Посты
Уж «Полдень» наступил…
(Опыт читательского обзора. Предмет рассмотрения – Альманах фантастики «Полдень». Выпуск 1. С.–П. 2016)
Начну с вопроса к Подлинным Почитателям Поразительного: вы когда-нибудь держали в руках птицу Феникс? В момент, когда она возродилась из собственного пепла? И я нет. Но, взяв в руки бумажный «Полдень», ощутил тепло и волнение. Давненько не испытывал такого притяжения при встрече с новой книгой. И в момент прикосновения понял: вот он, возрожденный Феникс нашей (и моей!) научной фантастики!
Порядок рассмотрения вещей, включенных в Альманах, не соответствует их расположению в нём. Начал я со статьи Дмитрия Казакова и эссе Антона Первушина из рубрики «Личности и размышления». Думаю, правильнее было бы ими открыть Альманах. Но, видимо, в издательском деле свои традиции.
Итак, Д. Казаков и его размышления под заголовком «ТРИ КИТА И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ… или Немного об истоках лингвистической фантастики».
Очень полезно для пишущих и читающих, и зацепило меня при первом пролистывании Альманаха. Крючок в статье спрятал автор. Увлёк анализ лингвоистоков литературной фантастики и способов построения языковой картины незнакомых миров. На мой взгляд, достоверность в научной фантастике просто невозможна без опоры на лингвистику как в широком мировоззренческом, так и в утилитарном описательном смыслах. Мышление автора, речь героев… Казаков опирается на анализ зарубежной фантастики. И отмечает, что там применение разработанной языковой картины мира ограничивается в лучшем случае десятками примеров. А в фантастике русскоязычной? Вопрос остаётся без ответа. Ниже попытаюсь объяснить, почему.
Научная фантастика, по определению, опирается на научную картину мира (НКМ). В других жанрах её, НКМ, искать напрасно. Потому там сложно и с лингвистической составляющей. Но и в текстах, претендующих на принадлежность к НФ, частенько видим лишь набор «ходовых» слов, расположенных в авторском порядке. Какой контекст здесь можно обнаружить? Для его наличия требуется критическая масса лексикона. Вт почему значительная часть текстов не подлежит лингвоанализу, ввиду отсутствия лингво-составляющей авторской картины мира.
Анализ Д. Казакова, уверен, продолжится на страницах Альманаха. Считавшаяся гипотезой теория Сепира-Уорфа в свете последних достижений в исследовании элементарных частиц и хромодинамики получила прямое подтверждение. Суть её в том, что мы взаимодействуем с тем объективным миром, который имеет место в нашем сознании. А в нем он складывается из узловых категорий, общих понятий, скрепленных нитями из определенного множества слов. Мы эту сеть, сохранённую в памяти, набрасываем на бесконечную реальность. Что смогли накрыть – то и имеем. С этим кусочком (или срезом) и приходится иметь дело. Кто-то удовлетворён им, кто-то продолжает осваивать новые понятия, расширяет свою сеть. Язык может быть русским, японским, орковским или диалектом эльфов, но включает в себя и знания физики, астрономии, химии, психологии… Так лингвистическая картина мира вписывается в картину научную, общую. Иначе получится кухонный или улично-базарный текст.
Таким образом: что пишем-читаем, то имеем в реальности. Если в моём лексиконе нет понятия, обозначающего красный цвет, то мне нельзя за руль. Если в нём нет слова «электрон», то в моей жизни нет электричества как понятия. Есть пустая бирка с незначащим словом. А прикосновение к оголенному проводу я объяснить и понять не смогу. Магия! Как и работу процессора в компьютере. Кусок кремния, в котором что-то происходит, таинственное и непонятное. Мистика!
Каким наша научная фантастика описывает ближнее или дальнее будущее – таким оно и случится. Пока реализуется слабенький, полупрозрачный вариант. Его легко оттесняет мир орков и вурдалаков.
Делу предшествует подготовка. Какова вселенная автора, таков будет и его текст. Какова подготовка читателя, таково будет и его восприятие авторского мира. Достоевский с Гегелем не для второклассника. Колыбельная не для фермера или менеджера.
Эссе Антона Первушина «РОМАНТИК ВЫСОКОГО ПУТИ» – краткий и предельно сжатый анализ процесса экспансии человечества и российской её части в космос, а также отражения его в научной фантастике. Романтика для Антона – двигатель этого двуединого процесса. Интересно подано! Но проникновение автора в тему заканчивается как-то внезапно, оставляя ощущение незавершенности.
Интересно дополнить или продолжить эту красивую попытку, постулирующую коллапс в русскоговорящем мире как освоения внеземного пространства, так и его отражения в НФ. А может быть, сложившийся как бы сам собой путь технической экспансии тупиковый? Весь научно-технический прогресс – стратегическая ошибка? Если так, хорошо бы ответить на вопрос: почему так случилось? Автор озабочен этими проблемами, они присутствуют в скрытом контексте. Не потому ли он связал романтику с душой, пусть даже легким касанием?
Нынешний застой практической космонавтики в России – это почти не осознаваемый, но необходимый период «выжидания». Запад и Китай вот-вот выйдут на предел потенциала. Качественный прорыв в Космос уже не зависит от количества вложенных ресурсов. Скачок при сохранении имеющейся НКМ невозможен.
Необходимость смены стратегии развития скоро станет явной. И снова она созреет в России! Но предварительно её выплеснет на уровень осознания русскоязычная НФ. Современная западная фантастика тесно привязана к царящим научным догмам и не способна генерировать принципиально новые идеи. Для этого надо остановиться, замереть, осмотреться. Как раз такое, предобновленческое, состояние у российской НФ. Но обновление не состоится само собой. Авторам и любителям НФ придётся поработать мыслью, словом и делом. И сплотиться вокруг «Полдня». Вначале – на виртуальной площадке.
