Шасими решил не рисковать и спокойно довести бой до уверенной победы. В конце четвертого раунда в зале поднялся оглушительный свист. Берлинская публика никак не хотела признавать этот бой чемпионским. Упав на стульчик в последнем перерыве, Рыбаков стиснул зубы и полностью ушел в себя. Он не слышал ни тренеров, ни даже гонга, поняв, что пора боксировать, когда тренеры вытолкнули его из угла. Валерий решил пойти ва-банк.
С начала последнего раунда Рыбаков бросился на иранца, как пару дней назад - на Чарито. Ошеломленный Шасими перешел к обороне, уклоняясь от ударов соперника, которым явно не доставало мощи. Валерий дал своему телу какое-то ускорение. Но, все равно боксировал, словно в тумане. А в конце раунда пропустил правый кросс через руку и впервые в своей жизни оказался на полу. Все трое судей отдали победу Шасими, который от счастья еще полчаса скакал по рингу как сумасшедший.
Без двадцати восьми
Кузьмич вышел на пригорок и внимательно всмотрелся в дальний берег реки. Неспокойно было на сердце, томно как-то. И неспроста… Сибирские леса который год безжалостно вырубали зимой и летом. Вековые сосны и кедры падали за рекой как спички. И это не смотря на то, что только «мокрый» лес, срубленный весной, мог пойти на добротные строительные материалы. «А что толку-то от ноябрьского сушняка? – печально загрустил Кузьмич. - Э-эх, не понимают люди! Да и какие это люди – так, людишки… Тьфу!»
В сторону нетронутого соснового леса по проселочной дороге ползла колонна техники - два лесосечных харверстера, гусеничный гидроманипулятор, погрузчик и пара лесовозов. Замыкал шествие черный джип, выглядевший на фоне многотонников игрушкой из «Детского мира». Дорога огибала лес с правой стороны и заканчивалась у реки. Джип посигналил, и колонна остановилась на широкой поляне. Из машины вышли двое: седовласый мужчина в длинном плаще и водитель, плотный бритоголовый «кирпич» со шрамом на лице в камуфляжной куртке.
- Палыч, здесь по нашим расчетам двадцать ходок, за два дня должны управиться.
Седовласый закурил.
- Сало, а покупатель есть на эту партию?
- Есть, Палыч, китаеза дает двести сорок за тонну, цена хорошая.
- Давай, командуй быстрее, и едем, хочу бой Рыбакова посмотреть! Осталось двадцать восемь минут.
- Я мигом, сам тоже поставил на него полтинничек.
За три минуты «кирпич» проинструктировал водителей и обозначил границы вырубки. Палыч, покуривая, оглядывал нетронутый лес.
Заревели моторы и харверстеры, давя мощными колесами подлесок, направились к крайним высоченным соснам. Сало запрыгнул в джип, развернул машину и подъехал к боссу. Палыч открыл заднюю дверь, выбросил окурок, и в это же мгновение раздался оглушительный хлопок. Кто-то закричал. Палыч отпрыгнул от машины и застыл в недоумении. Оба харверстера вспыхнули ярким пламенем. Один водитель успел выпрыгнуть и бежал прочь от леса. Второй безуспешно пытался открыть дверь. Сало выскочил и побежал к горящей технике. Палыч открыл багажник и стал искать аптечку. В небе послышался нарастающий свист, и второй резкий хлопок накрыл поляну. Как будто с двадцатого этажа сбросили тонну воды на асфальт. Палыч выглянул в сторону леса и увидел дымящуюся ракету, упавшую между двумя горящими машинами.
«Что за хрень!» - воскликнул босс и быстро зашагал с аптечкой к ракете, которая воткнулась в землю носом. На корме был обугленный след. Палыч положил аптечку, нервно захлопал себя по карманам, достал блокнот и зачем-то переписал номер ракеты. Сало добежал до горящего харверстера, выбил стекло ударом кулака, открыл дверь изнутри и вытащил водителя в загоревшейся одежде. Оба упали на землю, и Сало стал тушить огонь.
- Быстро огнетушители сюда! – рявкнул он на всю Восточную Сибирь.
Водитель второго харверстера, увидев босса, подбежал к нему и затараторил:
- Там стена, невидимая стена не пускает. Мы уперлись в нее, бац - и взрыв, пожар. И все! Машина уткнулась как в бетон, понимаете? Дайте мне аптечку!
