Нет. Всё-таки самый лучший критик - это я. Я не несу людям таких потрясений.

Поместите ваш отрывок. Мы разберем. А то на форуме скоро все утонет в оффтопе.

Вот черт, а я то думала, что всё дело в моем обаяние и убедительности. Но, если вам проще, можете и дальше воспринимать меня, как мужчину. В конце концов, это не самое нелепое предположение, прозвучавшее на этом форуме, на мой счет.
silverrat, а если серьезно, то возможно, агрессия на ваши отзывы связана с тем, что вы отписались общими фразы, пренебрегая конкретикой.
Можно практически на все произведения написать: канцелярит, скушно, нудно, пусто, банально, неинтересно и т.д. и т.п. - это само по себе не несет никакой информативности для автора.
Даже если самому кажется очевидным почему текст далек от идеала. Тут важно для себя решить чего хочется больше - просто сказать автору, что он пишет хреново, либо подсказать, где он косячит.

Во-первых, никакой агрессии со стороны а1618 не было. Это у него манера такая. Второе. Я никогда не говорю ничего огульно, всегда с конкретикой. И в этом вы могли прекрасно убедиться, прочитав мои отзывы на рассказы на конкурсе. И я дала конкретно цитаты из опуса а1618, где считаю, что есть канцелярит и сбоит фокал. Хотя он считает, что канцелярит - это нормально. А фокал - такой неведомый зверь, который никому не подвластен.


Я никогда так не пишу автору. И если автору интересно мое мнение, я могу написать развернутый отзывы на 5-7 тыщ знаков. Проанализировать все. Второй вопрос, что а1618 этого не нужно.

У меня достаточно выложено на этом форуме, так что, это как бы ни к чему. Если кому интересно, могу дать ссылки. А так... зачем плодить сущностей?
Но здесь я совсем подругой причине - если что. Не напрашиваюсь.

Несколько раз переписывал этот отрывок.
И так и эдак, и в конце концов решил спросить совета.
Стоит ли что-то изменять в этом эпизоде, или оставить всё как есть?

* * * * *

- Стоп! – внезапно у Лилит возникло устойчивое ощущение дежавю.
Опустив голову к земле, волчица настороженно принюхалась и, заскулив, вдруг протяжно завыла.
Колдунья в недоумении огляделась по сторонам. Она стояла посередине небольшой котловины в окружении ветхих деревянных строений, припорошённых снегом куч отработанной породы и какого-то мусора. Но она готова была поклясться, что всего лишь мгновение назад находилась на открытой всем ветрам вершине сопки.
Тут всё было перерыто и перекопано, вокруг не было ни единой живой души за исключением…
- Волчицы?!
Странно, но данный факт Лилит приняла без удивления, как само собой разумеющееся.
Слушая заунывный вой зверя, она оглянулась.
Холм располагался позади неё, но, что странно, она решительно не могла вспомнить, как и когда успела спуститься с него в эту мрачную котловину.
“Это и есть шахты? Может, всё из-за сурия?” – подумала она, пытаясь объяснить странный провал в памяти.
Машинально взглянув себе под ноги, она заметила необычный камушек.
Ковырнув мыском сапога тускло поблёскивающий кристалл, вмерзший в землю, Лилит наклонилась, чтобы его поднять, но, тихо вскрикнув, в ужасе отпрянула назад.
Всего в шаге от неё из земли торчала кисть руки.
Почерневшая, со скрюченными пальцами, она словно тянулась в её сторону.
Отступив на шаг, колдунья внимательно оглядела землю вокруг и с ужасом поняла, что стоит на дне едва присыпанной землёй могилы, а то, что поначалу показалось ей мусором, на самом деле было замершими в противоестественных позах телами мертвецов.
Тут и там из промёрзлой, покрытой тонким снежным саваном земли выступали части мёртвых тел.
Прикрыв глаза, Лилит сконцентрировалась на сознании волчицы и буквально похолодела от охватившего её смешанного чувства ужаса и отвращения.
Всё дно котловины, где она сейчас стояла, было завалено мёртвыми телами, она буквально шла по мертвецам.
В памяти всплыла фраза, произнесённая данахтским воином: “Мертвякам-то всё равно. Дохляк - он что полено. Тем более укунец”.
Сейчас под ногами Лилит покоились сотни, если не тысячи, тел. Она прекрасно знала, что в основном это были жители побережья Данахта, захваченные во время разбойных набегов, совершавшихся укунцами отсюда, с проклятого богами Каринфельда.
С замиранием сердца обходя стороной подозрительные кочки и внимательно глядя, куда наступает, колдунья выбралась из котловины.
Оказавшись на вершине холма, Лилит остановилась и только тут позволила себе слабость, дав волю чувствам.
Её трясло, словно в лихорадке, и выворачивало от безудержных рвотных спазмов.
Её, Белого мага, не пугали мертвецы, её ужасала чудовищность открывшегося злодеяния.
Впервые в жизни она лицом к лицу столкнулась с подобным и не была готова к проявлению такой звериной жестокости.
Следовавшая за ней волчица, сев чуть поодаль, прижала уши и понуро воззрилась на колдунью.