Иначе русская научная фантастика растворится в океане пустых слов. А светлые мечты о проникновении в романтическое будущее захлебнутся в практической бесперспективности.
––––––– * –––––––
Открываем первый раздел сборника, «Замыслы и воплощения»,
Повесть Константина Шабалдина «ШАГАТЕЛИ».
Пока читаю, делаю пометки. Следуя ориентирам, расставленным автором между строк. С интересом и удивлением вживаюсь в тщательно выписанный, рельефный мир. Удивляюсь тому, что он кажется знакомым и в то же время неузнаваемым. Достоверность в деталях описаний и языка заставляют вслед за Станиславским воскликнуть: «Верю!». Вселенная повести оказывается двухслойной. Маленькая зона копирует большую, размером в планету…
«Да, переписывали книги, картины, стихи и песни. По сути, мы создали уникальную культуру, и у нас неплохо получилось, если за несколько поколений никто не догадался об её искусственно происхождении».
События, описания диалоги… Напряжение, расслабление… Язык повести естественен. Я уверенно плыл в море слов, пока в ухо что-то не ударило.
«Иди в жопу, старый дурак!» – произнёс рядом девичий голос. И меня выбросило из пространства текста. Автор не смог найти подходящий синоним? А ведь её ждёт через несколько страниц не огороженная моральными запретами, но всё же искренняя первая любовь! А тут – сочный плевок среди людей на праздничной площади. Слово явно не из литературного, да и повседневного словаря автора, это чувствуется по контексту. Если бы его произнес грубый Шагатель беспринципному Спице Колеса, – представителю высшего сословия, – иное дело.
Что ж, время такое – жаргоны, грубые словечки успешно штурмуют книжную территорию. Литературный стиль скоро будет неотличим от уличной и кухонной манеры словообмена на нашем кусочке планетарной зоны. Которая, не исключено, совпадёт с описанной в повести. И что тут будет первично, текст или реальность, уже никто не ответит.
Успокоившись, вернулся на страницы. И скоро получил награду за стойкость – авторское стихотворение. Несомненно, оно устремится «в народ» и обретёт свою мелодию. Впрочем, сами убедитесь, время торопит перемены.
Замысел повести – оригинален. А его мастерское воплощение не дает бежать «по диагонали», заставляет шагать по строкам «Шагателя».
И вот, где-то в середине повести вспомнил, откуда «дежа вю», – давным-давно мне снился сон с похожим сюжетом! Мистика? Нет, просто мы плохо понимаем взаимосвязь времён и личностных картин мира. Такое проникновение – тоже признак настоящей фантастики.
Многоплановая интрига не отпускает, внутренний мир героев влечёт к сопереживанию. Хочется выразить своё отношение к развитию событий повести. Но не стану, чтобы не сбивать читательский аппетит.
Антиутопия? Не знаю. Ведь на страницах недозавершённое настоящее. Взгляд вглубь, в суть противоречий нашего радикализированного общества. Маленьких зон разве у нас нет? А большая, планетарная, – она–то естественна? Автор не говорит об этом вслух. Я не сразу нашел ответ на этот вопрос. Он – в контексте.
Марина Коптева. «ЛУНАР ДТП»
Углубился в текст и сразу насторожился: «…и долго ещё клубы пыли висели над серым безжизненным грунтом». А речь, как понятно из названия – о Луне. Понятием грунт мы привыкли обозначать фрагменты ГЕОлогической среды. Может быть, более подойдёт реголит? И тогда притяжение Луны не даст повиснуть клубам пыли в вакууме.
Но завязка сюжета заставила забыть о лунной пыли. И если не пометка карандашом на полях, не вспомнил бы. Мы попали во время, когда спутник Земли активно обживается, там уже действуют правила дорожного движения. А у водителей–операторов, работающих на земных ЦУПах, в ходу астрология.
Мастерство автора заставляет меня пристально следить за действиями трёх селеноходов, сконструированных по-разному тремя земными цивилизациями. Три центра управления, три дороги, три свода правил поведения на дорогах. И вот, ведомые тягой к призу, они встречаются на перекрестке. И возникает коллизия, которая разрешается взаимодействием МИДов.
Поучительно! Предупредительно! А какие правила дорожного движения у внеземных цивилизаций? Как мы разойдемся на перекрестках межзвёздных путей? Где тоже имеются газо-пылевые облака, но нет связи с МИДами. Я бы отправил этот рассказ во все ЦУПы всех цивилизаций, как земных, так и инозвёздных. ПДД всех миров – объединяйтесь! А вот с астрологией так не выйдет. Карты неба у всех разные.
Екатерина Гракова. ДААГАСТ
Механизм отделения души от тела – прерогатива религии. Известно даже имя ангела смерти. И, войдя в текст рассказа, я возмутился было несовпадением с уже известным. Тем более, что поначалу запутался в сюжете, на первый взгляд устроенном просто. Развитие событий дано через внутренние конфликты трех сторон: человека, ангело-заменителя и некоего Даагаста, стоящего над обоими. Словно настоящая сцена задернута почти непрозрачным занавесом. Почти!
Но по мере действия занавес проясняется. Чуть-чуть, но достаточно, чтобы проникновенный взор увидел загадочного Даагаста. Такое имя автор дала Совести, которая догонит, куда бы ты не бежал. Со-весть преследует героя рассказа, заставляя признать тяжкую ошибку прошлого. И он попытается её исправить.
И всё становится на свои места – нет расхождения с истинной реальностью. А есть красивое иносказание, проникающее в душу легче и органичнее, чем проповедь. Екатерина Гракова в маленькой вещи взялась за тему, которая почти потеряна нашей фантастикой. Попробуйте найти в романах-повестях совесть и душу! Великий урон!