- Спокойно, спокойно! – пытался привести в чувство водителя Палыч. – Быстро неси из джипа огнетушитель, потом тобой займемся. Сначала - тушим!
Оправившись от шока, водители общими усилиями погасили пылавшие машины. Наконец, все собрались около джипа.
- Палыч, что это? Никогда такого не видал! – Сало вытирал платком окровавленный кулак.
- Черт его знает! Может, военные испытания и ракета эта непонятно откуда.
- Какая еще ракета? – изумленно уставился на шефа Сало.
- Ты что, ракету не видел? Вон туда посмотри! Задница, видишь, торчит…
Сало подошел к ракете и стал внимательно осматривать.
Седовласый давал указания водителям.
- В общем, тут непонятки, валим на базу, нам еще не хватало, чтобы кто-то приехал эту дуру искать. Хорошо хоть без боезаряда она пустая летела.
- Палыч! – крикнул Сало, – А ракета с боезарядом, рвануть может…
- Как с боезарядом?
- Ну, так я ж ракетчиком в армии служил. Вот он загруженный, и штампик трафаретный стоит. Едренть, ноги делаем, Палыч, ну его нафиг!
Над поляной появился серебристый военный вертолет, сделал пару кругов и сел в самом центре. Из него высыпали трое солдат и молодой офицер с соломенными волосами. Военные взяли всех на прицел. Офицер вытащил пистолет и подошел к лесорубам.
- Так, кто такие? Где старший?
- Я старший! – спокойно сказал Палыч. - Капитан, отойдем, чего народ пугать?
Они обогнули джип и неспешно пошли в сторону ракеты. Солдаты опустили оружие.
- Шестая бригада Сиблесхоза – соврал Палыч – К нам какие вопросы?
Увидев ракету, капитал остановился.
- Ближе не надо, крылатка с боезарядом. Мне для оформления рапорта нужны ваши документы.
Седовласый неприятно прищурился.
- Капитан, нас уже нету здесь, уехали мы за минуту до прилета вашего… Какие документы?
Офицер бросил на босса тяжелый взгляд.
Они обсуждали что-то еще пару минут, затем сели в джип. Вскоре капитан вышел, застегивая планшетник и обратился к сержанту:
- Злотин! Снимаем ракету во всех ракурсах. Без техники!
Сало дал команду «по машинам». Один из харверстеров не заводился, и его решили отремонтировать на другой день. Ни с того, ни с сего в небе появилась еще пара черных вертолетов Robinson. Оба сели на самой границе леса, возле заглохшей машины. В вертолетах было по два пассажира в коричневой форме. Из головного Robinson выпрыгнула женщина с волевым лицом и направилась к капитану, руководившему фотосъемкой ракеты.
Офицер и сержант прервались и с изумлением рассматривали непрошеную гостью.
- Здравствуйте! Ракету не трогать и не снимать! – властным голосом потребовала женщина. – Она подлежит уничтожению. Капитан, распорядитесь, чтобы дровосеки быстро покинули поляну. Сержант, дайте камеру, я должна уничтожить снимки.
Военные переглянулись.
- Вы кто? – спросил капитан.
Женщина протянула руку к фотоаппарату.
- ФСБ. Генерал Строганов уже в курсе, свяжитесь с ним, он все подтвердит. Сержант, давайте!
Женщина взяла фотоаппарат за объектив и потянула на себя.
Сержант в нерешительности застыл, но не отпускал камеру.
- Минутку! – засомневался капитан и взял фотоаппарат себе. - Злотин, принесите радиотелефон! Сейчас разберемся!
Сержант бросился к своему вертолету.
- Ваша ракета наткнулась на секретную разработку спецслужб – не давала опомниться офицеру женщина. - Видите обгоревший след? Никто не должен узнать про этот казус. Странно, что она не взорвалась. Сам факт столкновения уже засекречен. Кстати, Вы не знаете - дровосеки снимали ракету на фото?
- Это мне неизвестно! – капитан закинул фотоаппарат на плечо, рассматривая расстегнутую кобуру пистолета своей собеседницы. – Простите, а при чем тут ФСБ?
Женщина улыбнулась в ответ и распустила длинные каштановые волосы. Это был сигнал. Из дальнего вертолета выпрыгнули двое и направились к месту разговора. У них были винтовки американского образца.
Увидев натовское оружие, капитан молниеносно вытащил пистолет и взял женщину на прицел.