почитайте сколько раз использованно слово Ужас

Переписывать.

А что именно не так?
С "ужасом" понятно. Трижды повтор.

четыре.

Если это мне, то повторов хватает:

и "ужас" совсем не ужасный.

Зачем прямая речь в том месте? не объясните?

Понял.

Этим, кстати, и известные авторы грешат. Недавно читала нашумевшие "Багровые реки" Гранже. Если бы не обилие в тексте слов "ужас, страх, холодный пот и т.д", было бы куда страшнее. Когда автор таким образом сгущает краски - это вносит некий элемент комичности.

Читается отлично.

Этот эпизод меня очень смущает.
Мне надо было перед отрывком дать некие пояснения к сцене.
В этом эпизоде мне нужно дать больший акцент не на самих обнаруженных дамой жмуриков, а на факт восприятия ей этого массового убийства.
Именно убийство пленников, т.е совершённое деяние повергает её в ужас, а не трупы.
Дама в эпизоде, она маг смерти, но тем не менее она не завёрнутый некромант.
По складу характера она вполне обычная тётка.
Эпизод обнаружения ей захоронения происходит в тот момент когда на остров высаживается армия с которой она и приплыла.

А о странном упоминании волчицы...
Ну тут долго расписывать, проще показать фрагмент о звере.



Убежав далеко вперёд, волчица остановилась и, сверкнув зеленоватыми глазами, выжидающе посмотрела в сторону шедшей следом за ней колдуньи.
Сбавив шаг, Лилит с недоумением отметила, что созданная ею ментальная сущность ведёт себя излишне независимо и осмысленно.
Это было непонятно и, как всё непонятное, пугало. Единственное, чем она могла объяснить столь независимое поведение, так это могучей энергетикой, исходящей от месторождения сурия, в разы усилившей магический эффект, тем самым вызвав искажение во время создания ментального существа.
Сурий был везде, он был буквально под ногами, и Лилит ощущала исходящую от него мощь.
Освещаемая призрачным светом северного сияния, огромная белая волчица, сверкая глазами и нетерпеливо поскуливая, всем своим видом давала понять, чтобы Лилит шла быстрее.
Уже сам факт, что ментальная сущность, созданная Белой колдуньей для защиты, проявляет полнейшую самостоятельность и ведёт её за собой, был противоестественным.
- Иди ко мне, - тихо, но властно позвала Лилит.
Опустившись на корточки, женщина погрузила руку в густой мех на шее подбежавшей к ней волчицы.
Прижав уши, существо бешено завиляло хвостом и, тихо повизгивая, принялось лизать лицо и руки колдуньи горячим шершавым языком.
Эта демонстрация дружбы и преданности была столь энергична и напориста, что волчица едва не опрокинула Лилит в снег.
- Неужели?.. Нет, этого не может быть… - рассеянно пробормотала колдунья.
Перед ней находилось не ментальное существо, а настоящий живой зверь.
Это противоречило всякой логике.
Магия смерти не может созидать жизнь, но животное существовало в реальности, оно дышало, от его горячего дыхания исходил пар, его сердце билось, и пахло так, как может пахнуть только от живого волка.
Отпустив зверя, колдунья поднялась на ноги и недоумённо посмотрела на свою ладонь, к которой прилипло несколько грубых белых волосков.
Это окончательно развеяло все её сомнения - волчица была реальна.
- Не понимаю, - пошатнувшись, пробормотала Лилит. У неё внезапно закружилась голова.
На миг женщина закрыла глаза, а когда открыла, то…
Что-то произошло в её сознании. Перед нею по-прежнему стояла белая волчица и очень внимательно смотрела ей прямо в глаза, но было и другое.
Лилит видела себя саму глазами волчицы - маленькую, растерянную и испуганную женщину.
Странное, неестественное чувство. Она одновременно была сама собой и…
В голове промелькнула паническая мысль: ”Доигралась! Из-за сурия я схожу с ума!”
- Ты вполне нормальна. Просто я немного помогла тебе материализовать твоё второе ”Я”.
Вздрогнув от неожиданности, Лилит испуганно огляделась в поисках того, кто мог это сказать.
- Ну, здравствуй, сестрёнка. Наконец-то мы с тобой свиделись.
Неизвестно откуда исходящий женский голос звучал спокойно и приветливо, будто обращался к кому-то хорошо знакомому, но именно этот спокойный тон необъяснимым образом вызвал в душе Лилит мутную волну закипающего гнева.
Первоначальный испуг неожиданно сменился доселе неведомым ей ощущением агрессии. Сердце в груди бешено заколотилось, сознание захлестнула волна дикой, необузданной ярости: «Угроза! Убей! Разорви в клочья!»
Ей всё же хватило самообладания, чтобы понять, что в эту минуту животные инстинкты волчицы самым причудливым образом переплелись с её собственным сознанием.
На удивление легко она подавила вторгшиеся в её разум эмоции зверя.
Контроль над животным был на миг потерян, но этого короткого мгновения вполне хватило для обретения волчицей полной самостоятельности.