Такая потеря страшнее предательства, совершённого героем рассказа, и расплата также неизбежна. Долги придётся отдать. Но хорошо бы при жизни, пусть пройдя через страдания и боль. Лучше страдать временно, чем вечно. Герой раскаивается, пройдя многое за немногие дни и ночи. И перерождается, возвращая душу, отданную ранее за сребреники праха. Но как увлекательно подана сложная тема!
«Даагаст» – аллегория, выстроенная в задачку, решение которой представлено читателю. Но все условия для верного ответа автор создала.
И радостно интерпретирую ставшее классикой: «Ай да Екатерина, ай да мастер!»
Светлана Васильева, Николай Романецкий. НЕ ЗРЯ МОЯ ЖЕЛАННАЯ
Это рассказ – приглашение открыть уэллсовскую «дверь в стене». Очень красиво оформленное предложение. Как не откликнуться? И я открыл дверь. В рассказе больше тайного, чем явного. И контекст заметно больше текста – уже достаточно редкая вещь в современной фантастике. И потому драгоценная.
С пыльных просторов лунных дорог и путаных тропинок иносказания вернёмся на легко узнаваемую Землю.
Наших героев двое. Рождённый под знаком молнии, неуязвимый для рока писатель Дмитрий, достигший «статуса» постоянно публикующегося автора. Светлана – светлая женщина с солнечными глазами. Обыкновенная история о земной любви. Очаровательная гармоничная пара, которую «прикрывают сверху». Они то сходятся, то расходятся. Их даже пытаются целенаправленно разобщить. Но вот незадача – им суждено быть вместе. «Что здесь фантастичного?», – спросите вы. Если спросили – рассказ не для вас.
На самом деле он и она – не двое. Они – единый герой истории. Из фантастичного – всего три намёка, три касания. В расчёте на разумного читателя. Подумал: собрать бы читательские размышления по рассказу. И рассмотреть получившийся кристалл. От каждой грани отразится лучик своего цвета, своё объяснение чуда неотвратимой любви.
Мой радужный лучик говорит: «С Предопределением не спорят!» А ещё – надо учиться видеть Знаки. Знамения…
Этот рассказ не подлежит расчленению на комментарии. Его требуется читать целиком. Он не отпустит до последней точки, но заставит подумать. Вначале о себе. А затем о ней. Или о нём… И о доле Небесного в земном.
Лариса Хващевская. ПОСЛЕДНЕЕ ХОККУ
Сколько у крашеной блондинки Гелы было мужей?
«Водитель, к которому, перепутав такси, села блондинка, он не знал точного маршрута следования и проездил примерно месяцев пять. И это не считая пары случаев, когда мужей вылавливали частым бреднем интернета. Вообще за нумерацию Майко не ручалась, потому что давно уже не могла выстроить эти истории в хронологическом порядке».
Весело, правда? Изящный юмор сопровождает до финала. Очень хорошо! А еще лучше – вы постоянно будете спрашивать: «Это что, мистика или магия?» Еще прекраснее – японский мотив рассказа. В нём мастерски, со знанием дела воплощена специальная женская душа Японии. Это даже не рассказ, а интеллектуальная игра автора с читателем, требующая от последнего некоего напряжения! Мы ведь не японцы, у нас нет привычки интеллектуально напрягаться. А у них так:
«В японских школах каждый день есть урок чтения. Просто чтения. Они не анализируют, не задают домашние задания. Они читают. Делают это полезной привычкой».
Но рассказ для думающих по-русски. И заинтересовал до края любопытства. Я совсем растаял, когда был предложен рецепт счастья от Толстого Льва Николаевича. Вы тоже его узнаете, потому что хокку напрямую указывают пути к счастью через предвидение несчастий. Тот самый случай, когда виртуальность становится реальностью. Потому что игрок желает настоящей, не поддельной жизни.
И любой читатель пожелает Майке того же.
Но внезапно наступает неожиданная развязка!
И я перевернул песочные часы. И вы перевернёте, не сомневайтесь!
Максим Керн. У АНГЕЛОВ СИНИЕ ГЛАЗА
Подневольная судьба?
Новый Вавилон!
Безумство желаний приводит в Зону Заклятий.
Автор превратил ангела в раба Чёрной Книги. В слугу её владельца. Ангел потерявший земную любовь, хитёр и коварен. Более изощрён, чем последний владелец Книги, желающий оживить погибшую невесту. У него белые крылья и синие глаза.
Такой вот красочный мираж написан для нас. Подходя к развязке, я понял, что вижу оазис, который навсегда за горизонтом. И вспомнил – ангелы Вавилона есть демоны Иерусалима. Это – маленькая подсказка… Невозможное бывает возможно?
Владимир Моисеев. ПОДЧИНЯЯСЬ ИНСТИНКТУ
«Ученые подсчитали, что для благополучного, сытого и бесконфликтного существования на Земле одновременно должно существовать не более миллиарда человек».
На тавтологию не обратим внимания. Скорее всего, автор использовал цитату из СМИ того времени, которое описывает. Миллиард – это неплохо. Освобождается место для кораблей под парусами и Синдбада–Морехода. Возвратится романтика.
Но пока вместо Синдбада в ходу проскрипционные списки. Перечень лишних граждан, устраняемых по лицензии. Лишние появляются в момент, в который женщина пожелает иметь дитя. Чтобы числовой предел не нарушить. Буквенный – можно, это и мы умеем.
Муж такой, внезапно пожелавшей жены, получает обязательное право на отстрел человека из списка. Но Зимин колеблется, не хочет почему-то убивать. Не стандартно себя ведёт! «Виной тому пережитки забытого уже прошлого: мораль, нравственность и совесть». Де-юре они еще есть, но де-факто отсутствуют. У большинства, к которому не относится главный герой рассказа. А потому перед ним встаёт во весь гибельный рост альтернатива. Выбор – что он такое? Единичный акт или непрерывный процесс? И какова цена избранного шага? Для героя она окажется равной его жизни.
