УТРЕННИЙ ЧАЙ
Вот чашка на столе. Белая, с ромашкой на боку и золотой каймой по краю. Она пустая. На дне ободок из нерастворенного сахара. Он чуть коричневатый от заварки. Полчаса назад из чашки пили чай.
Если отодвинуть кружевную занавеску, то можно увидеть, как в саду работает мужчина. Сгребает мусор под яблонями, на которых уже завязались маленькие зеленые плоды. На нем синий рабочий комбинезон. Мужчина абсолютно седой и сутулится. Это самый старый человек, который живет в доме. Дед Севаш.
На самом деле, он давно прадед. Ему хорошо за восемьдесят. Не смотря на преклонный возраст он один делает всю работу по саду: выпалывает сорняки, белит стволы деревьев, чтобы защитить их от насекомых, поливает.
Севаш – это фамилия. Старик получил ее от предков-поляков, отличавшихся воинственным характером, и сам не раз прославил ее во второй мировой, поэтому он очень гордится ей. Правнуки, чтобы сделать ему приятное, так и зовут его: дед Севаш.
Может быть, это он пил из чашки, которую оставили на столе, застеленном скатертью с бахромой?
Нет. Старик не кладет сахар в чай. С детства он привык пить пустой. Единственный раз, когда он ел его вволю, он помнит, как один из лучших моментов в жизни. Ему было пять, когда отец откуда-то принес голову сахара, завернутую в рыхлую серую бумагу. Затаив дыхание, он и братья, смотрели, как нож раскалывает слюдяную массу на кусочки. Всем поровну.
– Этот сахар не такой сладкий, – говорит он, когда дети предлагают ему рафинад, или песок, или тростниковые леденцы.
Он не хочет перебивать дивный вкус лакомства, память о котором сохранил до преклонных лет. Так что, не он полчаса назад пил чай из стакана, который остался неубранным на столе, застеленном скатертью с бахромой.
Тогда, может, это правнук Роман, которого на время каникул родители отправляют гостить к деду. Но парень с утра схватил два пирожка про запас, сел на велосипед и уехал на речку Тихлинку, где приятели строят запруду. Чтобы он пил чай? Не дождетесь. Бабушка Севаш, конечно, отругает его, когда, проголодавшись, он вернется к обеду. Для кого она на завтрак варила кашу?
Она тоже не пила чай из чудной, тонкостенной чашки цвета снега. Все утро она возится по хозяйству, кормит кур и гусей. Успела лишь перехватить полкусочка вчерашнего хлеба. Позавтракает она позже, когда вся живность в ее хозяйстве отвалит на сытый покой.
Больше в доме никого нет. Дети с семьями в городе. Когда закончится сессия, на допотопном «Жигуле» приедут младший внук Иван и его подруга Таня. На верхнем багажнике будет лежать надувная лодка. Они давно хотят сплавать на остров Скрытый.
Кто же пил чай на уютной кухне, где мебель ажурится домодельными салфетками? Кто, если в доме пусто?
Хлопает дверь. Осторожно, стараясь быть незамеченным, гость удаляется по тропинке. Скользит черная тень по залитой солнцем белой стене. Он ничего не взял и не испортил. Просто приходит сюда каждое утро. Все, что ему нужно, это белая чашка, кусок сахара на блюдце и заварник, полный до краев.
– Совсем немного, – говорит старик Севаш.
– Немного, – соглашается бабушка.
Она оставляла пирог и варенье, но гость не берет сверх того, что отмерил однажды. И даже если правнук Роман на заре не успеет умчаться в зеленое лето, незнакомец скользнет мимо, притворившись невидимым. Ему нетрудно оставаться за спинами домочадцев. Хотя старик с каждым днем становится все медленней. И кто знает, успеет ли в следующий раз гость удержаться вне поля зрения.
Но пока он незримый, играя кистями на скатерти, неспешно вкушает смородиновый настой, часы на комоде отмеряют уют и покой семейства Сиваш. Незнание дарит ощущение неизменности.
Так кто же пил чай?
Всегда можно найти, чем очароваться.