Вот здесь - очень хорошо. Мне понравилось.

это еще туда-сюда... но далее

плохо.
Канцелярская фраза, газетчина. Начало предложения уже уходит в канцелярию с песнями, а уж конец... Я бы рекомендовал перестроить предложение, заменить "обретение самостоятельности" - эту жуткую непроговариваемую гусеницу - на что-то более литературное.

*** Отрывок для определения: хороший это герой или плохой)

_________
Пролог

Железные стены ангара плавно закруглялись кверху, переходя в свод огромной подземной пещеры. В многотонные глыбы черного базальта, густо усеянные крупными кристаллами желтоватого кварца. От этого потолок пещеры только выигрывал, ибо весьма походил на бездонное ночное небо, испещренное точками далеких звезд… Вернее, должен был походить, согласно замыслу человека, сидящего сейчас в кресле – установленном в центре ангара. Точно в середине огромного, почти пустого помещения, буквально нашпигованного аппаратурой слежения, но не содержащего более ни одной живой души. Кроме него самого, конечно. Хотя кто знает, так ли уж ни одной?..
Облачко пара поднималось изо рта человека, наглядно свидетельствуя о низкой температуре, царящей внутри ангара, и быстро замерзало – превращаясь в мельчайшие частицы инея, оседающие на его брови и волосы. Иней таял, но лишь для того, чтобы снова замерзнуть, растаять и так до бесконечности… Сидящий в кресле человек, а вернее – довольно молодой еще мужчина, худой, с впалыми щеками болезненно-бледного лица, усмехнулся, убаюканный своими философскими размышлениями о недолговечности и бренности земного бытия. О быстротечной бренности, излечимой лишь с помощью единственного лекарства, называемого «бессмертием». Того, что пока никак ему не подчинялось, не приблизилось еще ни на йоту, даже не взирая на старания десятков ученых, уже многие года работающих в его лабораториях, устроенных в ярусах – расположенных выше этого потайного ангара. Мужчина гневно сжал кулаки, хищно подбирая тонкие длинные пальцы, разительно смахивающие на суетливые паучьи лапы. Ничего, он свое еще наверстает, обязательно наверстает. Сначала постигнет тайну бессмертия, а затем покорит весь внешний мир… Отомстит этому неблагодарному миру за смерть своего великого отца и закончит начатое им дело. Станет достойным наследником этой колоссальной империи, завещанной ему гениальным предком!
Успокоив себя подобными мыслями, мужчина разразился хриплым смехом, несущем в себе нотки безумия. Изможденное лицо скривилось, на лбу выступили капли пота. Во рту появился терпкий привкус желчи, виски заломило от боли. Мужчина страдальчески сморщился, достал из кармана платок и утер влажный лоб. Правый рукав сполз вниз, обнажая безобразные струпья серой плесени – уродующие его запястье. Право же, эта новая сыворотка, разработанная профессором Зейгелем, хоть и действует, но имеет слишком много побочных эффектов. Впрочем, он готов и потерпеть, ведь профессор пафосно заявляет о блестящем прорыве в своих исследованиях, о грядущем успехе… Зейгель уверен – ему все удастся, нужно лишь заполучить исходный образец! И они обязательно его получат, они непременно его добудут, ведь паутина сплетена и в ней вот-вот забьется доверчивая жертва. Нужно лишь еще немного потерпеть…
- Скоро вы все очутитесь в моей власти, - вполголоса проговорил мужчина, отбрасывая использованный платок. – И наивная девчонка-чаладанья, и напыщенный глава оборотней, и мнимо всемогущий воин-полукровка. И даже заносчивая ватиканская братия. Все. Вот это будет фокус! – он победно расхохотался. – Клянусь! Недаром меня зовут Адамом Зауберкюнстлером ! – мужчина откинул белую медвежью шкуру, укутывающую его ноги, поднялся из кресла и нервно зашагал к противоположной стене ангара, согреваясь на ходу…
Покрывающий пол снег мелодично поскрипывал под его сапогами. Тощие ноги скрывали брюки-галифе, а впалую рахитичную грудь – сильно приталенный пиджак полувоенного покроя. Поверх кителя на Адаме была надета кожаная куртка на меху, украшенная гербом его империи – изображением раскинувшего крылья орла, несущего в когтях лавровый венок. В центре венка красовался полярный медведь со свастикой на спине. Гербом Нового Швабеленда!
Достигнув стены, Адам педантично поправил длинную темную челку, падающую на один глаз, дабы она не помешала датчику прибора, сканирующего его сетчатку. Распознавание личности прошло успешно, и часть стеновой панели отъехала в сторону, открывая проход, ведущий к самой отдаленной части ангара. Словно собираясь нырнуть в глубокую воду, герр Зауберкюнстлер набрал побольше воздуха в грудь и шагнул через невысокий порожек. Эта часть пещеры всегда вызывала в нем интуитивный трепет, смешанный с восторгом и даже, благоговением. Она стала его проклятием и религией, упованием и отчаянием… Панель с шипением закрылась у него за спиной…
Пять громоздких саркофагов странной сигарообразной формы наполовину вросли в базальтовую стену и казались всего лишь мертвыми памятниками, возведенными неизвестно кем и неизвестно когда. Но это было не так… В них все еще теплилась жизнь. Словно выполняя привычный ритуал, Адам приложил руку к серебристому металлу ближайшего саркофага, ужасаясь его нечеловеческому холоду и спокойствию. И словно отвечая на его безмолвный призыв, внутри гигантского гроба вдруг гулко тукнул отзвук чьего-то пульса. А за тем еще раз, и еще…
- Мы скоро встретимся, - пообещал Адам, убирая руку. – Совсем скоро. Потерпите, как терплю я. Скоро…
Но, кроме пяти запечатанных саркофагов в отсеке находился и шестой, чуть меньший по размеру, стоящий чуть впереди всех остальных. Вскрытый, пустой. А то, что удалось извлечь из этого саркофага и исследовалось сейчас в лабораториях базы, послужив основой для не очень-то удачной сыворотки, созданной профессором Зейгелем. Впрочем, даже этот малодейственный препарат смог приостановить страшную болезнь, снедающую герра Адама, смягчить ее симптомы. Ему стало легче, физически и душевно. А вместе с облегчением пришла и надежда дожить до момента получения исходного образца, способного привести не только к ремиссии, но и к полному выздоровлению. Причем, к выздоровлению не только его самого…
- Потерпи еще немного, дорогая! – Адам расстегнул воротник рубашки и вытянул из-под него цепочку с прикрепленным к ней медальоном. Поддев ногтем, откнул крышку украшения и прикоснулся губами к срывающейся внутри фотографии. К портрету юной девушки с пушистыми каштановыми локонами и восторжено распахнутыми синими глазами. – Я знаю, как ты страдаешь, но поверь – я работаю и спасение уже близко. Ради тебя я готов на все, единственная моя. Не бойся, любимая моя, ты не умрешь, я тебя исцелю. Обещаю, обещаю…