В финале перед нами русская рулетка. Но я ничего не понимаю в предложенной развязке. Рулетка-то по сути оказывается не русской. Почему? Думал я, гадал… И решил – потому что мерила для выбора нет! Пусто в человеке без критериев человечности. Это не только не по-русски. Но и не по-китайски и не по-всякому.
Перед нами безальтернативный мир, где Царь – де-факто. В мире том – миллиард неучтённых провайдером компьютеров. Хотите жить без Генерального Провайдера?
Авторская позиция? Она есть, и я её вижу. Кто из пишущих уверен, что пропустил своей текст через сито души? То-то! Кто из читающих воспринимает прочитанное не только глазом? И решает, что оставить для жизненного пользования, а что напрочь забыть? Этот рассказ я оставляю себе, ещё не решил…
К. А. Терина. СНЕЖИНКА–19
Человеческая жизнь… Любовь, Отчаяние, Вера…
Чуть больше странички. А какая буря эмоций выплёскивается из последних строчек! Ради этого стоит потратить десяток минут. А я потратил час и не жалею.
––––––– * –––––––
Но перейдём в собрание Миниатюр, обозначенное рубрикой
«Задачи и решения»
Сергей Битюцкий. АВТОСТРАДА МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ
Снова перед нами проблема правил дорожного движения! Как и было предсказано ранее, вставшая во весь космический рост. Успокаивает то, что произошло это либо в отдаленном будущем, либо в недостижимом прошлом – у людей имеется третий глаз!
Дорожная проблема среди звёзд решается вполне по-земному. Я – в рубке. Водители транспорта – из «малолетней» цивилизации. Контролёр, представляющий ДПС из «полнолетней», настигает экипаж «велосипеда» в момент нарушения ПДД. И весьма красноречиво объясняет позицию галактического ведомства:
– Не невозможно, а не разрешено.
Малолетки пытаются запутать дорожного смотрителя словесными трюками и готовятся преодолеть запрет скрытыми человеческими возможностями.
Из контекста ясно – передвигались нарушители ПДД на велосипеде. Затем, после нежданной встречи с инспектором, пересаживаются на велотренажёр. Тренажёр я нашёл – он пылился в тёмном углу рубки. Но где велосипед, у которого контролёр отключил движок? И зачем велосипеду рубка?
Но это – не главное. А главное в том, что инспектора галактических трасс обошли примерно так, как на земных дорогах «обходят» гаишников. Не разрешено – не значит невозможно! Это – по-нашему!
Но ситуация немножко загадочная. Надо додумывать…
Дарья Зарубина. ВРАЧЕБНАЯ БЕЗОШИБОЧНОСТЬ
Миниатюрка в миноре… О дне завтрашнем. Знать его или не знать? Нам с вами не дано. И в этом – мудрость. Но человек стремится преодолеть любой запрет, не только дорожный. В миниатюре делается попытка проникновения в знание о будущем. С помощью бабушки-предсказательницы.
А почему бы каждому обитателю Земли не дать по джинну? Бабушек на всех не хватит. Ведь отсутствие пределов – не беспредел?
Сергей Игнатьев. СМЕРТЬ И ЭРИХ
Быть или казаться? – вот о чём спрашивает нас автор. Ведь по-любому конец неизбежен. Автор мастерски сжимает кратенькое повествование в пружину. И одно лишь слово финала разрывает и пружину, и поставленную дилемму.
И я снова убеждаюсь: буквам надо верить больше, чем цифрам!
Петр Новичков. ТОТ, КОМУ НЕЗАЧЕМ СПЕШИТЬ
Об индивидуальном, и к тому же профессиональном, средстве Макропулоса.
Загляните в свой семейный альбом. Может быть, в нём скрыт секрет маленькой вечности? Что искать, подскажет автор этой миниатюры.
Михаил Сурин. СЕГОДНЯ – РЕКОРД. ЗАВТРА – НОРМА
Прочитал и понял: магия – это просто нормальный порядок. А не старик Хоттабыч.
Елена Шмидт. ЗА РУЛЕМ
Хорошенько изучите жену, пока она ещё невеста. Иначе рискуете столкнуться с чудом! Думаете, это вы за рулём вашей жизни? Отсутствие водительских прав у женщины не означает, что она неправа!
Перед расставанием…
Завершим тем, с чего начали.
Чтобы достойным образом развернуть архиинтереснейшую тему, поднятую Казаковым, требуется столько знаний и понимания! Хорошо бы её продолжить.
Живущие во мне Сепир с Уорфом радостно удивились, когда я закончил чтение Альманаха. А обитают они во мне с времён работы над кандидатской диссертацией по философии на тему: «Общенаучная картина мира и её методологическое значение…» С той поры знаю, что не извлекаемая часть картины мира – её лингвистический фундамент. Всё дело – в языке. Язык, на котором построены миры фантастических романов, повестей и рассказов – элемент их качества и достоверности номер один. И знаменательно, что этот вопрос поднят «Полднем» в эпоху, равнодушную к языку как авторов, так и читателей. Некоторые не знают диалекта, на котором пишут и читают! Счастлив сообщить – в Сборнике языковая ситуация нормальная!