- Всем стоять! Оружие на землю!
Он на мгновение перевел взгляд на свой вертолет, с которого уже спрыгивали солдаты с автоматами, а когда снова посмотрел на женщину, увидел перед собой дуло пистолета.
- Не надо дурить, капитан! Вы отдаете фотоаппарат, и мы расходимся…! У вас есть дети?
Сержант подбежал с трубкой радиосвязи и остановился, не понимая, что делать дальше.
- Какие дети? – не понял офицер. - Сержант! Вызвать подмогу! Простите, я вынужден вас задержать до выяснения обсто…
Женщина как-то странно причмокнула губами, перевела дуло пистолета на сержанта и нажала на курок. Капитан посмотрел на падающего Злотина и тоже выстрелил. Но, женщины не оказалось на месте. Она нырнула под пулю и бросилась на капитана. Из первого Robinson прогремел залп гранатомета, и удалявшийся джип взлетел на воздух. Женщина в прыжке выбила пистолет у капитана, оба упали на землю. На поляне завязалась перестрелка. Короткая автоматная очередь, и один из коричневых ничком упал на землю. Второй выстрелил в бегущего рыжеволосого солдата и бросился помогать женщине. Раздался залп из армейского вертолета, и второй коричневый рухнул замертво. Капитан и женщина катались по земле. Быстрыми короткими движениями она блокировала его попытки ударить или схватить ее. Наконец, он изловчился и достал локтем ее висок. Женщина обмякла. Капитан вскочил и увидел рукопашную схватку ефрейтора с коричневым. Его солдат был ранен и сопротивлялся, лежа на земле. Коричневый замахивался для удара ножом. Капитан молниеносно достал свой нож и метнул. Бросок был точным. Лезвие воткнулось в шею врага. Но тот, за секунду до смерти, падая, успел нанести последний удар ефрейтору. Капитан обернулся.
Женщина отползла и лежала на земле, нацелив на него невесть откуда взявшийся пистолет.
- Гордон! Олем! – крикнула коричневая!
Ей никто не ответил. Между женщиной и капитаном было больше двух метров. Дергаться было бесполезно. Коричневая медленно встала и отступила еще на два шага. Капитан понял, что проиграл.
- И все-таки, кто вы? – спросил он, пытаясь придумать какой-то вариант.
Теперь на поляне кроме них не было никого.
- Лучше тебе не знать, капитан! Где фотоаппарат?
Женщина вдруг пошатнулась, и капитан смекнул, что это его шанс. Пусть небольшой, но она явно не отошла от удара в висок.
- Да вот он! – офицер нагнулся, поднял камень, резко бросил ей в лицо и рванул. Когда до коричневой оставался метр, она нажала на курок. Осечка. Пистолет остался на предохранителе. Женщина отпрыгнула в сторону и сняла предохранитель. Но при этом споткнулась и стала падать. Выстрел. Ухо капитана обожгла пуля. Коричневая попыталась откатиться в сторону по земле, но он схватил ее за куртку. Вновь началась рукопашная возня. Теперь женщина отбивалась, не выпуская пистолета, а капитан не давал ей навести на него ствол, но никак не мог выбить оружие. Коричневая ударила коленом в пах. В ту же секунду он схватил ее за горло. Женщина плюнула ему в глаз и другой рукой освободила горло, повернувшись на бок. Капитан довернул ее на живот и оказался сверху. Руку с пистолетом он, наконец, прижал к земле. Другой рукой капитан схватил каштановую прядь волос и резко рванул на себя. В руке оказался слетевший парик. Где-то застрекотал пропеллер. На мгновение оба отвлеклись. Звук нарастал, и со стороны реки показался второй военный вертолет. Кто-то из солдат успел вызвать подмогу. «Молодцы» - подумал капитан. Поняв, что вертолет армейский, женщина сделала рывок, на миг высвободила руку с пистолетом и выстрелила в ракету.
Пуля вылетела из дула пистолета, вращаясь вокруг своей оси, срезала несколько травинок, задела по касательной камень, слегка срикошетила вверх, пробила металлическую обшивку и застряла где-то в середине крылатой ракеты.