Зауберкюнстлер – от немецкого «Zauberkünstler» - фокусник.

Злодей обаяшка. Женщинам такие часто нравятся.

Таня, при всем уважении, у ваших героев такая же каша в голове, как и у вас. Что, впрочем, объяснимо.
Надеюсь это не окончательный вариант, ибо там нужно править, и править, и править...

***
1. В чем выражается эта каша?) (не у меня конечно, а у героя)
2. Что там нужно править?

Дальше я уже не стала, ибо очень много всего.

*** А, понятно)

Написано же, что это пролог. Тут главное - заинтриговать)
Про потолок - дальше будет.
А про души - так Вы же не дочитала даже весь кусок)

Когда мы с Вами начинаем разговаривать, я все жду от Вас чего-то конструктивного...
Но Вы лишь моих героинь психопатками называете, то к белым штанам придираетесь, то к потолку)
Не по существу все как-то)

Из того же нагибательского рассказа:

- Это мой мир! И все кто в нём живут - мои рабы!
- А в моём мире живут кибердраконгеи, они жрут эльфов, и гадят ядерными отходами! - с этими словами Поподанец открыл клетку.

Рыжая, я просто очень ленивый человек. Ну, мужик этот ваш, понятно же как ясный день, он плохой - негодяй, но влюблен, и хочет воскресить свою подружку. Это ж уже было, и в Мумии, и в Дракуле, и у Эдгара По, обсосано всеми кому не лень. Хватит уже вторичности, дайте что-нибудь свое, по-настоящему "рыжее". Пусть косо написаное, но свое. Убейте всех оригинальностью. А у вас все штампы. И герои все выглядят как Хворостовский в коже.

Так пролог должен быть идеальным, не тоолько интригующим, но и безупречным. Хотя вас и так любят и читают. Зачем вам заморачиваться?
У вас ЦА малолетняя, и так прокатит. В вашем случае улучшать, только портить.

Я не смогу конструктивно. Да и не получится. Потому что мне нравится одно, а вам другое. И спорить бесполезно. Мы очень разные, хотя вы мне очень симпатичны.

*** Кукарача, сами понимаете, в наше время выдать что-то реально новое - оч трудно. Все уже было)
"Рыжее" в романе будет то, что этот влюбленный злодей - родной сын Гитлера)
А героиня романа - прямой потомок Меровингов, а точнее - потомок Сары, дочери Иисуса и Магдалины (да простит меня Дэн Браун))

Я не верю в существование идеально-безупречных книг) И кста, чем Вам Хворостовский-то не угодил?)