Но остаётся проблема разницы во вкусах. Мне интересно, как редакторы Сборника отличают замыслы от задач и воплощения от решений? Разве что по размеру и объему… Впрочем, предпочтения или критерия отбора могут быть и необъяснимы. У меня, например, начинается нервный спазм от текстов В. Войновича и А. Платонова. Их языковые картины мира содержат контекст, выводящий из равновесия. Такое ощущение, что к своим тяжелым, безразмерным и революционным словам они привязали мелкого беса на длинной веревке. И
(Опыт читательского обзора. Предмет рассмотрения – Альманах фантастики «Полдень». Выпуск 1. С.–П. 2016)
Начну с вопроса к Подлинным Почитателям Поразительного: вы когда-нибудь держали в руках птицу Феникс? В момент, когда она возродилась из собственного пепла? И я нет. Но, взяв в руки бумажный «Полдень», ощутил тепло и волнение. Давненько не испытывал такого притяжения при встрече с новой книгой. И в момент прикосновения понял: вот он, возрожденный Феникс нашей (и моей!) научной фантастики!
Порядок рассмотрения вещей, включенных в Альманах, не соответствует их расположению в нём. Начал я со статьи Дмитрия Казакова и эссе Антона Первушина из рубрики «Личности и размышления». Думаю, правильнее было бы ими открыть Альманах. Но, видимо, в издательском деле свои традиции.
Итак, Д. Казаков и его размышления под заголовком «ТРИ КИТА И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ… или Немного об истоках лингвистической фантастики».
Очень полезно для пишущих и читающих, и зацепило меня при первом пролистывании Альманаха. Крючок в статье спрятал автор. Увлёк анализ лингвоистоков литературной фантастики и способов построения языковой картины незнакомых миров. На мой взгляд, достоверность в научной фантастике просто невозможна без опоры на лингвистику как в широком мировоззренческом, так и в утилитарном описательном смыслах. Мышление автора, речь героев… Казаков опирается на анализ зарубежной фантастики. И отмечает, что там применение разработанной языковой картины мира ограничивается в лучшем случае десятками примеров. А в фантастике русскоязычной? Вопрос остаётся без ответа. Ниже попытаюсь объяснить, почему.
Научная фантастика, по определению, опирается на научную картину мира (НКМ). В других жанрах её, НКМ, искать напрасно. Потому там сложно и с лингвистической составляющей. Но и в текстах, претендующих на принадлежность к НФ, частенько видим лишь набор «ходовых» слов, расположенных в авторском порядке. Какой контекст здесь можно обнаружить? Для его наличия требуется критическая масса лексикона. Вт почему значительная часть текстов не подлежит лингвоанализу, ввиду отсутствия лингво-составляющей авторской картины мира.
Анализ Д. Казакова, уверен, продолжится на страницах Альманаха. Считавшаяся гипотезой теория Сепира-Уорфа в свете последних достижений в исследовании элементарных частиц и хромодинамики получила прямое подтверждение. Суть её в том, что мы взаимодействуем с тем объективным миром, который имеет место в нашем сознании. А в нем он складывается из узловых категорий, общих понятий, скрепленных нитями из определенного множества слов. Мы эту сеть, сохранённую в памяти, набрасываем на бесконечную реальность. Что смогли накрыть – то и имеем. С этим кусочком (или срезом) и приходится иметь дело. Кто-то удовлетворён им, кто-то продолжает осваивать новые понятия, расширяет свою сеть. Язык может быть русским, японским, орковским или диалектом эльфов, но включает в себя и знания физики, астрономии, химии, психологии… Так лингвистическая картина мира вписывается в картину научную, общую. Иначе получится кухонный или улично-базарный текст.
Таким образом: что пишем-читаем, то имеем в реальности. Если в моём лексиконе нет понятия, обозначающего красный цвет, то мне нельзя за руль. Если в нём нет слова «электрон», то в моей жизни нет электричества как понятия. Есть пустая бирка с незначащим словом. А прикосновение к оголенному проводу я объяснить и понять не смогу. Магия! Как и работу процессора в компьютере. Кусок кремния, в котором что-то происходит, таинственное и непонятное. Мистика!
Каким наша научная фантастика описывает ближнее или дальнее будущее – таким оно и случится. Пока реализуется слабенький, полупрозрачный вариант. Его легко оттесняет мир орков и вурдалаков.
Делу предшествует подготовка. Какова вселенная автора, таков будет и его текст. Какова подготовка читателя, таково будет и его восприятие авторского мира. Достоевский с Гегелем не для второклассника. Колыбельная не для фермера или менеджера.
Эссе Антона Первушина «РОМАНТИК ВЫСОКОГО ПУТИ» – краткий и предельно сжатый анализ процесса экспансии человечества и российской её части в космос, а также отражения его в научной фантастике. Романтика для Антона – двигатель этого двуединого процесса. Интересно подано! Но проникновение автора в тему заканчивается как-то внезапно, оставляя ощущение незавершенности.
Интересно дополнить или продолжить эту красивую попытку, постулирующую коллапс в русскоговорящем мире как освоения внеземного пространства, так и его отражения в НФ. А может быть, сложившийся как бы сам собой путь технической экспансии тупиковый? Весь научно-технический прогресс – стратегическая ошибка? Если так, хорошо бы ответить на вопрос: почему так случилось? Автор озабочен этими проблемами, они присутствуют в скрытом контексте. Не потому ли он связал романтику с душой, пусть даже легким касанием?
Нынешний застой практической космонавтики в России – это почти не осознаваемый, но необходимый период «выжидания». Запад и Китай вот-вот выйдут на предел потенциала. Качественный прорыв в Космос уже не зависит от количества вложенных ресурсов. Скачок при сохранении имеющейся НКМ невозможен.
Необходимость смены стратегии развития скоро станет явной. И снова она созреет в России! Но предварительно её выплеснет на уровень осознания русскоязычная НФ. Современная западная фантастика тесно привязана к царящим научным догмам и не способна генерировать принципиально новые идеи. Для этого надо остановиться, замереть, осмотреться. Как раз такое, предобновленческое, состояние у российской НФ. Но обновление не состоится само собой. Авторам и любителям НФ придётся поработать мыслью, словом и делом. И сплотиться вокруг «Полдня». Вначале – на виртуальной площадке.