Несколько секунд ничего не происходило. Коричневая посмотрела на пулевое отверстие, обреченно опустила голову на землю, закрыла глаза и улыбнулась. В последние секунды жизни она вспоминала самое светлое. Капитан вскрикнул и инстинктивно отвернулся в сторону. Он видел, как приземлялся вертолет, ему что-то кричали и махали руками. Негромко щелкнуло, и мощнейший взрыв потряс поляну. В радиусе трехста метров вокруг ракеты все было уничтожено. Взрывная волна ударила по вертолету, отбросив его в сторону дороги. Вертолет задел винтом джип и рухнул рядом с ним.
Смерть забрала с поляны всех.
Двадцать восемь
На восьмом этаже, как всегда, очень тихо. Воздух сильно наэлектризован. Фикусы в горшках растут по стойке смирно. Телефоны на столике у входа в зал боятся брякнуть не вовремя. Секретарша, одетая с иголочки, расставляет на поднос чашки чая и кофе. Запах больших денег здесь смешался с напряжением натянутых нервов. Дверь в переговорную чуть приоткрыта. За большим вытянутым столом сидят двадцать пять членов Совета.
Говорит главный, Галин Александров:
- Со снабжением разобрались. Следующим вопросом у нас экзаменариум. Представляю первого кандидата. Николая из Ольборга, психолог, двадцать девять лет, с нами - пятый год.
К столу подошла стройная женщина с тонкими губами в черном брючном костюме. Николая поприветствовала совет и вывела на экран видео из ресторана:
- Оксана Ленкова, наемная убийца. Под воздействием психотропно-стимулирующего препарата ей перерезал горло возлюбленный. Вот, он как раз берет нож и подходит к ней во время ужина в парижском ресторане. Для операции задействованы три агента, первый под видом продавца цветов сделал укол, второй в нужный момент дал стимулирующую команду, третий, официант, принес острый нож. Период подготовки - четыре месяца. Учитывая, что дата ликвидации зафиксирована, готовили два резервных варианта, в спальне отеля и в бассейне. Они не пригодились. Большое спасибо куратору и всей команде. У меня все.
- Вам ее жалко? - спросил Светлан, молодой мужчина в коричневой рубашке.
Николая чуть дернула ресницами и внимательно посмотрела на мастера.
- Нет... Я выполняла задание, об этом не думаю...
Галин удовлетворенно кивнул:
- Итак, задание выполнено, Николая, теперь Вы - двадцать шестой мастер, присаживайтесь. Завтра доведите все до конца, «убийца» невиновен, от него надо отвести подозрения.
- Спасибо! Да, конечно, я уже над этим работала сегодня.
Галин продолжил.
- Представляю второго кандидата - Елений, 52 года, Санкт-Петербург, с нами семь лет, пять из которых руководил агентами. Пожалуйста, слушаем Вас.
Елений подошел к столу быстрой походкой.
- У меня достаточно простое задание. В Москве орудовала финансовая пирамида, пылесосившая деньги пенсионеров. За три года - семь миллиардов рублей. Картина, извините, удручающая. Крышевали контору бывшие сотрудники ФСБ. Главный стратег - Владимир Павленчиков - под легендой эксклюзив-тура попал в психбольницу, где мы с ним немного, эээ, поработали. В результате он все, простите, бабло перевел в фонд пострадавших вкладчиков. Когда мы еще немножко поднажали, стратег рассказал на камеру о схеме и назвал крышующих. Видео растиражировано и завтра поступит по всем необходимым адресам. Скандальчик выйдет громким. Готовили полтора месяца, после чего столько же ждали старта. Задействовано четыре агента, четырнадцать психов, все справились с работой.
- Как договаривались с психами? - поинтересовался Галин.
- Отобрали тех, кому интересно было поиграть в артистов. За экзотическую для них еду - ананасы, клюкву, мясной рулет.
- Что с безопасностью? Бывшие фсбшники будут рыть.
- Психиатрическая лечебница расформирована два месяца назад. Никто из персонала клиники не участвовал, только психи, которых одолжили по поддельному распоряжению управления Минздрава, якобы взяв на исследование...
- На кого навели ложный след? - раздался вопрос с края стола.
Елений наклонил голову чуть набок.
- Подкинули "наводку" на карельскую группировку, "потерявшую" в афере большие средства. Пусть теперь разбираются друг с другом.
- Великолепно, спасибо! - подытожил Галин. - Теперь Вы - двадцать седьмой мастер. Пожалуйста, садитесь.
Главный перелистнул страницу планшета и продолжил.