Почему я задаю Вам вопросы? Да потому, что для автора, заявляющего, что пишет серьезные романы (ну, или хочет написать), Вы на удивление не конструктивны. Хотя, если честно, Вы мне тоже симпатичны и я искренне желаю Вам написать этот серьезный роман.
И более того, если Вы его создадите, то я готова пройти по всем друзьям в изд-вах, чтобы помочь с его изданием)

Ну вы и посягнули! Гитлер и Иисус!!! Очень смело, не боитесь в свете последних инцидентов с мракобесием? В России я бы не посоветовала ходить по краю. Риски большие нарваться на ханжей и дураков, зачем вам проблемы? Не стоит овчинка...
Вот я же знала что вам Хворостовский люб! )) Такой брутал, и у вас все на него похожи. К тому же он кожаные штаны уважает и белый совсем...
Роман, да...может я его и не напишу никогда. Мне сначала нужно вторую часть другого закончить. А уже ничего не хочется...Жду вдохновения. Мне очень импонирует ваша совершенная беззлобность и открытость, за это людей любят и им все прощается ))

Рыжая, прошу прощения! Проблема: сразу наткнулся на "базальт и кварц" и не смог продвинуться дальше, задавила ассоциация. Дело в том, что описание подходит под т. н. "типичные базальты ...Украины". Перекормленность информацией сыграла злую шутку: дальше читать не получается, увы...так и напрашиваются теперь всякие, знаете ли...Извините!

*** Да мне, вообще-то, не впервой к таким темам обращаться уже)
Зато потом так прикольно отзывы в инете читать)

Хворостовский - люб, такой голос) Я поклонница классики. В машине обычно слушаю музыку Верди, Чайковского, Пуччини, Монтеверди.
Обожаю Сезарию Эйвору) Как-то довелось побывать в Ласкале на "Аиде")

А злоба - чувство непродуктивное, я такое не понимаю)

*** Извините, Алексей, я так-то не в теме Украинских базальтов(

Хворостовский не мой герой. Это поп-классика, я не очень его. Классно, завидую, в Ла Скала я не была. Когда-нить я туда доберусь, чтобы галочку поставить. Этож святая святых! Сезарию люблю, был период, когда только ее и слушала. Жалко что больше уже ничего не будет.
Я поклонница всего, из всего могу выбрать. Сейчас больше оркестровый джаз, Мурчибу...На Магомаева прорвало, я вдруг полюбила его голос. Но это наверное, ностальгия по родине.

Это из геологии, описан правильно. А интересующемуся или знающему, о чём речь, сразу бросается в глаза. Потому и написал, что в свете последних событий данный устойчивый образ заставляет и остальной текст (возможно - и даже скорее всего! - никакого отношения к нему не имеющий) воспринимать с оглядкой на окружающее безобразие.

- Ну вот, как-то так.
Сказал он почёсывая расшибленный о стенку лоб.
- Теперь то нормально?

* * * * *

Убежав далеко вперёд, белая волчица остановилась и, сверкнув глазами, выжидающе посмотрела в сторону отставшей от неё колдуньи.
Лилит немного изумило, что созданная ею ментальная сущность ведёт себя излишне осмысленно и независимо. Похоже чудовищная мощь от залежей Камня силы* непредсказуемым образом усилила магический эффект во время создания ментального существа…
”- Стоп! Это всё уже было” – Подумала колдунья и, качнув головой, растерянно пробормотала. - Какой-то сумбур!
Она вдруг поняла что навязчивый ”зов" неудержимо, манивший её на Каринфельд, неожиданно исчез.
При этом Лилит ощущала странную уверенность, будто с ней произошло нечто очень и очень важное, но она решительно не могла понять что именно. Это было непонятно.
- Что происходит? – Спросила она, взглянув на волчицу, будто та могла ей ответить.
Сверкнув глазами, животное опустило голову и настороженно принюхалось. Лилит заметила, что шерсть на загривке зверя встала дыбом.
Издав злобное рычание, волчица вдруг принялась с остервенением царапать мёрзлую землю.
Колдунья в недоумении огляделась по сторонам.
Она стояла посередине небольшой котловины в окружении каких-то ветхих, деревянных строений, припорошённых снегом куч отработанной породы и какого-то мусора. Но она готова была поклясться, что всего лишь мгновение назад находилась на открытой всем ветрам вершине сопки.
Всё вокруг до невозможности было перерыто и кроме самой колдуньи и её волчицы тут не было ни единой живой души.
Оторвав взгляд от яростно копавшего землю зверя, Лилит оглянулась.
Холм, располагался позади неё, но что странно, она решительно не могла вспомнить, как и когда успела спуститься с него в эту мрачную котловину.
”- Это и есть шахты? Неужели виной всему камень силы?” – подумала она, пытаясь хоть как-то объяснить странный провал в своей памяти и непонятное поведение волчицы.