Иначе русская научная фантастика растворится в океане пустых слов. А светлые мечты о проникновении в романтическое будущее захлебнутся в практической бесперспективности.
––––––– * –––––––
Открываем первый раздел сборника, «Замыслы и воплощения»,
Повесть Константина Шабалдина «ШАГАТЕЛИ».
Пока читаю, делаю пометки. Следуя ориентирам, расставленным автором между строк. С интересом и удивлением вживаюсь в тщательно выписанный, рельефный мир. Удивляюсь тому, что он кажется знакомым и в то же время неузнаваемым. Достоверность в деталях описаний и языка заставляют вслед за Станиславским воскликнуть: «Верю!». Вселенная повести оказывается двухслойной. Маленькая зона копирует большую, размером в планету…
«Да, переписывали книги, картины, стихи и песни. По сути, мы создали уникальную культуру, и у нас неплохо получилось, если за несколько поколений никто не догадался об её искусственно происхождении».
События, описания диалоги… Напряжение, расслабление… Язык повести естественен. Я уверенно плыл в море слов, пока в ухо что-то не ударило.
«Иди в жопу, старый дурак!» – произнёс рядом девичий голос. И меня выбросило из пространства текста. Автор не смог найти подходящий синоним? А ведь её ждёт через несколько страниц не огороженная моральными запретами, но всё же искренняя первая любовь! А тут – сочный плевок среди людей на праздничной площади. Слово явно не из литературного, да и повседневного словаря автора, это чувствуется по контексту. Если бы его произнес грубый Шагатель беспринципному Спице Колеса, – представителю высшего сословия, – иное дело.
Что ж, время такое – жаргоны, грубые словечки успешно штурмуют книжную территорию. Литературный стиль скоро будет неотличим от уличной и кухонной манеры словообмена на нашем кусочке планетарной зоны. Которая, не исключено, совпадёт с описанной в повести. И что тут будет первично, текст или реальность, уже никто не ответит.
Успокоившись, вернулся на страницы. И скоро получил награду за стойкость – авторское стихотворение. Несомненно, оно устремится «в народ» и обретёт свою мелодию. Впрочем, сами убедитесь, время торопит перемены.
Замысел повести – оригинален. А его мастерское воплощение не дает бежать «по диагонали», заставляет шагать по строкам «Шагателя».
И вот, где-то в середине повести вспомнил, откуда «дежа вю», – давным-давно мне снился сон с похожим сюжетом! Мистика? Нет, просто мы плохо понимаем взаимосвязь времён и личностных картин мира. Такое проникновение – тоже признак настоящей фантастики.
Многоплановая интрига не отпускает, внутренний мир героев влечёт к сопереживанию. Хочется выразить своё отношение к развитию событий повести. Но не стану, чтобы не сбивать читательский аппетит.
Антиутопия? Не знаю. Ведь на страницах недозавершённое настоящее. Взгляд вглубь, в суть противоречий нашего радикализированного общества. Маленьких зон разве у нас нет? А большая, планетарная, – она–то естественна? Автор не говорит об этом вслух. Я не сразу нашел ответ на этот вопрос. Он – в контексте.
Марина Коптева. «ЛУНАР ДТП»
Углубился в текст и сразу насторожился: «…и долго ещё клубы пыли висели над серым безжизненным грунтом». А речь, как понятно из названия – о Луне. Понятием грунт мы привыкли обозначать фрагменты ГЕОлогической среды. Может быть, более подойдёт реголит? И тогда притяжение Луны не даст повиснуть клубам пыли в вакууме.
Но завязка сюжета заставила забыть о лунной пыли. И если не пометка карандашом на полях, не вспомнил бы. Мы попали во время, когда спутник Земли активно обживается, там уже действуют правила дорожного движения. А у водителей–операторов, работающих на земных ЦУПах, в ходу астрология.
Мастерство автора заставляет меня пристально следить за действиями трёх селеноходов, сконструированных по-разному тремя земными цивилизациями. Три центра управления, три дороги, три свода правил поведения на дорогах. И вот, ведомые тягой к призу, они встречаются на перекрестке. И возникает коллизия, которая разрешается взаимодействием МИДов.
Поучительно! Предупредительно! А какие правила дорожного движения у внеземных цивилизаций? Как мы разойдемся на перекрестках межзвёздных путей? Где тоже имеются газо-пылевые облака, но нет связи с МИДами. Я бы отправил этот рассказ во все ЦУПы всех цивилизаций, как земных, так и инозвёздных. ПДД всех миров – объединяйтесь! А вот с астрологией так не выйдет. Карты неба у всех разные.
Екатерина Гракова. ДААГАСТ
Механизм отделения души от тела – прерогатива религии. Известно даже имя ангела смерти. И, войдя в текст рассказа, я возмутился было несовпадением с уже известным. Тем более, что поначалу запутался в сюжете, на первый взгляд устроенном просто. Развитие событий дано через внутренние конфликты трех сторон: человека, ангело-заменителя и некоего Даагаста, стоящего над обоими. Словно настоящая сцена задернута почти непрозрачным занавесом. Почти!
Но по мере действия занавес проясняется. Чуть-чуть, но достаточно, чтобы проникновенный взор увидел загадочного Даагаста. Такое имя автор дала Совести, которая догонит, куда бы ты не бежал. Со-весть преследует героя рассказа, заставляя признать тяжкую ошибку прошлого. И он попытается её исправить.
И всё становится на свои места – нет расхождения с истинной реальностью. А есть красивое иносказание, проникающее в душу легче и органичнее, чем проповедь. Екатерина Гракова в маленькой вещи взялась за тему, которая почти потеряна нашей фантастикой. Попробуйте найти в романах-повестях совесть и душу! Великий урон!