- Третий кандидат - Андрея из Ставрополя, сорок два года, с нами четвертый год, работала в «химии». Это ее второй шанс. Если помните, год назад не получилось с вице-мэром Москвы, отвечавшим за ЖКХ. За неделю до операции он сам сбежал в Лондон. Мы просто не успели.
Галин жестом пригласил Андрею к столу.
- Задание было трудным. На победу одного боксера мафия поставила крупную сумму денег в девяносто двух букмекерских конторах. То есть, почти во всех крупнейших - на максимальную ставку. Набралось 418 миллионов долларов. Потенциальный выигрыш - более семьсот, простите, семиста миллионов. Мы замедлили боксера, ослабили удар, и он проиграл бой. Пришлось поволноваться, так как запасных вариантов, понятно, быть не могло, а этот Рыбаков оказался как бес устойчив и к замедлителю реакции, и к уменьшителю силы удара. Просто, какой то природный уникум. Более того, боксер нас удивил тем, что, поняв свое состояние, почти адаптировался к нему прямо во время боя и чуть не вышел сухим из воды. Операция готовилась...
- Задание - уточнил Галин.
- Простите, задание готовилось полгода, выполняли всего за сутки, так как только позавчера были сделаны ставки.
- Спасибо, Андрея, теперь Вы - двадцать восьмой мастер.
Галин встал и направился к краю стола.
- А про этого боксера – продолжил он на ходу, - с его сверхспособностями, надо подумать, может, он нам пригодится? Теперь, неудачное задание. Представляю Мария, тридцать пять лет, с нами третий год. Работал в обеспечении. Марий, пожалуйста, расскажите все подробно.
К столу выкатился живенький толстячок, сильно волновавшийся и вытиравший пот со лба мятым платком.
- Задание было - предотвратить нелегальную вырубку сибирского кедра бандитами. Ис-спользовали нашу новую разработку - ультрамагнитное поле. Т-техника должна была упереться в него и з-загореться. К сожалению, вмешалась неожиданно пролетавшая на критически малой высоте баллистическая ра-ракета. В нашем районе проводились секретные испытания Министерства обороны, о которых мы знать не могли...
- Какая критическая высота? Точнее! – поставил акценты Галин.
Марий заглянул в блокнот.
- Ракета летела на высоте двести семь ме-метров. Модель РКВ-501. Мы пока не достигли сов-вершенства с ультрамагнитом, и ракета задела верхнюю границу поля. Боезаряд не взорвался, и д-для нас возникла чрезвычайная ситуация. Я сразу вызвал бригаду зачистки, которая столкнулась со спецгруппой военных. Они выследили падение ра-ракеты по спутнику. И-и тоже оказались рядом. Подробностей мы не знаем, взорвавшаяся ракета, к со-сожалению, унесла жизни четверых наших агентов. Но, до этого была перестрелка. Нам у-удалось опередить военных и журналистов, и поэтому свидетелей нашего участия не оста…
- Черт! – прервал его Галин. – Свидетелей не осталось?! Четыре трупа, убитых оружием натовского образца в центре Сибири, плюс взорвавшаяся боеголовка, плюс две уничтоженные группы Минобороны! У нас за все годы не было такой провальной операции!
Из-за стола медленно встал Ларис, длинноволосый мастер, единственный из всех, одетый в причудливый ковбойский костюм.
- Галий, как известно, я курировал этот проект. Марий согласовывал со мной каждый шаг. Там действительно ничего другого нельзя было сделать.
- Ларис, я все понимаю. Ситуация непростая – взял себя в руки главный – но, вы только представьте себе, что теперь нас ищет Шойгу!
- Не ищет!
- То есть?
- Министерство обороны засекретило неудачное испытание. Нас никто не будет искать!
- Вы уверены?
- Кажется, я еще ни разу за десять лет не ошибался…
Сквозь приоткрытую дверь с подносом и трубкой вошла секретарша.
Галин вздохнул и сдержанно выговорил:
- Ольга, у Вас непревзойденное качество появляться не вовремя!
- Простите, мастер, но Вам звонит начальник охраны, просит немедленно соединить!
Галин нахмурился и взял трубку с подноса.
- Да, слушаю! Что..? Точнее! Сколько машин? Номера чёрные? Все ясно. Нет. Ждите!
Главный мастер покрылся красными пятнами, покрутил в ладони трубку, размышляя, замахнулся и со всей силы швырнул ею в плазменную панель.
- Шойгу нас уже нашел!