Машинально взглянув себе под ноги, Лилит заметила тускло блеснувший зеленью необычной формы камушек.
Ковырнув мыском сапога вмерзший в землю кристалл, колдунья подобрала меховую накидку и наклонилась, чтобы его поднять, но тут же тихо вскрикнув, отпрянула назад. Всего в шаге от неё из земли торчала кисть руки. Почерневшая, со скрюченными пальцами, она словно тянулась в её сторону.
Отступив, колдунья внимательно огляделась.
- Это не мусор, это мертвецы! Могила! – С трудом сглотнув внезапно подступивший к горлу ком, потрясённо прошептала она.
Тут и там из промёрзлой, покрытой тонким снежным саваном земли выступали части окоченелых тел и обтрёпанные ветром лоскуты давно превратившейся в бесформенные тряпки одежды.
Прикрыв глаза, Лилит сконцентрировалась на сознании волчицы.
Как оказалось, это было непростительной глупостью, за которую ей пришлось расплачиваться, жестоким приступом тошноты.
Колдунья не учла, что, как и волчица она ощутит смрад тлена.
Под её ногами покоились сотни, если не тысячи тел.
– Они перебили всех пленников! Укунское отродье! Да за такое … - Прикрыв рот платком и задыхаясь от рвотных спазмов, прохрипела Лилит.
Разорвав ментальную связь с волчицей, колдунья сделала глубокий вдох. Глоток чистого, морозного воздуха привёл её в чувства.
Брезгливо покосившись в сторону руки мертвеца, она всё же подняла кристалл сурия и зажав свою находку в кулаке, торопливо направилась в сторону холма.
Сейчас колдунья испытывала лишь одно непреодолимое желание, как можно быстрее покинуть это страшное, мрачное место.
Внимательно глядя себе под ноги и обходя стороной, подозрительные кочки Лилит выбралась из котловины.
– Ну что лохматая? Что-то у нас тут не сходится. - Произнесла она, обращаясь к трусившей рядом с нею волчице.
Оказавшись на вершине холма, Лилит остановилась осенённая внезапной догадкой заставившей её лихорадочно вспоминать все, что ей было известно не только о сурии, но и о том, что она успела узнать о самом мире Сидонии.
Разжав ладонь, колдунья задумчиво взглянула на подобранный ею камень. - Точно! Всё сходится, всё сходится. – Тихо пробормотала она.

Да и ещё.
Не помню уже кто и в каком разделе, но кто-то упоминал о том что собирает материалы по экспедиции Дятлова.

Наткнулся на интересный ресурс. Вот тут.
На первый взгляд очень подробная информация.
Может и пригодится.

Альберт Садыкофф обещался, что ему откровение свыше будет по этому вопросу.
Ждём.

Я уже давненько на эту тему написал... и версию Ракитина не знает только ленивый.
И только ленивый по ней не потоптался.

Но все равно спасибо!

Было дело, тоже читал по этой трагедии какую-то инфу в СМИ.
Не ясно, что там случилось, но мне эта история не интересна как таковая по двум причинам: во-первых, за давностью лет, во-вторых, всё равно правды уже не найти.
А так жалко конечно людей.

Теорему Ферма недавно доказали.
А правды не найти только если ее не искать.
Впрочем тут соглашусь - ничего особо загадочного там и нет. На всю историю только один момент который никто просто не составил себе труда объяснить. Мифотворчество оказалось интересней.

*** Спасибо, я собирала)
Но книга, где косвенно упоминается этот случай - уже написана.
Жаль, изд-во запретило упоминать в тексте конкретно этот случай. Мотивировало тем, что могут быть живы родственники погибших, а без
их согласия - нельзя. Пришлось согласиться. Написала просто "перевал смерти", фамилии участников - убрала из текста.

Не понял, что здесь выкладывается? Отрывки из большого или миниатюрки?

Можно то и то.

*** Что-то у нас затишье образовалось)
Выкладываю отрывок для оценки. Сцена - редактируется, поэтому замечания - принимаются)))