Такая потеря страшнее предательства, совершённого героем рассказа, и расплата также неизбежна. Долги придётся отдать. Но хорошо бы при жизни, пусть пройдя через страдания и боль. Лучше страдать временно, чем вечно. Герой раскаивается, пройдя многое за немногие дни и ночи. И перерождается, возвращая душу, отданную ранее за сребреники праха. Но как увлекательно подана сложная тема!
«Даагаст» – аллегория, выстроенная в задачку, решение которой представлено читателю. Но все условия для верного ответа автор создала.
И радостно интерпретирую ставшее классикой: «Ай да Екатерина, ай да мастер!»
Светлана Васильева, Николай Романецкий. НЕ ЗРЯ МОЯ ЖЕЛАННАЯ
Это рассказ – приглашение открыть уэллсовскую «дверь в стене». Очень красиво оформленное предложение. Как не откликнуться? И я открыл дверь. В рассказе больше тайного, чем явного. И контекст заметно больше текста – уже достаточно редкая вещь в современной фантастике. И потому драгоценная.
С пыльных просторов лунных дорог и путаных тропинок иносказания вернёмся на легко узнаваемую Землю.
Наших героев двое. Рождённый под знаком молнии, неуязвимый для рока писатель Дмитрий, достигший «статуса» постоянно публикующегося автора. Светлана – светлая женщина с солнечными глазами. Обыкновенная история о земной любви. Очаровательная гармоничная пара, которую «прикрывают сверху». Они то сходятся, то расходятся. Их даже пытаются целенаправленно разобщить. Но вот незадача – им суждено быть вместе. «Что здесь фантастичного?», – спросите вы. Если спросили – рассказ не для вас.
На самом деле он и она – не двое. Они – единый герой истории. Из фантастичного – всего три намёка, три касания. В расчёте на разумного читателя. Подумал: собрать бы читательские размышления по рассказу. И рассмотреть получившийся кристалл. От каждой грани отразится лучик своего цвета, своё объяснение чуда неотвратимой любви.
Мой радужный лучик говорит: «С Предопределением не спорят!» А ещё – надо учиться видеть Знаки. Знамения…
Этот рассказ не подлежит расчленению на комментарии. Его требуется читать целиком. Он не отпустит до последней точки, но заставит подумать. Вначале о себе. А затем о ней. Или о нём… И о доле Небесного в земном.
Лариса Хващевская. ПОСЛЕДНЕЕ ХОККУ
Сколько у крашеной блондинки Гелы было мужей?
«Водитель, к которому, перепутав такси, села блондинка, он не знал точного маршрута следования и проездил примерно месяцев пять. И это не считая пары случаев, когда мужей вылавливали частым бреднем интернета. Вообще за нумерацию Майко не ручалась, потому что давно уже не могла выстроить эти истории в хронологическом порядке».
Весело, правда? Изящный юмор сопровождает до финала. Очень хорошо! А еще лучше – вы постоянно будете спрашивать: «Это что, мистика или магия?» Еще прекраснее – японский мотив рассказа. В нём мастерски, со знанием дела воплощена специальная женская душа Японии. Это даже не рассказ, а интеллектуальная игра автора с читателем, требующая от последнего некоего напряжения! Мы ведь не японцы, у нас нет привычки интеллектуально напрягаться. А у них так:
«В японских школах каждый день есть урок чтения. Просто чтения. Они не анализируют, не задают домашние задания. Они читают. Делают это полезной привычкой».
Но рассказ для думающих по-русски. И заинтересовал до края любопытства. Я совсем растаял, когда был предложен рецепт счастья от Толстого Льва Николаевича. Вы тоже его узнаете, потому что хокку напрямую указывают пути к счастью через предвидение несчастий. Тот самый случай, когда виртуальность становится реальностью. Потому что игрок желает настоящей, не поддельной жизни.
И любой читатель пожелает Майке того же.
Но внезапно наступает неожиданная развязка!
И я перевернул песочные часы. И вы перевернёте, не сомневайтесь!
Максим Керн. У АНГЕЛОВ СИНИЕ ГЛАЗА
Подневольная судьба?
Новый Вавилон!
Безумство желаний приводит в Зону Заклятий.
Автор превратил ангела в раба Чёрной Книги. В слугу её владельца. Ангел потерявший земную любовь, хитёр и коварен. Более изощрён, чем последний владелец Книги, желающий оживить погибшую невесту. У него белые крылья и синие глаза.
Такой вот красочный мираж написан для нас. Подходя к развязке, я понял, что вижу оазис, который навсегда за горизонтом. И вспомнил – ангелы Вавилона есть демоны Иерусалима. Это – маленькая подсказка… Невозможное бывает возможно?
Владимир Моисеев. ПОДЧИНЯЯСЬ ИНСТИНКТУ
«Ученые подсчитали, что для благополучного, сытого и бесконфликтного существования на Земле одновременно должно существовать не более миллиарда человек».
На тавтологию не обратим внимания. Скорее всего, автор использовал цитату из СМИ того времени, которое описывает. Миллиард – это неплохо. Освобождается место для кораблей под парусами и Синдбада–Морехода. Возвратится романтика.
Но пока вместо Синдбада в ходу проскрипционные списки. Перечень лишних граждан, устраняемых по лицензии. Лишние появляются в момент, в который женщина пожелает иметь дитя. Чтобы числовой предел не нарушить. Буквенный – можно, это и мы умеем.
Муж такой, внезапно пожелавшей жены, получает обязательное право на отстрел человека из списка. Но Зимин колеблется, не хочет почему-то убивать. Не стандартно себя ведёт! «Виной тому пережитки забытого уже прошлого: мораль, нравственность и совесть». Де-юре они еще есть, но де-факто отсутствуют. У большинства, к которому не относится главный герой рассказа. А потому перед ним встаёт во весь гибельный рост альтернатива. Выбор – что он такое? Единичный акт или непрерывный процесс? И какова цена избранного шага? Для героя она окажется равной его жизни.
В финале перед нами русская рулетка. Но я ничего не понимаю в предложенной развязке. Рулетка-то по сути оказывается не русской. Почему? Думал я, гадал… И решил – потому что мерила для выбора нет! Пусто в человеке без критериев человечности. Это не только не по-русски. Но и не по-китайски и не по-всякому.
Перед нами безальтернативный мир, где Царь – де-факто. В мире том – миллиард неучтённых провайдером компьютеров. Хотите жить без Генерального Провайдера?
Авторская позиция? Она есть, и я её вижу. Кто из пишущих уверен, что пропустил своей текст через сито души? То-то! Кто из читающих воспринимает прочитанное не только глазом? И решает, что оставить для жизненного пользования, а что напрочь забыть? Этот рассказ я оставляю себе, ещё не решил…
К. А. Терина. СНЕЖИНКА–19
Человеческая жизнь… Любовь, Отчаяние, Вера…
Чуть больше странички. А какая буря эмоций выплёскивается из последних строчек! Ради этого стоит потратить десяток минут. А я потратил час и не жалею.
––––––– * –––––––
Но перейдём в собрание Миниатюр, обозначенное рубрикой
«Задачи и решения»
Сергей Битюцкий. АВТОСТРАДА МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ
Снова перед нами проблема правил дорожного движения! Как и было предсказано ранее, вставшая во весь космический рост. Успокаивает то, что произошло это либо в отдаленном будущем, либо в недостижимом прошлом – у людей имеется третий глаз!
Дорожная проблема среди звёзд решается вполне по-земному. Я – в рубке. Водители транспорта – из «малолетней» цивилизации. Контролёр, представляющий ДПС из «полнолетней», настигает экипаж «велосипеда» в момент нарушения ПДД. И весьма красноречиво объясняет позицию галактического ведомства:
– Не невозможно, а не разрешено.
Малолетки пытаются запутать дорожного смотрителя словесными трюками и готовятся преодолеть запрет скрытыми человеческими возможностями.
Из контекста ясно – передвигались нарушители ПДД на велосипеде. Затем, после нежданной встречи с инспектором, пересаживаются на велотренажёр. Тренажёр я нашёл – он пылился в тёмном углу рубки. Но где велосипед, у которого контролёр отключил движок? И зачем велосипеду рубка?
Но это – не главное. А главное в том, что инспектора галактических трасс обошли примерно так, как на земных дорогах «обходят» гаишников. Не разрешено – не значит невозможно! Это – по-нашему!
Но ситуация немножко загадочная. Надо додумывать…
Дарья Зарубина. ВРАЧЕБНАЯ БЕЗОШИБОЧНОСТЬ
Миниатюрка в миноре… О дне завтрашнем. Знать его или не знать? Нам с вами не дано. И в этом – мудрость. Но человек стремится преодолеть любой запрет, не только дорожный. В миниатюре делается попытка проникновения в знание о будущем. С помощью бабушки-предсказательницы.
А почему бы каждому обитателю Земли не дать по джинну? Бабушек на всех не хватит. Ведь отсутствие пределов – не беспредел?
Сергей Игнатьев. СМЕРТЬ И ЭРИХ
Быть или казаться? – вот о чём спрашивает нас автор. Ведь по-любому конец неизбежен. Автор мастерски сжимает кратенькое повествование в пружину. И одно лишь слово финала разрывает и пружину, и поставленную дилемму.
И я снова убеждаюсь: буквам надо верить больше, чем цифрам!
Петр Новичков. ТОТ, КОМУ НЕЗАЧЕМ СПЕШИТЬ
Об индивидуальном, и к тому же профессиональном, средстве Макропулоса.
Загляните в свой семейный альбом. Может быть, в нём скрыт секрет маленькой вечности? Что искать, подскажет автор этой миниатюры.
Михаил Сурин. СЕГОДНЯ – РЕКОРД. ЗАВТРА – НОРМА
Прочитал и понял: магия – это просто нормальный порядок. А не старик Хоттабыч.
Елена Шмидт. ЗА РУЛЕМ
Хорошенько изучите жену, пока она ещё невеста. Иначе рискуете столкнуться с чудом! Думаете, это вы за рулём вашей жизни? Отсутствие водительских прав у женщины не означает, что она неправа!
Перед расставанием…
Завершим тем, с чего начали.
Чтобы достойным образом развернуть архиинтереснейшую тему, поднятую Казаковым, требуется столько знаний и понимания! Хорошо бы её продолжить.
Живущие во мне Сепир с Уорфом радостно удивились, когда я закончил чтение Альманаха. А обитают они во мне с времён работы над кандидатской диссертацией по философии на тему: «Общенаучная картина мира и её методологическое значение…» С той поры знаю, что не извлекаемая часть картины мира – её лингвистический фундамент. Всё дело – в языке. Язык, на котором построены миры фантастических романов, повестей и рассказов – элемент их качества и достоверности номер один. И знаменательно, что этот вопрос поднят «Полднем» в эпоху, равнодушную к языку как авторов, так и читателей. Некоторые не знают диалекта, на котором пишут и читают! Счастлив сообщить – в Сборнике языковая ситуация нормальная!
Но остаётся проблема разницы во вкусах. Мне интересно, как редакторы Сборника отличают замыслы от задач и воплощения от решений? Разве что по размеру и объему… Впрочем, предпочтения или критерия отбора могут быть и необъяснимы. У меня, например, начинается нервный спазм от текстов В. Войновича и А. Платонова. Их языковые картины мира содержат контекст, выводящий из равновесия. Такое ощущение, что к своим тяжелым, безразмерным и революционным словам они привязали мелкого беса на длинной веревке. И
1 комментарий