______
В тот памятный год Эзра считал себя почти всесильным. Он наслаждался своим новым положением – вполне заслуженно полученным статусом Волка, сильно поднявшим его в иерархии жрецов бога Митры. Он буквально упивался недавно обретенными свободой и властью, сопутствующими оному рангу. Мир принадлежал ему и только ему. Легко сменив обличие, Эзра вволю носился по лесам и полям, восхищаясь собственной молодостью и силой. Ибо что еще нужно для счастья, если не мощное жилистое тело, звериные инстинкты, неутомимые ноги, густая черная шерсть, чуткие уши и зоркие глаза? Ах да, и еще кровь жервы на его волчьих клыках… Следовало признать, тогда он имел все, о чем мечтал. Его тело рыскало по земле, а душа взмывала высоко-высоко, под самые облака, наслаждаясь безупречной гармонией всего своего существования. Молодой жрец не знал ни грехов, ни соблазнов, он наслаждался покоем и самодостаточностью. Но, к несчастью, однажды всего этого ему стало мало. В ту роковую ночь, когда он повстречал ее – Дагмару!
…Эзра едва успел приступить к поздней трапезе, вкушая еще теплую плоть недавно убитой лани, как вдруг лесную тишину прорезал громкий, исполненный ужаса и стадания крик. Кричала женщина… Причем, кричала так, как кричат лишь однажды в жизни, очутившись перед лицом неумолимо надвигающейся смерти. Огромный волк недоуменно встопорщил шерсть на загривке, удивляясь наглости тех, кто посмел вторгуться в его охотничьи угодья. Он попытался вернуться к добыче, но рвущий душу крик все не умолкал, смущая и отвлекая. И тогда жрец не выдержал… Прыжком перекинувшись в человечский облик, он схватил припрятанные под кустом вещи, и – ловко одеваясь на бегу, поспешил на крик, ведомый скорее любопытством, чем состраданием. Но каковым же сильным оказалось его удивление, когда – выскочив из перелеска, он обнаружил сорвавшуюся с холма, полуразбитую карету, щедро золоченую, оббитую изнутри дорогим итальянским бархатом. С изображением распахнувшего крылья сокола на дверке. Явно попавшую в заранее уготованную ловушку-засаду, а сейчас - уже изуродованную и разграбленную. Помнится, прежде он уже набредал на следы банды разбойников, орудующих в здешних местах, но никогда еще не сталкивался так близко ни с этими гнусными выродками, ни с несчастными жертвами их беспощадного промысла. А возможно, он осознанно не хотел замечать всех бесчинств, творившихся на его земле, но сегодня судьба рассудила иначе, воочию столкнув молодого жреца и все то, чего он так долго и успешно избегал…
Кровь густо залила траву, на которой лежали пять трупов. Два из них принадлежали охранникам в легких латах, сопрвождавшим карету, еще один – парню-вознице с безжалостно перерезанным горлом, умело располосованным от уха до уха. Четвертой из погибших стала грузная пожилая женщина с невыразительным, грубоватым лицом простолюдинки, очевидно – личная прислуга, одетая в добротное платье из домотканной материи. Обычные, ничем не примечательные люди, не способные привлечь внимание жреца. И он совсем уже было отвернулся, утрачивая интерес к сотворенному здесь злодейству, намереваясь уйти - оставляя разбойникам их трофеи, когда пятое из распластанных в крови тел внезапно пошевелилось, издав короткий стон. Этот пятый, а вернее – пятая, ошибочно принятая им за труп, оказалась жива. Эзра вздрогнул всем телом, мгновенно поняв, что кричала – она! Почему-то недобитая разбойниками девушка, пышно наряженная в золотую парчу и белый шелк, на котором ярко рдели ужасные цветы – большие пятна крови. Прекрасная юная дева, почти еще дитя, ангел с княжеской алмазной диадемой на длинных, волнистых, белокурых волосах, упоительно благоухающих мятой и розмарином. Самый ценный в мире приз, по глупому недосмотру судьбы доставшийся посягнувшим на нее мерзавцам!
Эзра тихонько зарычал от негодования, ощутив, как его захлестывает волна неудержимой трансформации, как удлинняются ногти – превращаясь в когти, как выгибается его хребет, а челюсти распирает от не помещающихся во рту клыков. Да как же посмели они, эти нечестивцы, позариться на ту, которой даже боги не достоины? На совершенство, на красоту, нежность и беззащитность, подобных коим он еще не встречал?.. А в это время один из бандитов вдруг склонился над распростертой на земле девой, разрывая ее платье, бесстыдно обнажая юную, едва налившуюся грудь. Греховодник гнусно захохотал, не скрывая обуревающей его похоти. Девушка ответила обреченным всхлипом. И тогда Эзра не сдержался…
Позднее, по крупинкам восстанавливая в памяти картину случившейся в ту ночь трагедии, он так и не смог вспомнить, как набросился на мерзких насильников, как терзал их когтями и зубами, подвывая от ненависти. Сколько же их было – десять, двадцать? А впрочем, какая разница! Память сохранила главное – как подхватил он на руки доверчиво прильнувшую к нему деву, и ликующими скачками унесся прочь, унося ее с собой. В свое тайное убежище, уютную пещеру возле озера, надежное логово – ставшее приютом для их любви. Как трепетно залечивал ее раны, поил чистой водой, кормил запеченной на костре рыбой, выловленной из озера. Он так же запомнил себя тогдашнего – высокого мускулистого парня в полотняной рубашке и узких штанах до щиколоток, беззаботно смеющегося, чернокудрого, влюбленного. Самозабвенно отдающего всего себя, дарящего без остатка и получающего взамен столь же сильное, первое, лучезарное чувство. Он помнил каждую их ночь – жаркие обьятия, поцелуи, сладкий миг плотского соития. Ее восторженно распахнутые глаза – затмевающие свет звезд. Ее волосы, ласкающие и сплетающиеся руки, гибкое тело в его обяъятиях, шепот признаний и стоны экстаза. А еще, он навечно запомнил имя любимой – принцесса Дагмара из королевского рода Корвинов.
Прошло немало времени, а девушка выздоровела и загрустила. Она заговорила о своем старшем брате, властителе всех окрестных земель. О нежно любимом брате, заменившем ей рано скончавшихся отца и мать. Он наверное уже устал искать и оплакивать ее, бесследно сгинувшую в лесной глуши, пропавшую без следа - говорила Дагмара. Даже на расстоянии она чувствовала боль утраты, разрывающую сердце брата. Она ежедневно и ежечасно убеждала Волка в том, что только повидается с Матиашем, утешит, успокоит и сразу же вернется обратно к нему, к своему любимому, посланному ей судьбой. В их пещеру с мягким ложем из мха и душистого сена. Только изольет брату душу - откажется от знатного жениха, засватанного ей по его выбору, и тотчас вернется обратно. Ведь Матиаш так добр и щедр, он все поймет и простит, он отпустит ее обратно. Она клянется, обещает.
И Волк – поверил. Поверил как последний дурак, ослепленный нежностью и жалостью к любимой. Он сам подписал себе смертный приговор – собственноручно отвел Дагмару на лесную опушку, с которой уже виднелись стены города и шпили возвышающегося над ним королевского замка. Прижал девушку к себе и долго не отпускал, осыпая бессчетными поцелуями. Он побожился встретить ее на этом самом месте, посулил ждать каждый вечер. Умолял вернуться как можно быстрее, чтобы уже никогда не расставаться. Он дал зарок отказаться от своих жреческих обетов, ведь теперь он признавал одну только религию – их любовь, и отныне не нуждался в каких-то иных богах, помимо ее. Дагмара ушла, оглядываясь и улыбаясь – навсегда запечатлевшись в его израненной памяти именно такой: с рукой, поднятой в прощальном взмахе, в венке из собранных им цветов. Она ушла и уже не вернулась. Никогда!
Он верил, любил и ждал… Надежда на встречу с любимой то вспыхивала в его сердце, то снова угасала. Он ждал ее целых десять лет, ежевечерне приходя на ту лесную опушку, и с ненавистью взирая на равнодушные, неприступные замковые башни. Но она – так и не вернулась. Уже много лет спустя он узнал, что брат запер Дагмару в той самой башне, продержав там до рождения сына, коего объявили ребенком, посланного ей богом. До рождения его сына – наследника Волка, унаследовавшего от отца и кровь, и силу, и сущность! А потом – выдал ее замуж в чужие края, за жестокого валашского господаря Дракулу - обрекая сестру на горе и страдания. Так и не сумев полюбить другого, Дагмара покончила с собой, сбросившись со стены в реку. О, великие боги, он узнал, что его любимой уже нет в живых!.. И тогда сердце Эзры тоже умерло, превратившись в кусок льда – не способный любить или сострадать, не склонный прощать и забывать. Отныне он перестал быть человеком, превратившись в холодного жреца беспощадного Митры, умеющего лишь карать, истреблять и ненавидеть. Желающего теперь только одного – отомстить этим глупым, погрязшим в грехах людишкам, уничтожившим его любовь. Отомстить им всем!

Я бы убрал выделенное.

Вы бы доверчиво прильнули к оборотню?
Который на ваших глазах выпотрошил десять человек?
Рыжая, это какая-то нереальная фигня. Вы хоть представляете себе психологию человека, хоть приблизительно?

Вот самое главное - зарождение чувств - вы благополучно опустили. Бац - они влюблены. И с сексом нет проблем. Тут едва не изнасиловали, а вот подвернулся симпатяшка, и девственности лишилась... Без лишних раздумий. И нет проблем. И нет проблем. И питанием изнеженная девушка довольна, хотя что такое запеченная в костре рыба по сравнению с королевской кухней, и жить в лесу ей по кайфу... Ну верно, зачем спать на кровати, когда можно на голой земле - это ж полезно...
Короче, сказка от начала до конца. Романтические сопли без малейшей доли реализма.
Что характерно для вас: вы описываете второстепенные подробности: как разлетелась карета, и в каких живописных позах лежали трупы.... а вот как между людьми зародилась любовь, вам описать слабо...

*** Ага, спасибо, подумаю над этими фразами. Мож как-то по другому их переделаю)

Меня оч интересует вопрос трогательности этой сцены, ведь Эзра - один из главных злодеев в романе. Злодей поневоле.

*** Он - не оборотень)
Не выпотрошил, а спас ее от изнасилования и смерти. Именно в таких героев девочки и влюбляются)

Монк, это второй роман цикла. Эта девица дала обет служить запрещенному богу, посвятила себя ему.
А в ответ бог послал ей своего жреца. Поэтому, она уже не могла не полюбить и не отдаться.
Просто нет этих пояснений в этой сцене)
Тут все подается именно в рамках восприятии самого жреца. Ему-то нафиг описание зарождения чувства?
Там в тексте до этой сцены описано, как он предается воспоминаниям)

Поскольку оторвано от общего текста, то сказать, что тронуло, будет не верно. Не зацепило, наверное, потому что подано не через диалог, не через личные переживания героев, а отвлечённо - от автора, констатирующего факт.

*** Это воспоминания самого Эзры, поэтому и идут они как картинка, а не как диалог)
Я сомневаюсь, что кто-то из нас представляет свои воспоминания в виде диалогов)
Эзра - оч своеобразная личность, ему важны именно убитые, кровь, его героизм, факт спасения девушки, обладание ею, утрата ее.
А вовсе не сопли зарождения чувств, как то хотел увидеть Монк) Каждому герою - свое) Эзра не лирик и не романтик)

В целом - понимаю все претензии. Опять вырвано из контекста( беда(
Но выкладывать больше... Тогда полромана надо выкладывать, так сильно там вся связано-завязано)

Можно воспоминания построить в форме диалогов, которые припоминаются герою. Так, на мой взгляд, будет сильнее эффект присутствия читателя на месте событий.

*** Нет, диалогами не хочу)
В первом романе у Эзры уже шли воспоминания-картинки. И не только у него.
Не хочу выбиваться из формы и стилистики первого романа.